Вероломный бог - Кэмерон Джонстон

еще я обнаружил, что титаны светятся. Что случилось?

Она дернула плечами:

– Это началось где-то с год назад, и они светятся все ярче и ярче. По загадочной причине.

Я хмыкнул:

– Могу представить, в каком ужасе Арканум. Неизвестность наверняка сводит их с ума. Лично я застыл от изумления по дороге к складу Линаса.

– Могу себе представить. Ладно, давай найдем какое-нибудь тихое местечко и займемся делом.

На перекрестке с Восточной храмовой улицей мы встретили отряд стражей, идущих в противоположном направлении.

– Ох, не может быть, – пробормотал я, и у меня заныло сердце, когда я узнал идущую впереди Эву.

Я выдавил из себя улыбку.

Она перевела взгляд восхитительных зеленых глаз с Чарры на меня.

– Так-так, это же господин Домосед. – Она наклонилась к Чарре. – Надеюсь, дела идут хорошо?

Чарра слабо улыбнулась:

– И полностью законно, как всегда, маг Эвангелина.

– Ну, я совершенно уверена, что мы не найдем никаких нарушений, – ответила она. – Могу я дать совет? На твоем месте я не спускала бы с него глаз. Он твой любовник, верно?

– Ха! – буркнул я. – Если бы.

Чарра метнула в меня полный кинжалов взгляд. Эва вскинула брови.

– Он не в моем вкусе, – сказала Чарра. – Можешь забрать себе, если пожелаешь.

– Пожалуй, в другой раз, – заявила Эва. – Сейчас я на службе. Хорошего дня вам обоим.

Когда мы свернули за угол, Чарра остановилась и покачала пальцем у меня перед носом.

– Ты вроде бы должен был лечь на дно. Берегись ее, она переломит тебя как тростинку.

Я потер руку:

– Это я уже знаю. Не бойся, я не собираюсь к ней соваться.

Она повела меня в полупустую таверну «Пьяный хорек». Мы сели на лавку и заказали эль, а явно страдающий от похмелья бард в цветастом лоскутном плаще дергал за струны лютни в качестве нестройного аккомпанемента для тусклой истории, которую он рассказывал двум сопливым щенкам, завороженно уставившимся на него.

Когда принесли выпивку, Чарра начала сосредоточенно раскладывать карты и документы, а я слушал барда. Дрянное исполнение, но оно все равно навеяло прекрасные воспоминания. Я хорошо знал эту историю: мама рассказывала мне на ночь сказку про путешествие Камлена Кальхуэна. Я отлично помню ощущение чуда, которое вызывала эта история. Одна из последних перед тем, как голоса в голове окончательно довели маму до безумия и смерти. А мерзкий бард все переиначил. Возможно, дело в культурных особенностях горцев и сетарийцев, но в этой версии не было подробностей, делавших мамины истории такими реальными, отсутствовал и ее грубоватый юмор, когда она рассказывала о том, как Камлен узнавал, какие грибы можно есть, а от каких у него прихватывало живот, или как он снова и снова пытался научиться охоте и рыбалке во время своего эпического путешествия на север.

Было столь же поучительно, сколь и увлекательно наблюдать за тем, как Камлен Кальхуэн превращается из мальчика в обреченного героя. А герой в истории барда, похоже, родился с врожденной способностью быть величайшим во всем, без малейших усилий. Думаю, ни один из его героев не срет, не ест всякую дрянь, никогда не болеет и не залечивает раны месяцами. Ну и бред! И все же это было приятным напоминанием о детстве.

– Готов? – спросила Чарра.

Пока я рассказывал о том, что узнал на складе Линаса, в Ордене магов, от продавца информации и главаря банды в Парше, мы едва притронулись к выпивке.

– Зачем преследовать его по Крольчатнику и убивать там, если можно было просто украсть все, что им надо, со склада? – спросил я. – Если Живодер с самого начала хотел его убить, то давно это сделал бы. Нет, Линас что-то разнюхал, в этом я не сомневаюсь. – Я помассировал виски, пытаясь припомнить разрозненные детали видения. – И что-то существенное. Он заплатил своей жизнью, купив время для нас.

Чарра откашлялась и изучила лежащую перед нами карту, довольно примитивную, и чем дальше от главных артерий вроде Рыбачьей дороги, тем меньше подробностей. Крольчатник был размытым пятном с несколькими отметками, уже неактуальными. Нарисовать современную карту Крольчатника попросту невозможно – к тому времени, как ты справишься с этой непосильной задачей, весь район уже будет выглядеть по-другому из-за пожаров, обрушения зданий и нового строительства.

– Пока ты был в Старом городе, я собрала все возможные сведения о событиях четырнадцатого Листопада, – сказала она. – В этот день… – Она нервно сглотнула. – В этот день погиб Линас.

Она отметила переулок Сапожников крестом, и в этом месте расплылось черное пятно – угольный карандаш сломался от слишком сильного нажима.

Я стиснул зубы от нахлынувшего ужаса. Я ощутил, как призрачный нож рассекает кожу и горячая кровь течет по нашему лицу.

– Когда он барабанил в двери, умоляя о помощи, в воздухе пахло кровью и дымом.

Она ткнула пальцем в кружок рядом с первой отметиной.

– Этот старый заброшенный храм стоит неподалеку от переулка Сапожников. В ту ночь он сгорел, что объясняет запах дыма. – Рядом стояли еще две отметки. – А вот здесь и здесь произошло несколько убийств – зарезали мелкого продавца алхимии по имени Керан и бандитов из его группировки Железные волки. Возможно, это совпадение. А может, Керан и его банда увидели то, что не следовало. Обычно я сказала бы «туда и дорога этим отбросам».

Я отхлебнул эля как воды:

– В том храме кто-нибудь жил?

– Несколько лет назад район опустошила зараза, от которой гниют кости, и с тех пор там никто не живет. Говорят, место проклято. В любом случае это мерзкая дыра, населенная крысами и десятком алхимических безумцев. Насколько я знаю, в пожаре никто не выжил.

– Чей это храм?

– Кажется, после смерти Артхи храм унаследовал Скрытый бог…

Не договорив, она внимательно посмотрела на меня.

Я изучил карту, пытаясь представить вероятный маршрут Линаса.

– Я по-прежнему понятия не имею, что произошло той ночью.

Пока не имею понятия. Я помнил лишь о сделке, заключенной среди огня и крови. Чарре не следует знать об истинной причине моего отъезда – желании защитить Линаса, Лайлу и ее саму. Я не собирался возлагать на Чарру вину за то, к чему она непричастна.

Я откашлялся:

– Если предположить, что Линас начал путь от храма, то быстрее всего он мог добраться до людей и попросить помощи через район рядом с переулком Сапожников.

Если бы только у тебя получилось, дружище!

– И что нам это дает? – сказала Чарра. – Мы знаем, что Линас работал с Ростовщиком Бардоком, который неожиданно разжился звонкой монетой, а Бардок работает с Корабельщиком из Нищенских доков. Корабельщика дергают за ниточки банды