Чёрный ратник - Макс Гато

о… — рыжая примирительно подняла руки перед собой.

— Запомни, — сурово отчеканил я, — в бою есть только победители и мёртвые. Если вы все сделаете как положено, то мы вчетвером вернёмся в орден, а бандиты будут гнить в земле.

Я дал немножко времени, чтобы соратники обдумали мои слова. Первым неожиданно заговорил Соловьёв.

— В чём план?

Я расплылся в довольной улыбке.

— Твоя задача измельчить грибы. Если получится, в порошок, так чтобы растворились без следа.

Соловьёв, обычно высокомерный и опасливый, сейчас собрался и молча кивнул. Он взял свёрток, поправил кинжал и отсел в сторонку заниматься отравой.

Я же посмотрел на Ярославу.

— Мы с тобой идём внутрь. — я указал прутиком на замеченный мной лаз в покосившемся заборе у окраинных изб. — Двигаться будем по одному, но держать друг друга в поле зрения. Заготовку Соловьёва разделим надвое. Кому удастся пробраться к бочке, тот и подсыпет её внутрь.

Рыжая крепко сжала пальцы. Я знал, что ей не нравилась роль второго номера.

— А я? — спросил Иван.

— А ты нужен, чтобы охранять Соловьёва. Он будет нашим прикрытием. Затаитесь на окраине деревни. Если что-то пойдёт не так, то снимите дозорных или прикроете нас.

— Хорошо, — уверенно кивнул Иван. — А что с вольным ратником и деревенскими?

Я ткнул прутиком в несколько домов на схеме.

— Деревенские в основном прячутся в этих домах. Если план сработает, то с бандитами разберёмся без потерь. Ратника я возьму на себя.

Даже не смотря на то, что ратник с медной аурой явно дисциплинировал своих людей, я надеялся, что он всё-таки сделает несколько глотков. Нам нужно было ослабить его всеми способами, потому как он представлял основную угрозу.

Я обвёл всех взглядом.

— Главное для нас — это тишина и точность. Мы с вами не идём геройствовать. Сработаем чисто и быстро, и все останутся целы. Вопросы?

Вместо вопросов было лишь тяжёлое молчание, пронизанное целой смесью эмоций.

Иван кивнул и принялся точить свой меч. Соловьёв возился с грибами. Ярослава же, единственная, вздохнула и спросила:

— Когда начинаем?

— Как только стемнеет, — ответил я.

Сумерки вокруг нас уже накрывали лес тёмным одеялом. Через несколько часов вокруг деревни будет непроглядная тьма.

Прошло совсем немного времени, и мир вокруг покрылся мраком. Слышны были лишь шорохи веток. Я уже не в первую ночь почувствовал, что ощущаю мир намного ярче и чётче.

Наша четвёрка была собрана и готова. Я не забыл захватить с собой подарки Олафа, на случай неприятностей.

— Пошли, — моя негромкая команда ознаменовала начало ночной вылазки.

От неё зависело не только прохождение первого испытания, но и жизни деревенских.

Мы с Ярославой двигались первыми. Наши лёгкие шаги практически не нарушали тишину леса. Соловьёв тоже шёл неплохо, а вот Иван был грузноват. Впрочем, все малочисленные дозорные посты мы обошли за тридевять земель.

Я использовал холмы, деревья и прочий рельеф как прикрытие. В итоге мы оказались в зарослях колючей травы совсем близко к деревне.

Отсюда уже были слышны голоса и весёлые крики, а дома на окраине были слабо освещены пламенем факелов.

Первым препятствием была дистанция — шагов сто до окраины. Мне нужно было, чтобы Иван с Соловьёвым были на окраине деревни на тот случай, если нам придётся биться в открытую. Или прикрыть отход. Да и лучник всегда мог снять дозорных с дистанции, если это потребуется.

Я некоторое время всматривался в темноту. Иногда между домами мелькали огни факелов, но большую часть времени эта часть деревни выглядела спокойно.

Я прикрыл глаза, вслушиваясь.

— Сейчас, — прошептал я и первым пополз вперёд.

За мной поползли и остальные. Преодолевать расстояние до деревни бегом было бы просто глупостью. Если ты не видишь врагов, не значит, что их нет. Я полз вперёд, и сухая трава впивалась в ладони. Гул голосов и шум попойки становился всё ближе. Я же, не обращая внимания ни на что, полз и полз, пока передо мной не выросли деревянные стены избы.

Я осторожно поднялся и нырнул в тень дома.

Ярослава присоединилась ко мне.

Ярослава с Соловьевым добрались без проблем. А вот Иван тяжело дышал и полз довольно шумно. Пожалуй, если бы в деревне были толковые солдаты, нас бы заметили. Но нашим плюсом было то, что нас не ожидали. Я дал Ивану время отдышаться, сам же выглянул во двор.

До кузницы и дома, куда тащили бочку, было с десяток домов. Их вполне можно было преодолеть.

Я услышал шорох за спиной. Ярослава замерла рядом, её рыжие волосы, собранные под тёмным капюшоном, казались в полумраке просто тенью.

— Видишь? — прошептал я, привлекая её внимание, и жестом указал на другой конец деревни.

Там, на крыше крепкого дома с сараем, маячили две тёмные фигуры часовых. Они перебрасывались ленивыми неразборчивыми фразами, но их позиция была хороша. С этой высоты они как на ладони видели и главную тропу, по которой мы чуть не въехали в засаду, и добрую половину улиц.

Ярослава сдержанно кивнула. Я вернулся к Ивану и Соловьёву.

Они прижимались к земле. Ваня уже успел отдышаться, он был собран как пружина, а его глаза блестели в темноте. Соловьёв крепко сжимал древко лука.

— На крыше, со стороны главной тропы, — тихо проговорил я. — Два бандита. Ваша задача прикрыть нас с тыла. Если поднимется шум, не дайте им прийти на помощь основным силам.

Иван сдержанно, как-то по-солдатски кивнул и сжал челюсти. Соловьёв тяжело сглотнул и спросил:

— А если нас обнаружат?

— Тогда отбивайтесь, — холодно отрезал я. — Или бегите. Но если сбежите, в Цитадель можете не возвращаться.

Оставив их с этой мыслью, я скользнул обратно к Ярославе.

Она с опаской вглядывалась в темноту, её спина была напряжена, руки были крепко сжаты в кулаки.

Нет, так мы далеко не заберёмся.

— Яра, — шепнул я, и когда рыжая повернулась ко мне, я взял и щёлкнул её по носу.

Она шмыгнула и, не сразу поняв, что стряслось, посмотрела на меня широко распахнутыми изумрудными глазами. Сам я сохранял командирский вид, как будто ничего не произошло.

— Совсем дурак… — обиженно прошептала она, но немного расслабилась.

— Пора, — тихо проговорил я и первым нырнул в темноту.

Мы двинулись вдоль домов двумя тенями. Тишину вокруг разрывали лишь отдельные резкие очаги звука: грубый хохот, звон разбитой бутылки и изредка удары стали о сталь. Мы прокрадывались к центральному дому в Кузнечихе. Похоже, что бандиты веселились именно там.

Пробираясь между покосившимися заборами и тёмными избами, я чувствовал на себе невидимые взгляды. Жизнь здесь замерла, притаилась.

Я отгонял ощущения до тех пор, пока