Трон галактики будет моим! Книга 4 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Я готов заплатить! — воскликнул старик Крестовский. — Мне тут по знакомству шепнули, сколько вам заплатил герцог-регент коварольский за обучение своей дочери. Я дам не меньше! Я барон Крестовский, черт возьми!

Гм. Деньги за обучение? Это аргумент. Деньги нам нужны. И что-то в этом есть, вырастить еще одного своего собственного одаренного. Такие ситуации уже встречались в истории Империи. Потенциальная мощь формирования одаренных может отбросить стратегическую тень до соседних звездных систем, если распорядиться ею правильно…

Видимо, эта слегка мечтательная задумчивость отразилась на моем лице.

— И я готов и в дальнейшем поддерживать вашу позицию в совете баронов своим голосом, — выдал добивающий аргумент Крестовский.

Хм. Ничего так, увесистый довесочек. Надо бы его осадить малость, а то он мне сейчас оммаж приносить начнет, а это сейчас совсем некстати…

— Дорогой барон, — вздохнул я. — Наша договоренность на ваш голос распространяется только на один отдельный случай, который ещё не настал. В остальном — вы свободны голосовать сообразно своим интересам и как подсказывает вам ваша совесть.

— Я уверен, вы никогда не принудите меня поступить против моей совести, — гордо отозвался Крестовский

Оптимист хренов. Как тебя раньше-то не сожрали…

— Хорошо, — заключил я. — Мне нравятся пункты вашего плана. — Что вы хотите взамен?

— Я хочу, чтобы мой род участвовал в ваших славных деяниях! — истово воскликнул Крестовский. — Я хочу защитить нашу планету. Мой род поднялся из первопоселенцев, другого дома у нас нет. И я хочу, чтобы Церберовы пали.

Нда, набрали Церберовы токсичной кармы. Ну, да поделом…

— Что-то еще? — подтолкнул я барона к продолжению.

— Ну, я уверен, вы не оставите мой род без подобающей ему награды, — несколько смущенно добавил Крестовский.

— Не оставлю, — согласно ответил я. — Ни без награды, ни без наказания. Вы должны это понимать. Идет война, жестокая война, на выживание человечества. И здесь, по крайней мере, на этой планете, в этой войне — я главный. Вы понимаете?

— Да, конечно, — отозвался барон.

И удивительное дело, я это видел, он действительно это понимал. Пожалуй, я не пожалею, если приму их в ряды моего флота.

А прошлые распри и недопонимания… Мало ли их бывает между родами уважаемых господ?

— Октавия, солнышко, — бросил я в пространство. — Приготовь-ка нам с бароном чаю и союзный договор, на основе того, что я заключал с Двенадцатью племенами.

— Готово, господин рыцарь, — ответила Октавия ровно через десять секунд, входя в кабинет с подносом плюшек и заварным чайником. — Договор у вас в памяти.

Ураган, а не помощница. Я переслал договор барону, пока Октавия изящно прогнув спину, наливала нам чай. На барона это действо произвело обычное ослепляющее впечатление.

— Ознакомьтесь, барон, с основополагающим документом нашего дальнейшего сотрудничества, — заметил я. — А ещё съешьте этих хрустящих булок, и выпейте чаю. Обязательно выпейте, не пожалеете. И, кстати, где ваш сын? Пришлите его ко мне как можно скорее, это важно.

— Так он уже здесь, — отозвался старый греховодник, приходя в сознание. — Меня в челноке дожидается!

— Это просто замечательно, барон. — улыбнулся я. — Да вы пейте чаёк, мы с вами тут надолго засели.

А сам решил — пока ты все статьи договора лично не подпишешь, отсюда у меня не выйдешь…

Через пять кило плюшек и семь литров чаю, мы, наконец, утрясли все нюансы, и он все подписал.

Неплохо неделя начинается, плодотворно. Пожалуй, мы даже сможем ускорить некоторые кораблестроительные программы, замедлившиеся из-за недостатка ресурсов. Род Крестовских оказался отличным приобретением.

Ну, и конечно с тем, что у нас появится новый ученик, ни у кого не должно было возникнуть никаких проблем.

Кроме одной.

— Что? — проорала Иоланта в слепой, глухой, но очень громкой ярости. — Да никогда в жизни! Только через мой труп!

О да, появление в наших стройных рядах Крестовского-младшего Иоланту просто подорвало!

— Вы не спросили меня! Вы ставите меня перед фактом! Я не согласна! — прорычала она хищно наклонившись над моим столом в кабинете.

— Не надо так орать, — утомленно попросил я.

— Я ещё не начинала орать, — яростно прошипела Иоланта. — Даже из себя ещё не вышла.

О, вот в это я целиком верю. Когда эта девочка выходит из себя, от накала чувств вблизи начинает асфальт плавиться.

— Даже если и так, — нехотя согласился я. — Ситуация не стоит такого выброса адреналина.

— Очевидно, вы совершенно не представляете, господин учитель, в какое неудобное положение вы меня ставите, — немного успокоившись заявила Иоланта. — У нас же вражда с этим, как его там!

— Все вопросы вы закрыли во время дуэли, — заявил я.

— А он мне лично не симпатичен, — процедила Иоланта. — Всё ещё.

— Это не имеет отношения к сути вопроса, — ответил я. — Вы учиться будете рядом, а не рассветы с закатами наблюдать.

— Вы просто вынуждаете меня, господин учитель. — упрямо процедила Иоланта. — Я же его зонтиком проткну, а потом внутри открою, вы меня знаете, господин учитель. Я не стану терпеть столь отвратительное соседство.

— Иоланта Сибилла Маргарита Евгения Милюсенда Цербская-Хитклифф Вторая, — строго заявил я. — Расстановки на шахматной доске иногда меняются. Крестовские нам теперь союзники, и нам всем придется немного привыкнуть к их неброскому местному очарованию. Понять и, возможно, немного простить.

— Немного? — нахмурилась ученица.

— Ну, самую малость, — поморщился я.

— Вот столечко? — Иоланта показала пальцами.

«Вот столечко» было исчезающе малым явлением. Практически за границей погрешности измерений.

— Ну, может самую малость побольше, — смиренно вздохнул я. — Хотя бы на пару миллиметров.

— Ладно, — скривилась Иоланта. — Только если встретит князя Потемкина, пусть не трогает его. Он мой.

Я некоторое время размышлял о том, следует ли мне организовать для светлейшего князя побег в отдаленный труднодоступный район пустыни на территории племен со сменой личности, но потом решил, что броненосец — натура твердая. И вообще, он уже большой мальчик, сам уж как-нибудь решит дипломатический казус со спортивным ковриком.

Вот так у меня и появился новый ученик. Впору студенческий кампус закладывать…

Сам Крестовский-младший был в непрекращающемся шоке от постигшего его несчастья, и я его, в принципе, понимал. Вот ты только что был наследником