Праздник под угрозой - Алекс Хай

— Время — самый ценный ресурс, — добавил брат. — Пусть эти часы напоминают тебе о том, как его использовать.

— Спасибо! — Я обнял брата и сразу же надел подарок на левое запястье.

Таня подошла следующей и обратила мое внимание на стоявший на столе фарфоровый сервиз.

— Ты так любишь кофе, словно от этого и правда зависит твоя жизнь, — улыбнулась она. — Мне захотелось, чтобы ты каждый раз вспоминал наш дом, когда будешь пить кофе.

Это был полноценный кофейный сервиз из белого костяного фарфора. На каждой чашке вручную были нарисованы виды Выборга и нашей северной усадьбы, выполненные в синих тонах.

Я был тронут до глубины души. Такой подарок могла сделать только Таня.

— Это великолепный подарок, Таня. — Я обнял сестру. — И очень ценный для меня. Спасибо.

— И еще одна формальность, — отвлек меня Виктор.

Брат вытащил большой конверт и протянул мне.

— Ты вступаешь в право распоряжаться своим трастовым фондом. Однако это не все. Твоя идея с акциями горнодобывающих компаний выгорела, и я открыл счет на твое имя. Закупил акций, и ты уже можешь получать с них дивиденды. — Он улыбнулся. — Постарайся не спустить всё сразу.

Мы рассмеялись, и я поблагодарил всех за их щедрость и заботу. Отец поднялся с кресла и, положив мне руку на плечо, предложил:

— Хочешь взглянуть на свой автомобиль? Он во дворе.

— Конечно! — воскликнул я.

— Только ненадолго, господа! — предупредила матушка, ища глазами шаль. — Вы еще должны попробовать мой пирог!

Внутренний двор особняка был освещён мягким светом фонарей, что придавали всему пространству немного таинственную атмосферу. Подморозило. Снег блестел, словно рассыпанные алмазы, а тишину вечера нарушали только наши шаги по утоптанным дорожкам и отдаленный шум автомобилей на улице.

Как только мы вошли на парковку, мой взгляд тут же привлек автомобиль. Серебристый «Ирбис» сиял, словно мечта, окружённая ореолом света. Необычная краска-хамелеон переливалась под разными углами, и машина казалась живой, будто отражала каждый блик луны и фонарей.

— Твоё новое достояние, — торжественно произнёс отец, жестом приглашая подойти ближе.

Я сделал шаг вперёд, чувствуя себя словно ребёнок, впервые увидевший игрушку мечты. Леонид, стоявший рядом, буквально потерял дар речи.

— Господи, Алексей, — выдохнул он. — Это же… Это настоящий «Ирбис»? Последняя модель?

Я кивнул, а отец начал с явным удовольствием рассказывать:

— Самарский завод делает их исключительно по заказу Императорского дома. Без специального дозволения вывезти их за границу невозможно. Каждый автомобиль — это произведение искусства, и такой подарок можно получить только в знак особого расположения. Благодаря твоей матери мы смогли добиться такого для тебя, Алексей.

Леонид прищурился, словно старался ещё раз убедиться, что перед ним реальность, а не сон. Он медленно протянул руку и, с трепетом дотронувшись до кузова, отшатнулся, будто боялся повредить это чудо.

— Вы только посмотрите на это отражение! — восторженно сказал он. — Лёш, это… Тебе нереально повезло… Могу я осмотреть его изнутри?

Я улыбнулся и кивнул, бросив взгляд на отца, который в этот момент достал из кармана ключи и ловко бросил их мне. Я поймал их налету, почувствовав в руке холод металла. Подойдя к машине, я аккуратно открыл водительскую дверь и сел внутрь.

Аромат новой кожи заполнил салон. Обивка сидений была молочно-белой, а руль, рычаг переключения передач и панель — отделаны серебром с тонкой гравировкой. На руле красовался логотип — снежный барс в прыжке.

Отец подошёл ближе, положив руку на капот машины.

— Не забывай, Алексей, — сказал он, — тебе осталось сдать экзамен по вождению. Теорию ты уже знаешь, но практику сможешь пройти только теперь, достигнув совершеннолетия. Никакого вождения без прав.

Виктор ухмыльнулся:

— На рождественских каникулах у тебя будет шанс. Я договорюсь. Только не жди поблажек, брат. Специально подберу инспектора, чтобы гонял тебя в хвост и в гриву.

Я скользнул рукой по обивке, чувствуя каждую гладкую линию и изгиб, словно касаясь шедевра. Моя грудь наполнилась чувством благодарности. Я обернулся, чтобы сказать спасибо, но… вдруг свет во дворе погас.

Резкий щелчок, и всё погрузилось в темноту. Лишь лунный свет, пробивавшийся через разрывы в облаках, слабо освещал двор. Фонари, окна дома, гараж — всё было мёртвым.

— Что за… — Виктор резко повернулся к дому. — Это ещё что такое?

Леонид нервно переминался с ноги на ногу, оглядываясь.

Отец нахмурился и строго сказал:

— Алексей, Виктор, идите в дом и выясните, что происходит. Аграфена, проверьте генераторы. Леонид, оставайтесь рядом с нами.

Я выбрался из автомобиля и, бросив ключи в карман, направился к особняку вместе с Виктором.

— Слышишь это? — шепнул брат, остановившись у двери.

И действительно, изнутри доносился гул голосов. В доме явно что-то обсуждали. Я открыл дверь и шагнул в тёмный холл, где уже собрались несколько слуг. Кто-то включил фонарик на телефоне.

— В доме тоже света нет? — спросил я, оглядев комнату.

— Всё электричество отключилось, — ответил один из слуг. — Кажется, не только у нас…

Я посмотрел на Виктора, который молча скрестил руки на груди.

— Нужно позвонить в аварийную службу, — сказал я. — Они должны знать, в чем дело. Скажу Яне, чтобы связалась.

Вторая помощница матушки уже нервно ходила взад-вперёд по холлу, держа трубку телефона у уха. Её обычно ровное и спокойное лицо сейчас выглядело напряжённым.

— Да, мы на Петербургской стороне… Особняк светлейших князей Николаевых… Когда можно ожидать электричество?

Яна замерла, словно пытаясь переварить услышанное. В это время Илья, один из лакеев, отрывисто набирал номер слуги барона Кройца, что проживал на соседней улице. Все в комнате замерли, прислушиваясь.

— Алло, Петь, привет! Это Илья. У вас свет тоже отключился? Да, у нас тоже. Вы в курсе, что стряслось? Весь район? — он повернулся к нам и подтвердил: — Весь район погружён в темноту. Ага, спасибо!

Виктор подошёл к окну и приоткрыл штору. Я последовал за ним, бросив взгляд наружу. Улица остановилась. Ни одного горящего фонаря, ни работающих вывесок, ни электрического света в домах. На тёмных путях застыли трамваи и троллейбусы. Даже привычные огоньки окон были погашены.

— И правда, весь район, — тихо произнёс Виктор. — Это что-то серьёзное. Похоже на аварию на подстанции.

В этот момент подошла Яна.

— Авария на главной районной подстанции, — доложила она.