Царство - CTEPX

маленькой пустынной планете, — после сражения с некронами о маневренности и скорости даже вспоминать не приходилось. Хорошо хоть, что "Амбиция" вообще двигалась, а не развалилась на куски во время варп-перелёта, когда демоны навалились на поле Геллера в тщетной попытке добраться до таких сладких душ.

Повреждения велики.

В лучшие годы "Амбицию" Георга Хокберга узнавали по статуе Бога-Императора на носу и позолоте по бортам.

Повелитель, как и всегда, прошёл проверку временем, всеми возможными и невозможными напастями, тогда как борта крейсера почернели и зияли многочисленными пробоинами. Левый бок "Амбиции" и вовсе разворотило — некроны поразили склад боеприпасов для первой слева артиллерийской батареи, уничтожив и её заодно. Страшная рана древнего корабля не кровоточила, но всем своим видом кричала об уязвимости, о том, куда следует бить, чтобы покончить с ним.

Далеко не первый раз, когда "Амбиция" оказывалась на краю гибели, но ситуация изменилась.

Хотя бы по тому, что корабль Георга впервые же попал под огонь орудия "Нова" — Иеремия Збаржецкий не собирался договариваться или что-то требовать.

Пустотные щиты поглотили плазменную ярость и пали. Генераторы перешли на щадящий режим работы до тех пор, пока не остынут. "Амбиция" осталась совершенно незащищённой перед следующей атакой, так как на крепкую броню надежды нет, — в ней слишком много дыр. Сказать, что "Амбиция" угодила в засаду в самый неподходящий момент — значит ничего не сказать.

Однако вместо того, чтобы остановиться и дать последний отчаянный бой — врагу не сдаётся наша гордая "Амбиция"! — корабль вольного торговца набрал скорость. Выжимал из уцелевших двигателей всё до последнего, словно нет никакого завтра, и лучше уж дрейфовать в пустоте, ждать медленной смерти, вместо того чтобы сгореть в пламени рукотворной звезды.

"Амбиция" направилась к облаку обломков, которые остались в системе после пустотной войны, не поймёшь уже кто против кого. За десятилетия смутного времени в Сецессио поломать копья успели многие.

"Амбиция" даже выпустила навстречу эскадре Збаржецкого разведывательный зонд, чем вызвала у Иеремии улыбку.

Конечно, я сам не видел, но предположу, что он ещё и подумал:

"Неужели этот жирный грокс на что-то надеется?"

"Марс" Збаржецкого снова попытался попасть по "Амбиции" плазменным снарядом, но та вовремя ушла из области поражения. Иеремия поморщился и приказал сойтись с противником накоротке.

На перехват цели отправились эскортные суда и лёгкие крейсеры. Крупные линейные корабли замыкали колонну, сканируя окружающее пространство. Как-никак союзники у Георга ещё оставались, и они вполне могли ударить с тыла.

В авангарде "Клинок Жан-Жака" капитана Бонне, эсминец "Надежда Сан-Спирито" Яна Збаржецкого и фрегат типа "Фальшион" под названием "Тарпан".

Почему так мало у настолько богатой династии?

Во-первых, я уже упоминал, что сектор Сецессио — опасное место. А во-вторых, точно так же я упоминал, что в крупных побоищах эскортные суда горят как спички. До того момента Збаржецкий избегал вооружённого столкновения с Хокбергом, но не с чужаками и еретиками вообще.

"Клинок Жан-Жака" вроде бы вырвался вперёд, но ему пришлось погасить часть двигателей, чтобы сберечь ресурс. В принципе, фрегат и без того выходил на дистанцию эффективной стрельбы, так как "Амбиция" разворачивалась к преследователям, чтобы дать залп с борта.

На капитанском мостике "Клинка" над голостолом возникла объёмная проекция капитана Саричек с "Тарпана", видного мужчины с пышными усами.

— Что?! Струхнул, новичок? — воскликнул он. — Сейчас высадим торпеды, да нырнём! Эта громадина неповоротливая, не достанет! Главное мы уже сделали!

Капитан Бонне ничего не ответил соратнику. Он отдал команду офицерам на мостике, и "Клинок Жан-Жака" двинулся на сближение с "Тарпаном".

А теперь я предлагаю вам отправиться в прошлое, в далекий 010.М42.

Вот так. Разорвал отрывок, снизил динамику, развеял надежды на захватывающее действо. И всё же после предыдущей главы с гибелью десятков космических кораблей и безумным абордажем нужно немножко отдохнуть, да и "Расплата" посвящена не сражению в целом, а, скорее, подготовке к нему.

В далёком 010.М42 Георг восстанавливался после неудачного покушения, омолаживался, вращался в высших кругах Нагары, участвовал в интригах и, конечно же, задумывал очередное злодеяние.

На тайную встречу он отправился в одиночку, пока Ловчий и другие телохранители разыгрывали возможных наблюдателей в клинике, словно бы Георг там и оставался.

Георг расплатился, выбрался из такси и поплёлся вдоль набережной к заброшенной лодочной станции, где не сверкал ни один люмен. В те времена он ещё не восстановил ногу и носил с собой трость не для колоритного образа, — он опирался на неё.

Георг даже нарядился так, чтобы не привлекать внимания, словно бы не посвятил привлечению внимания всю жизнь.

Никакой широкополой шляпы, — на голове панама. Волосы зачесаны в длинный хвост, на носу огромные очки. Рубашка с короткими рукавами, летние свободные укороченные же брюки, сандалии. Георг напоминал местного, не самого богатого жителя примерно всем, кроме загара. Не успел, только-только поднялся с больничной койки.

Впотьмах Георг не сразу нашёл вход, но дальше не двинулся, ждал, так как ворота закрыты. Едва промелькнула мысль о том, что он пришёл куда-то не туда, когда Георга взяли под руки и натянули на голову мешок.

Он снова увидел свет через несколько минут, когда неизвестные бугаи приволокли Георга куда надо.

Донёсся низкий прокуренный женский голос:

— Вы или сумасшедший, или поразительно самонадеянный тип, господин Хокберг.

Георг проморгался и разглядел напротив крупную, даже тучную женщину в свободном золотистом платье и сигаретой в руке. На голове пышный парик темно-рыжего цвета, яркий макияж, призванный отвлечь внимание от складок и подбородков.

У Георга связаны руки, его подвесили на крюк лебёдки, с помощью которой когда-то извлекали лодки из воды. Станция заброшена, лодок давно нет, слева и справа от дощатого настила, где Георг пытался сохранить равновесие, колыхалась вода.

Женщина не одна, в окружении подтянутых мужчин с пустыми взглядами бывалых головорезов, но были здесь и исключения — приятной наружности блондинка лет тридцати-тридцати пяти в спортивном пиджаке и брюках, а также… капитан Абонданс Дагобер Шерюбен Бонне, — для друзей просто Аба. Всё такой же щегол в нарядных тряпках под стать Георгу, когда тот не находился на секретном задании.

— Я пальцами щёлкну, вас разделают на мелкие кусочки и разбросают по округе, — продолжала дородная дама.

Могло показаться, что она в матери годится капитану Бонне, и если вы сразу об этом подумали, то поздравляю с верной догадкой.

Разрешите представить вам вольную торговку