Клинков. Последний хаосит 2 - Макс Гато

об одной из сил монстра. С одним-то глазом будет сложно заколдовать воина трёх звёзд или волшебника третьего ранга.

А Аскольду просто не повезло. Он оказался один на один с тварью, посреди ночи.

— В бой! — выкрикиваю я, стараясь привести своих бойцов в чувства.

Крик затихает, и тварь перестаёт разбрасывать ядовитую слюну из коричневого мешка под подбородком. В ткани палаток зияют отверстия, оставленные ядовитой жидкостью.

В этот момент, словно отвечая на мой голос, монстр бросается в сторону, бешено и беспорядочно вертясь. На его пути попадается один из выздоравливающих моряков. Но Весна прикрывает его защитным заклинанием и тот успевает отскочить и даже разок садануть по морде твари палашом.

— Не стойте на месте, двигайтесь! — злобно кричу я.

Я чувствую, как хаос внутри бурлит.

— Магия эту тварь не возьмёт! — Я своевременно предупреждаю бойцов о том, что придётся сражаться в рукопашную.

Сам бросаюсь вперед, перепрыгивая скрюченные пеньки и сваленные пожитки. Тварь сносит несколько палаток, бешено крича и размахивая крыльями. Несмотря на моё предупреждение, в неё всё-таки летит одно из заклинаний Ивана.

Он на опыте убеждается, что я прав: чешуя монстра просто поглощает воздушное заклинание, его энергетику, словно губка.

Монстр воет и бросается на мага трёх звёзд. Но я оказываюсь быстрее. На мне уже висит заклинание Укрепления тела. Я двигаюсь быстро и молниеносно, нанося удар своей саблей прямо по левому крылу — над лапой, прилетевшей мне в бок ранее.

— Если не обездвижить тварь… — предупреждаю я соратников, но договорить не успеваю.

Чувствуя, что вокруг слишком много противников, монстр вскидывает крылья, шумно хлопает ими и взмывает в воздух. Весна не успевает накинуть сковывающие лозы, и те бессильно рассекают воздух.

— Врассыпную! — кричу я.

Сам же бросаюсь к ведьме, сбиваю её с ног, накрывая своим телом. Я слышу, как взмахивают крылья, и смертоносные перья, выброшенные тварью, свистят, рассекая ночной воздух. Несколько перьев бьются о мою спину, но ее прикрывает Доспех хаоса. Часть маны выгорает моментально.

— Спасибо.

Я чувствую горячий шепот Весны на шее. Тут же вскакиваю и дёргаю её вверх, поднимая на ноги.

— Не зевай, — говорю я ей.

Девушка выскочила в одной ночной рубахе. Её кожа светится зеленым, словно изумруд. Несмотря на то что она не успела защитить себя, она все-таки поставила перед двумя группами бойцов древесную защиту. Именно поэтому они и остались живы.

В монстра летит несколько копий. Но он рвётся в одну сторону, а затем в другую, взмывая чуть выше. И лишь злобно, почти ехидно, раскрывает пасть. Из пасти вырывается ядовитая струя, которая сжигает ткань одной из палаток.

— Вот с-сука! — я слышу злобную ругань Ивана.

Тот, как хозяйственник, был явно разозлен засадой не меньше меня.

— Заряди в него пнём или стволом дерева, — бросаю я Весне. — чем хочешь, только попади!

Ее глаза вспыхивают изумрудным. Я рассчитываю, что тварь достаточно глупа, чтобы воспринять заклинание, к которому устойчива, как угрозу. Особенно, если скрыть его другим. Я уже разок провернул этот трюк с крысой, теперь сделаю то же самое.

Как же нам не хватает толкового лучника или бойца дальнего боя, не-мага. Вернусь, найму пару арбалетчиков, а то и пяток, чтобы неповадно было всякой летающей живности.

Мысли проносятся в голове, но я уже заряжаю заклинание. С клинка срывается сноп электрических искр, разрываясь в воздухе и создавая завесу. Вслед за ним я бью Плетью хаоса, стараясь сместить монстра в сторону.

Мой трюк срабатывает. Животное, словно инстинктивно почувствовав угрозу, скрытую завесой, и не зная её характера, вертится и делает кульбит вправо. И тут же ей прямо в башку прилетает сразу несколько коряг, выкорчеванных из земли магией Весны.

Оглушённый монстр орёт. Новая волна яда распыляется по поляне. Я едва успеваю увернуться от одной из атак, а затем делаю перекат в сторону по сырой земле.

Понимая свою уязвимость, тварь, вопреки скудному интеллекту, кое-как разворачивается и, трясясь и взмахивая тяжёлыми крыльями, скрывается над скрученными деревьями в ночной тьме.

Я стою посреди разбросанных вещей, прожжённых палаток и тяжело дышащих воинов.

— Твою ж… — доносится до меня глухая ругань бойцов.

И это только первая ночка в топях.

— Что это было? — спросила меня Весна, ступая босиком по траве в мою сторону.

— Василиск, — коротко ответил, вытирая клинок, испачканный в крови твари, случайно попавшимся на глаза куском ткани.

— Не может быть, — удивлённо выдохнула ведьма.

— Может, — впервые не по делу вмешался Федя Молчун. — Еще как может.

Ещё момент назад он ловко кружил, уворачиваясь от плевков твари. И не особо стремился сблизиться или нанести удар клинком. Впрочем, винить его было нельзя: вряд ли в его арсенале были атаки, достаточные для того, чтобы сбить Василиска.

Да и не увидел я, кто несколько раз бросал копья. Вполне мог быть и хмурый проводник.

Вообще, летающие хищники были самыми опасными. Тем более те, кого нельзя было сбить магией. А Василиск к ней был колоссально устойчив. И долбить его заклинаниями — хоть хаоса, хоть природными, хоть стихийными можно было всю ночь.

— Я его по-другому представляла, — негромко проговорила Весна, шмыгая носом. — Как-то… змеинее. И… страшнее…

— Да, — подтвердил Федор, раскрывая природу Василиска, — многие так ошибаются. Но это смесь петуха и…

— Змея, — вмешался я, не дав тому договорить.

Молчун посмотрел на меня карими, блестящими в тусклом свете глазами и слегка качнул головой, давая знак, что намек понял.

— И змея, — согласился он.

Знать присутствующим здесь о скрытой природе Василиска действительно не стоило. Всё-таки тварь происходила не совсем от змеи, а от предка змеи. Хотя, в народе слух и ходил о том, что это именно змеи высиживают куриные яйца и те становятся Василисками.

Но нечего пугать народ попусту. Им пока рано задумываться о подобных противниках. Позже нужно будет позаботиться о теоретической подготовке отряда. А то она местами хромает.

— Весна, — скомандовал я, указывая на все еще скрюченного на земле Аскольда, — приведи в чувство Аскольда. Он вон там.

— Но у меня же нет зелья от окаменения, — виновато развела она руками.

Я чуть не рассмеялся.

— Ты ещё скажи, что ты в Бабайку с Дедом Морозом веришь, — беззлобно проговорил я. — И Зубной фее подарки под подушкой оставляешь.

— А она что, не настоящая? —