Трон галактики будет моим! Книга 5 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

играл в экономические космические стратежки, трудясь в конструкторском бюро в Пантеоне? Если собрался строить завод — то следует начать с инфраструктуры и энергетики.

Пустынная равнина к югу от возрождающегося моря идеально подходила для строительства моего завода. Да что там завода — Мегазавода.

Я размахнулся не много не мало на участок размерами сорок на сто шестьдесят километров. Если застраивать блоками, с промежутками, с перерывами — то как раз оставим и места для кочевий племён, и для охотничьих угодий, и для миграций диких животных. Не то, чтобы я был упёртым сторонником экологичного производства, всё-таки, условия борьбы с Ордой иногда требовали непростых решений. Но я смотрел в будущее: если собрался жить на планете долго — то приходится с этим считаться.

Позже подключилась и Октавия.

В общем, наш мозговой штурм продолжался примерно двадцать часов. К моменту всплытия у Орхидеи черновик заводского комплекса был готов.

Мне уже не терпелось вернуться на Герберу и начать всё это реализовывать. Поэтому очень хотелось поскорее разобраться с кризисом княжеской власти, быстро так, решительно всё порешать и улететь обратно.

Ну, а всплыли мы перед самой что ни на есть горячей фазой конфликта.

Весь флот планеты Орхидея стоял в точке Лагранжа атакующим полукругом вокруг «Песца», на расстоянии в смешные десять километров. «Корней Кучин», «Царевна Василиса»… А это ещё кто? Я посчитал корабли и понял, что прибыли ещё два тяжёлых крейсера из соседней системы — «Светозар Кастелло», «Степан Номоконов»…

А ещё и два эсминца графа — «Конструктор Леонтьев» и «Барон Гудков». Корвет «Энергетик Игнатьев» остался на низкой орбите, что ж, умно. Итого против нас — около пятнадцати кораблей, но в основном мелкие, истребители и корветы.

Значит, флот уже на стороне графа. Это логично. У него и раньше был собственный флот не хуже княжеского, а при сложившемся вакууме власти все капитаны и генералы вполне ожидаемо не стали устраивать междуусобицу, И перешли под командование наиболее сильному феодалу, чтобы сплотиться перед лицом внешней угрозы.

А угроза, как они верно посчитали — это я.

«Песецъ» между тем ждал. И не боялся.

Я тоже не думал бояться. Мы на «Принце Евгении» вышли из подпространства позади этого полукруга и тоже принялись ждать.

— Считаю целесообразным позвонить первыми, — сообщила Октавия спустя минут десять ожидания, наблюдая, как я поглощаю традиционную утреннюю порцию кофе.

Орхидейского, кстати, из запасов.

— Нет. Просто подождём.

Очень скоро некоторые из кораблей обратили на нас внимание и развернулись в нашу сторону.

Звонка всё не было.

Спустя час из гипера вышла яхта Иоланты — тоже неподалёку, в точке Лагранжа.

А вот «Клото» ещё через полтора часа вышел уже на низкой орбите Орхидеи. И там же, несколько неожиданно от меня — «Финвал» из флота Гиацинта. Капитан передал привет от Василия Гавриловича.

И вот тогда раздался звонок — лично от Юрия Погуляева.

— Александр Игнатьевич, предлагаю встретиться. Сегодня же. Нам всем это уже порядком надоело.

— Спасибо. Рад слышать. Нам, признаться, тоже. Предлагаю яхту Иоланты Цербской-Хитклифф, через час. Это эрцгерцогиня Коварола, поэтому…

— Я в курсе, кто она, — раздражённо ответил Юрий, а затем, уже чуть смягчившись, добавил. — Моя супруга была на открытии её сети бутиков.

— Отлично, отлично… Можете пока разводить флота. И приводите всех!

— Хорошо, но с разводом флота пока повременим. Надеемся на понимание.

Я связался со всеми командирами своих кораблей на короткое совещание и обрисовал ситуацию, объяснил тактику на тему «что делать, если».

А случиться могло что угодно. Мог произойти захват яхты, и пришлось бы идти на абордаж. Кто-то из капитанов флота графа — или, того хуже, мозгов кораблей, кто знает, как у них там степень свободы — мог перенервничать и пустить торпеды в самый ответственный момент.

Затем я надел лёгкий аварийный скафандр под свой губернаторский сюртук, магнитные ботинки. И отправился к яхте Иоланты на «Солнышке» в компании Макса и дюжины финалистов соревнований по армреслингу из гиацинтовой роты. Ещё и по дороге взял броненосца Потёмкина — этот парень показал высокую эффективность в снижении напряжённости на переговорах.

В яхту Иоланты я заходил, наверное, в третий или четвёртый раз в жизни. Да уж, там было неплохо, настоящая космическая вилла, с цветником, в котором росли чёрные и белые гвоздики, с комфортными, хоть и тесными каютами для экипажа, а также с личными покоями Иоланты, в которые я, разумеется, не стал заходить.

Только вот зал кают-компании оказался тесноватым. Макс так вообще потолок затылком царапал. Ну, ничего, как-нибудь утрамбуемся.

Иоланта встретила нас сдержано, хотя и со слегка заметной радостью. Хотя, казалось бы, учитель совсем недавно побывал в сражении с Ордой и успешно оттуда вернулся. А её в самый интересный момент не позвали. Ещё пару месяцев назад она бы скандал подняла, а тут просто спросила:

— Я опять всё пропустила?

— О, нет. Самое интересное — впереди.

На светлейшего Потёмкина она зыркнула с некоторым раздражением. Видимо, всё тот коврик не может простить.

Избранная дюжина боевых горничных была при ней. Справа встали они, слева — гиацинтовая, пялились друг на друга, конечно же. Но-но, повремените. Вот и вернётесь из похода — тогда и крутите служебные межродовые романы.

— Зачем вы их привели, господин учитель? — нахмурилась Иоланта. — И так вентиляция не рассчитана на такое число пассажиров.

— Ничего. Скоро разберемся.

Граф прибыл строго как мы и договорились — через час.

С двумя своими высшими флотскими офицерами, и тоже в компании десятка гвардейцев — стало уже совсем тесно и душно.

— А где остальные? — спросил я, когда мы обменялись рукопожатиями.

— В смысле? — не понял Погуляев.

— Где остальные три планетарных графа? Мы же собираемся на совет по регенству, ведь так?

— Хм… — хмыкнул граф. — Вы серьёзно?

— Вполне, — кивнул я. — Княжич и княжна несовершеннолетние. Родители и ближайшие родственники погибли. По всем нормам полагается выбрать регента. Или регентов. То, что вы назначили себя защитником княжича — это неправильно.

— Я являюсь его крёстным отцом по старинным орхидейским канонам! — возмутился Погуляев. — Вы что, думаете, что я собираюсь удерживать его насильно? Да я спас его! Спас от возможного покушения. Сейчас может такое начаться…

Я кивнул. Хотя и был слегка удивлён.

— Хорошо. Я даже готов вам поверить, ведь я же работал с вами, и знаю, что вы ответственный человек. Граф, давайте поговорим честно. Вы сказали, что на него могли напасть. Кто, когда?

Граф вздохнул, присел на кресло, покосился на сидящего рядом Макса, у которого в ладони задремал Потёмкин. Расстегнул воротник куртки, явно тяжёлой и бронированной, задышал тяжело.