Луна освещает путь в тысячу ли. Том 1 - Александра Альва

– Хорошо, я не стану раскрывать твою тайну, но взамен ты должна признаться мне в том, что с тобой происходит. В последнее время ты много кашляешь, и это меня беспокоит.

– Не переживай, я всего лишь простудилась, честно!

Она настолько привыкла лгать, что и сейчас не почувствовала вины перед гэгэ за этот небольшой обман. Любому было ясно, что Гэн Лэй слишком любил свою маленькую мэймэй, и правда о её болезни слишком сильно ударит по нему. Пусть лучше живёт в неведении и просто остаётся рядом, зато не начнёт сразу же лихорадочно бегать от лекаря к лекарю в поисках несуществующего лекарства.

– Можно тебя попросить кое о чём? – начала она, мягко отстраняясь от Гэн Лэя. – Я не хочу сегодня оставаться одна. Возьми меня с собой, если Ван-гэгэ тебя позовёт.

– Ты простудилась и поранилась, да и до этого в храме Юншэн один раз ты уже потеряла сознание. Не лучше ли, пока есть такая возможность, провести время с целителем Ши, принять лекарства и спокойно отдохнуть?

Все доводы Гэн Лэя звучали разумно, но не для неё. Она не была готова сейчас оставаться наедине со своей разрушенной жизнью, а потому желала как можно дольше находиться под этим тёплым светом, что излучал её названый брат.

– Гэгэ, на самом деле я спросила только ради приличия. – Мэйфэн улыбнулась и поднялась на ноги, разминая затёкшие колени. – Я пойду с тобой.

– Да, ты и правда нисколько не изменилась! – Гэн Лэй потрепал её по волосам и оглядел беспорядок, который она устроила в доме целителя. – Давай для начала найдём Ван Юна, а здесь… позже уберёмся.

* * *

Дорога к постоялому двору вела через торговую площадь, которая казалась подозрительно оживлённой для деревни, поражённой эпидемией. Жители выбегали из своих домов, отбрасывали повязки, что скрывали их лица, и шествовали в одну сторону по улице, ведущей к печально известному лазарету. Полуразрушенная постройка располагалась на небольшой возвышенности, отдельно от остального поселения, и даже отсюда можно было увидеть, как люди толпились перед входом и вереницей шли отовсюду.

– Уважаемый, не расскажете нам, что происходит? – поинтересовался Гэн Лэй у случайного прохожего.

– А вы разве ещё не слышали, молодой господин?! – Мужчина сорвал грязную тряпицу с лица и вдохнул полной грудью. – Великий целитель, что недавно приехал к нам в деревню, наконец нашёл причину эпидемии и сегодня начнёт лечить заражённых! Слава нашей богине Юэлянь! Скоро этот кошмар закончится! – Он поклонился без особого изящества и помчался по песчаной дороге, присоединяясь к ликующим людям.

– Целитель Ши, Ван-гэгэ и Ань Иин, похоже, уже добились немалых результатов в этом деле, пока я рыдала у тебя на плече, – пробормотала Мэйфэн и прикрыла рукавом окровавленный бинт. – Если бы глава школы увидел моё поведение, то точно сказал бы: «Ты можешь горевать, но не позволяй другим увидеть твою боль и слабость».

– Я – не другие! – ответил Гэн Лэй и, немного помолчав, добавил: – Тебе больше не придётся плакать в одиночестве. Идём.

Он даже не повернулся к ней и зашагал чуть впереди, но Фэн Мэйфэн не смогла сдержать улыбки, смотря на его стройную фигуру и светлые волосы, украшенные золотыми шпильками, в которых играло бликами полуденное солнце.

– А ты не думаешь, что Ван-гэгэ ещё в лазарете? – спросила она, догоняя Гэн Лэя. – Может, стоило для начала наведаться туда? Не зря же все жители направились на холм.

Покачав головой, Лэй дотронулся до тёмных камней цзюаня на своём запястье и сказал:

– Я чувствую, что он уже на постоялом дворе.

– Что значит «чувствуешь»?

Но гэгэ ей не ответил и лишь снисходительно улыбнулся, словно она интересовалась совершенно обыденными вещами, о которых знали все. Мэйфэн с самого возвращения названых братьев ощущала, что между ними образовалась незримая связь, и тогда она думала, что дело в тяготах войны, которые им вместе пришлось пережить. Сейчас же она вдруг вспомнила об ушедшей в прошлое практике обмена камнями. Могли ли эти двое…

Чуть дольше поразмышлять над своей теорией Мэйфэн не удалось: у красных ворот, ведущих на постоялый двор с неподходящим для этого места названием «Счастье и мир», уже стоял Ван Юн в привычном тёмном облачении школы Юэин и с длинным гуань дао в руках. Из дверей следом за ним вышли ученики, состоящие в отряде, и выглядели они необычайно потрёпанными: давала о себе знать ночная битва и многолетняя привычка спать днём. Они были слишком увлечены разговором с Принцем Ночи и даже не заметили остановившихся под раскидистым деревом заклинателей.

Фэн Мэйфэн придержала Гэн Лэя за рукав и прислушалась.

– Вам удалось разузнать у хозяина гостиницы то, о чём я просил? – заговорил Ван Юн, и сейчас в его и без того грубом голосе вновь чувствовалось раздражение.

– Да! – отчеканил Ань Бохай, приподняв свой меч в правой руке и поклонившись вместе с оружием. – Мы расспросили хозяина, и за пару дополнительных монет он поделился с нами важными новостями. Оказывается, в конце весны соседние деревни объехал императорский посланник. Он назначил награду в десять монет тому, кто сообщит солдатам со строящейся заставы о любых трудностях, связанных с демонами или разбойниками. Раньше жители первым делом бежали к нам в Юэ, чтобы просить о помощи, а теперь спешат к Северной равнине, ведь хотят заработать побольше денег. Именно поэтому весть о неизвестной болезни дошла до нас так поздно.

– Вам не кажется это странным? – задумалась Хэ Сюли и поправила два неровно завязанных пучка на макушке. – Неужели нашу школу и правда пытаются лишить территории, за которую мы отвечаем?

– Помолчи! – прервал её Ван Юн и беспокойно обернулся, заметив наконец стоявших в тени высокого клёна Гэн Лэя и Мэйфэн. – С этого часа я запрещаю обсуждать подобные темы и высказываться по поводу деяний Великого и Благословенного Драконом Императора. Всё понятно?

Хэ Сюли склонила голову и прошептала что-то невнятное.

Владыка империи Чжу ещё ни разу за более чем десять лет своего правления не сталкивался открыто с кланами и школами, а потому никто не воспринимал действия столицы как угрозу, даже когда речь заходила о строительстве имперских застав. Но Ван Юн вёл себя так, словно стоило сделать один неверный шаг, и хрупкий мир сразу взлетит на воздух, разорванный в клочья. Мэйфэн не понимала этой чрезмерной тревоги Принца Ночи, но догадывалась, что его отставка и возвращение домой каким-то образом были связаны с Императором. Но о тех событиях она ничего не знала, а спросить никогда бы не решилась.

– Долго собираетесь там стоять? – спросил Ван