Олег Никитин - Черный Шаман

– Я умею рулить этой машиной, Зейла! – кипятился он. – Это я пригнал ее из вылазки! Ты же помнишь! Мы сражались тогда плечом к плечу против ООНовцев. Ты не можешь послать меня в общий строй, это несправедливо!

– Вперед, Квакваса, – осадила настырного воина капрал. – Шагай! А то в полковую кухню пошлю, банановую кашу варить.

– Ну, я тебе припомню, белая обезьяна, – прошипел солдат Вадиму и плюнул в пыль, постаравшись попасть диверсанту на сапог. Однако промазал и был вынужден пойти вместе с колонной не удовлетворенным даже в такой малости.

– Грязный расист! – гневно бросил ему вслед диверсант.

Он запрыгнул в БТР и припал к рычагам. Чтобы не щуриться в оптику, он еще вчера обеспечил себе положение «по-походному», с открытым и закрепленным люком. Для этого пришлось поднять сиденье – от плеч и выше водитель оказался снаружи – и установить лобовой прозрачный щиток. Судя по голосам, на броне устроились Зейла, капитан Онибабо и еще какой-то вояка. Наверное, каптерщик Цаво. А Черный Шаман со своими громилами и полковником Забзугу уселись в джип.

Слышно было, как Квакваса, обозленный, что его не взяли в машину рулить, поминутно орал на пеших воинов таха.

– Где наш отчет? – крикнула Зейла в люк. – Капитан спрашивает.

Вадим выдернул из кармана штанов мятый листок бумаги и протянул его вверх. Вчера они с капралом целый час мучились в штабе, описывая груды покореженного и оплавленного железа. Ни одного целого «ствола» на разгромленном складе не осталось. Самым трудным в отчете было не переврать грамматику.

Увы, за это время полковник успел запереть сейф с денежным довольствием и свалить на квартиру, так же как и каптерщик Цаво. Вадим остался без метикалов и портянок. Их выдали уже утром, так что потратить первое жалование на еду или выпивку не удалось.

Джип с главнокомандующим ехал первым. За ним пылили наемники, а замыкал колонну белый БТР. Надпись «KFOR» краснела на его боку. Вадим был горд, что рулит ООНовской техникой, и порой взревывал двигателем, подстегивая последнюю шеренгу воинов.

Местные жители провожали своих героев с помпой. Они бросали на броню и вообще куда придется ананасы, какао-бобы, манго, пальмовые ветви и прочие дары природы. Капитан Онибабо то и дело ругался на дикой смеси языков. А практичная Зейла переправляла тяжелые дары внутрь машины, стараясь не попадать в голову водителю. Наверное, опасалась, что Вадим сгоряча газанет и подавит войско.

Он попробовал на ощупь найти в куче мягкий банан, но капитан с капралом, видимо, поедали их прямо на месте. Пришлось рулить без подпитки.

Решив, что продолжать наблюдение за соратниками все-таки удобнее с близкого расстояния, LSn-01.2 ночью прокрался к бронетранспортеру. Это была сравнительно новая машина, способная преодолевать бездорожье и водные преграды. Но главное, БТР обладал высоким клиренсом. Люсьен забрался под машину и приник к днищу. Плотная ткань, прежде служившая Люсьену плащом, отлично маскировала его, сливаясь с залепившей брюхо транспортера грязью. Выдать его могла только нетрансформируемая голова со светящимися органами зрения да конечности.

Оставалось надеяться, что никто из врагов заглядывать под БТР не станет. В противном случае чересчур любопытного ждет мгновенная гибель и быстрая ликвидация останков. Жидкости будут отжаты и испарены, прах измельчен и развеян. Оставлять даже малейшие следы своего присутствия LSn-01.2 считал опасным.

Скоро Макунза кончилась, и солдаты уперлись в реку Касука. Или Ломами, бывший сержант не разобрал. Колонна встала. Вадим подождал, пока уляжется пыль, отер пот с физиономии и высунулся наружу по пояс. Строй сбился, и все толпились на берегу, что-то выкрикивая.

Ни одного командира на броне БТР уже не было.

– Эй! – крикнул Вадим в толпу наемников. – Что там стряслось? Мы вообще едем?

Но никто его не услышал. Тогда он вылез из машины и двинулся к месту скопления соратников-таха. Те во главе с предводителем столпились на пологом берегу реки и шумно призывали к себе колоссальный плот, который отплыл от другого берега и теперь направлялся в сторону армии освободителей.

– Давай греби, макаки!

– Шевели граблями!

– За вами крокодил гонится!

Такими словами воины подбадривали двух негров, что толкали плот шестами. Наверное, это были чертовски смешные шутки, потому что каждую из них сопровождал взрыв хохота.

– А это что за река? – спросил Вадим у ближайшего солдата. Тот имел на плече невообразимо древнюю винтовку, почти пищаль, но с оптическим прицелом. По-видимому, этот воин служил снайпером.

– Касуку, – ответил снайпер с удивлением. – Ты не местный, что ли? То-то я смотрю, у тебя кожа какая-то бледная, будто ты больной.

– Точно, Касуку! – покивал Вадим. – Как я сам не догадался? А почему мы выбрали эту дорогу?

– Спроси лучше у командарма. Но я думаю, потому что на правом берегу деревень больше, есть где подкормиться. И лес там погуще, с воздуха не сразу нас заметят. К тому же здесь брод, глубина всего три метра. А в других местах до четырех доходит. Стратегия, белый брат! Твое как имя?

– Вадим.

– Не дагонское какое-то. Будем знакомы! А я Джадо. У меня семья в Мавротопии осталась, а я вот к Черному Шаману в армию подался, на заработки. Метикалы хорошая штука! Тут много парней из Мавротопии. И тувлюх один есть.

– Да, метикалы – отличная валюта, – поддакнул бывший сержант Французского Легиона. – Значит, ты мавр?

– Сам ты мавр, – обиделся негр. – Мавротопец!

– А тувлюхи – это кто? Не первый раз слышу, но встречать не доводилось.

– Я тебе лучше анекдот расскажу, чтобы ты быстрее понял. Спросили тувлюха, какой народ самый глупый. «Мавротопцы, однако!» – «Да почему же?» – «Да вот приехал к нам один и стал с моей женой спать. Я ему говорю: Дурак, это же моя жена! Не понимает, однако».

И Джадо зареготал, сверкая крупными белыми зубами.

Тут плот преодолел все пятнадцать метров воды и уткнулся в берег. Зарычал укрепленный джип Шамана, и скоро встал посреди «судна». Полковник Забзугу высунулся из окна машины и помахал армии. Капитан Онибабо проскочил вслед за машиной и пристроился возле ее кормы, чтобы хоть здесь быть поближе к высшим командирам.

Толкать плот стали уже четверо негров, и поэтому переправа прошла в два раза быстрее. Вадим догадался, что таким способом вождь таха намерен форсировать Касуку вместе со всеми своими людьми. Процесс, похоже, предстоял долгий, и бывший сержант решил наведаться в БТР. Вдруг там найдется хотя бы один съедобный плод.

Но люк оказался закрыт.

– Что за дела? – удивился Вадим. – Я же его не запирал.

– Там твой соперник засел, – с доброй улыбкой ответил Ирвин. Американец расположился в тени машины и неспешно поедал ананас. – Он сказал, что его зовут Квакваса и он в полном праве рулить машиной, потому что угнал ее у ООНовцев. И пусть Зейла даже не выступает, женщина. Хоть она и капрал.

– Эй, ты мой плод схватил? – возмутился Вадим. – Отдай командиру, рядовой.

– Он в меня попал! Пока ты прятался за броней, здешние жители закидывали меня всякой дрянью. К тому же мои командиры – Зейла, Цаво, Онибабо, Забзугу и Черный Шаман. Тебя в списке нет. Ты теперь вообще солдат.

– Я тебе это припомню в рапорте. Все равно поделись. Постой-ка! Чего это Квакваса себе позволяет? Ты почему не пресек нарушение Устава? Кстати, ты должен особенно ненавидеть этого лже-водителя, потому что он угнал американскую машину, а не русскую.

– Правда? – задумался Ирвин. – Вот черт, почему он мне дорог как брат? И почему белую обезьяну Вадима, который прохлаждается за рычагами, пока остальные глотают пыль, я готов поколотить сапогами? Не знаешь? – Американец радостно захохотал.

– Отставить! – скомандовала капрал Зейла. Она села рядом с Ирвином и отняла у него плод. – Вадим не прохлаждается, а рулит. Так кто тебе там дорог, э... как тебя зовут, солдат?

– Ирвин Чьянгугу, – обиделся негр. – Я пошутил, командир. Тот нарушитель приказа, что засел в БТР, мне не друг. Мы знакомы всего пять минут. Я осуждаю его вопиющий проступок.

– Молодец. Так скажи ему об этом вслух.

– Капрал Зейла и я приказываем тебе, проклятый Квакваса, немедленно покинуть БТР! – с готовностью крикнул негр.

– Ни за что, – глухо прозвучало в ответ. – Я привязал себя к рычагам.

– Ну так отвяжись, – сказала Зейла.

Квакваса промолчал – видимо, крыть ему было нечем. Однако он продолжал упорствовать и даже не думал откупоривать люк машины. Между тем солдатская толпа на этом берегу постепенно рассасывалась. Скоро на плот должна была взойти последняя группа воинов таха, а потом и БТР, если для нее не уготовили самостоятельную переправу.

– Все, пора с этим заканчивать, – озаботилась капрал и влезла на борт. – Квакваса, впусти меня. Я с тобой вместе поеду, нам же переправляться надо. А снаружи я утону или крокодил сдернет.