Шут - Ник Гернар

он тронул инфономик и холодным тоном потребовал у секретаря принести два кофе.

— Тоже хорошо, — согласился я.

— А теперь расскажи мне, что ты знаешь о персоне, которая скрывается за этим ником.

— Практически ничего, — пожал я плечами. — Только то, что он где-то в России и занимает достаточно высокое положение, чтобы вот так, одним шепотом на ухо, разгонять целые спецкомиссии. А еще он назначил мне встречу. В семнадцать часов. Вероятно, тогда я и узнаю цену его помощи.

Ян смерил меня долгим взглядом, в котором читалась тревога, смешанная с вынужденным доверием. Он кивнул в сторону окна, за которым на частной парковке стояли его машины.

— Хорошо. Поедешь на «Кассандре». Пусть ее ИИ на всякий случай будет наблюдателем. Если вдруг что-то пойдет не по плану, мы вмешаемся.

Я улыбнулся.

— Чтобы министерство внутренних дел убедилось, что начальник такой же отвязный террорист, как и подчиненный?

— О чем ты? — прищурился Ян. — Просто господин Калинин вверил моим заботам безопасность ценного свидетеля, и я намерен справиться со своей задачей, — усмехнулся он.

А потом встал и все-таки налил нам виски — как раз в тот момент, когда секретарь принес кофе.

До назначенной встречи оставалось немногим более часа, так что особо расслабляться времени не было. Только выпить по сто пятьдесят, посидеть минут десять в тишине. И вот я уже слушал инструкции Данилевского по поводу управления умной машиной. «Кассандра» была настоящим произведением искусства из углеволокна и нейросетей. С того момента, как Ян внес в ее память мои биометрические данные и присвоил статус хозяина, она начала слушаться меня, как верная овчарка. Я временно вернул ей вербальную функцию, отключенную Данилевским, и даже немного поболтал по дороге. Пока ее бархатный женский голос не сообщил мне, что до конца маршрута осталось пять минут.

Консерватория, напротив которой мы должны были встретиться с Императором, располагалась в очень колоритном месте. Неоновые рекламы и прозрачные аквариумы кафе здесь соседствовали со старинными колоннами и грязным обшарпанным двором, где на серой стене огромными красными буквами было написано: «Суки все сдохните». Молодая женщина с кофром для скрипки материлась на парковке, пытаясь доказать мужчине в зеленых кальсонах и красной футболке, что он не прав. «Кассандра» бесшумно проехала мимо них и припарковалась в вип-зоне, отмеченной зеленым квадратом, прямо в тени бронзовой статуи Чайковского.

Я вышел. «Кассандра» сама закрыла двери. Влажный воздух был наполнен запахами дорогого парфюма, подворотни и уличной пыли.

Долго ждать мне не пришлось. Отделившись от основного потока машин, к Консерватории свернул длинный, стремительный силуэт роскошного черного лимузина. Автомобиль притормозил прямо рядом со мной.

Задняя дверь открылась, и из автомобиля донесся мужской голос, почему-то показавшийся знакомым:

— Садись, Отшельник.

Я двинулся к лимузину…

И увидел на заднем сидении Никитина.

Дыхание перехватило, будто от удара в солнечное сплетение. Вся ярость, ненависть, удивление, вперемешку со здравым смыслом и осторожностью спрессовались в единое целое, не давая вздохнуть. Руки рефлекторно сжались.

Никитин. Глава Белой Короны. Мой бывший куратор. Мой враг.

И, судя по всему, он же — Император.

— Давно не виделись, Монгол, — с неуловимой усмешкой на губах сказал он. — Не стой, присаживайся. Разговор есть.

* * *

В этот раз иллюстрация будет только одна =:)

Глава 11

Император

Я сел в машину. Дверь плавно и бесшумно закрылась, и мы с Никитиным оказались вдвоем в ее просторном салоне.

Вблизи он выглядел еще свежее, чем мне показалось в прошлый раз на видео. На вид ему можно было дать лет тридцать с небольшим. Аккуратная стрижка, темно-русые волосы, крупный длинный нос. Вроде все, как и было, но в неуловимых мелочах его внешность явно претерпела улучшения и стала более глянцевой. Да и ростом он будто бы стал повыше, а чрезмерно покатые плечи, на которых вечно топорщился пиджак, выпрямились, и теперь его костюм сидел, как влитой.

— Давно не виделись, — сказал он, разглядывая меня. — Должен признать, я порядком удивился, узнав, что ты жив и здоров. И вернулся. Давно тут у нас? Вижу, повзрослел, возмужал.

— А вы, наоборот, изрядно помолодели, Дмитрий Владимирович, — проговорил я, чувствуя, как недобрая нервная улыбка начинает играть на губах против моей воли. — И репликации вам к лицу.

Интересно, если на скорости взять его за горло прямо сейчас, я успею переломить ему хребет прежде, чем он отреагирует?

Никитин усмехнулся.

— Репликация у меня была всего одна, и очень давно, — расслабленным, доверительно-дружеским тоном ответил он. — В дальнейшем я стал предусмотрительней и пользовался иными, более эффективными и безопасными средствами омоложения. Впрочем, ты о них знаешь. Это же ты разнес мою лабораторию, где культивировалось обогащенное Око Минервы, не так ли?

О как. Про это он тоже знает. Интересные открытия внезапно посыпались на меня прямо как из рога изобилия.

— Понятия не имею, о чем вы говорите, — нагло и уверенно ответил я, глядя на него в упор.

Никитин хмыкнул. Кивнул каким-то своим мыслям.

— Ясно. Доверительного разговора о настоящем и будущем, видимо, не получится, пока мы не проясним разногласия прошлого. Ну, давай. Я готов выслушать, что там у тебя произошло сто пятьдесят лет назад, что ты за моей спиной заключил договор с Ладыженским и в обход своего куратора вошел в Гамму.

Внутри все сжалось в ледяной ком. Но снаружи я лишь откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Видите ли, Дмитрий Владимирович, — проговорил я, и мой голос прозвучал на удивление ровно, — сто пятьдесят лет назад мой куратор, которому я доверял больше, чем следовало, всадил мне нож в спину. Воспользовался конфиденциальной информацией, которой я поделился с ним, как с более опытным и мудрым человеком, и отправил мою женщину в психушку для мутантов. Откуда она нашла единственный возможный для себя выход — через окно. Туда, где вы больше не могли ее достать для своих опытов и экспериментов. Но это что касается прошлого. А что касается настоящего, то у меня есть серьезные основания полагать, что относиться к людям, как к мясу, вошло у вас в привычку. Что ничуть не способствует ни доверительным отношениям, ни дружелюбным диалогам. Достаточно исчерпывающий ответ? Так что давайте обсудим, каким образом Отшельник должен расплатиться с Императором, чтобы со спокойной совестью послать его на хер.

Никитин озадаченно приподнял брови.

— Так вот как ты думаешь? Ну, это кое-что поясняет… Но, в любом случае, послать меня на хер у тебя не получится. Видишь ли, для этого хер у тебя маловат.

— А я и не свой имел в