Полукровка – 2 - Василий Горъ

дальше — там, где мне требовалась помощь партнера, ассистировал ненамного хуже, чем дядя Калле или старшие ученики сенсея Датэ Такуми. К слову, помогал не только мне, но и еще четверым «фанатам» личного развития. А за остальными приглядывал. И ни разу не спустя рукава. В общем, его стараниями мое настроение поползло вверх и к концу зарядки добралось до отметки «очень даже ничего». Да, после возвращения в казарму ухудшилось — из-за армейского кретинизма с наведением уставного порядка и визита в мой «кубрик» Блондинчика, решившего лично проверить результаты моих трудов — но старшина очень быстро понял, что прогибаться я не буду, и не решился обострять, поэтому после его ухода мне полегчало.

Блондинчик держался в рамках и по дороге в столовую — вел роту «по прямой» и не перегибал со строевым шагом. Увы, там на меня вылупился весь второй курс и основательно напряг — каждый первый изыскивал возможность обойти наш стол так, чтобы посмотреть на мою орденскую планку и лично убедиться в том, что она не удлинилась; каждый второй — здоровался; каждый третий пытался задать какой-нибудь вопрос и запомниться; каждый пятый самоутверждался, грозно хмуря брови или поглядывая свысока.

Слава богу, на последних минутах трапезы на пороге помещения вдруг нарисовался незнакомый подполковник, и стихийной пресс-конференции не случилось. А ровно в девять утра, на разводе, начались сюрпризы.

Первый откровенно порадовал: по словам начальника училища, в войну, наконец, вступил тройственный союз Бразилии, Аргентины и Колумбии. Само собой, на нашей стороне. И сходу устроил амерам похохотать — вторгся в три приграничные системы и, вроде как, успешно множил на ноль их защитников. Увы, на этом условно хорошие новости закончились, и полковник Андреев перешел к плохим:

— К сожалению, этот удар в подбрюшье Новой Америки оказался заметно слабее, чем хотелось бы, и не впечатлил ее союзников. Видимо, поэтому наш сосед — Великий Тюркский Каганат — не стал переигрывать прежние планы и в шесть утра по времени Усть-Неры отправил в гипер три соединения по пять флотов в каждом. Куда именно, когда именно и как именно заявятся эти силы, мы не знаем. Поэтому адмирал Шестопалов, командующий ВКС Индигирки, счел необходимым усилить нашу группировку. Соответственно, уже в десять ноль-ноль часть ваших преподавателей и их вторые номера — лучшие курсанты старших курсов первого и второго факультетов — отбудут в Вороново, получат персональные боевые задачи и уйдут в космос на «Мороках» и «Химерах». Само собой, помогать защитникам планеты будем не только мы: инструктора и лучшие пятикурсники первого факультета ИЛА уже получают новенькие «Молнии», курсанты второго и третьего распределяются в экипажи тяжелых кораблей, «четверки» вот-вот отправятся на орбитальные крепости и так далее.

После этих слов он достаточно толково воззвал к нашему патриотизму, добавил внутренней уверенности в себе тем, кому ее не хватало, дал понять, что верит в каждого, правильно «разозлил» и сфокусировал нашу священную ярость на тюрках. А потом искин ИАССН разослал на тактические комплексы «избранных» персональные ценные указания, Большое Начальство приказало нам выйти из строя и отправило лесом. В смысле, преподавателей — в ДОС-ы, а нас, курсантов — в казармы.

Я тоже пробежался до своего кубрика. А через считанные мгновения после того, как переступил через порог, был вызван к майору Фадееву. Трекер не пригодился — я помнил, где находится кабинет особиста, поэтому вынесся в коридор и уже минуты через три засветил личико перед терминалом СКД.

Дверь, естественно, въехала в стену, и я, переступив через порог, начал, было, докладывать о прибытии, но был прерван на полуслове:

— Мне приказано предоставить вам доступ к серверу блока МС-связи по одному из спецпротоколов. Терминал разблокирован, «глушилка» включена, а я сейчас покину помещение и оставлю вас одного. Как будете готовы выйти, пришлите сообщение вот на этот идентификатор.

Я коротко кивнул, дождался ухода особиста, обошел стол, плюхнулся в кресло, разблокировал файл, обнаружившийся в отдельной директории, своей биометрией, включил воспроизведение и уставился на куратора. А он начал монолог с кривой усмешки:

— Доброго времени суток, Тор Ульфович. Понимаю, что опять отрываю вас от учебы, но ситуация намного хуже, чем хотелось бы: по уверениям нашей агентуры, десять из пятнадцати флотов, ушедших в гипер из приграничных систем Каганата, заявятся в Индигирку. Причем единым кулаком, из мертвой системы, координаты которой я приаттачиваю к сообщению, и — что самое неприятное — вместе с ударным флотом ВКС Объединенной Европы. Как вы наверняка уже догадались, командовать вторжением будет евр. В частности, адмирал Франсуа де Бово.

Он — блестящий тактик и, в то же самое время, редкий параноик. Поэтому в его флоте шесть линкоров «Assaut» и четыре корабля управления, а Старый Лис периодически скрытно перебирается с одного борта на другой. Но в свите адмирала имеется наш человек, благодаря чему вы сможете навестись на ТК с заранее известными параметрами отклика. Само собой, если после того, как изучите диспозицию, сочтете риск оправданным. А теперь скажу несколько слов о легенде прикрытия: «Мороки» и «Химеры» Шестопалова уйдут на разведку в другие «смежные» мертвые системы, а аналогичным кораблям инструкторов Академии будет поручено сканировать пространство вокруг планеты. Далее…

Выслушав описание легенды прикрытия, я одурел от ее многослойности и прогнал этот фрагмент сообщения через ассоциативно-логический блок ТК только потому, что привык. Слабых мест не нашел, отрешенно отметил, что Большое Начальство расстаралось, наговорил и отправил ответ из двух фраз, удалил «исходник», вышел из программы, «постучался» к Фадееву, покинул кабинет, выслушал еще одно Ценное Указание и умчался в летный ангар для личного транспорта старшего офицерского состава. Ибо, по словам особиста, мою «Волну» перевезли туда…

…Я обдумывал боевое задание весь перелет до Аникеево и в какой-то момент пришел к выводу, что оно мне не нравится. Поэтому, влетев в свой ангар и взбежав по аппарели «Химеры», шустренько пересек трюм, поднялся в рубку, влез в «Контакт» и отправил Переверзеву сообщение с вопросом на засыпку. Ответ получил буквально минут через восемь-десять, выслушал, как следует обдумал, нашел четыре шероховатости и изложил свою точку зрения в новом послании. Потом сгонял и переоделся, достучался до дежурного по космодрому, вырвался на оперативный простор и ушел с планеты ипостасью Дана. Через два часа девятнадцать минут, зависнув неподалеку от безымянной зоны перехода, изменил выхлоп движков под «стандарты» МДРК Перуна, дождался появления обещанной сигнатуры, опознался с пилотом «Химеры», приписанной к Двадцатому Пограничному, притерся к ней, не сбрасывая «шапки», и позволил искинам