S-T-I-K-S. Маугли - Владимир Александрович Сухинин

интонации. А может, это он сам себе напридумывал. Но мутант отвернулся, и рука Саныча молниеносно поднялась. В ней уже был томагавк, и он врезался в затылок бегуна. Пробил споровый мешок. И тут же Саныч отдернул руку. Мутант упал на колени, потом рухнул мордой в песок. Саныч настороженно огляделся. Зараженные к нему не проявляли интереса. На убитого «собрата» не обратили внимания.

Саныч подумал: «Ну да. Умер Максим, и хрен с ним».

Вообще-то поведение зараженных было странным и непонятным, хотя и не тревожным, что уже хорошо. Естественно, возникал вопрос – почему? «Может, у меня дар?» – подумал Саныч. Дар притворяться своим для мутантов. Не сводя взгляда с ближайших жрунов, он поковырялся в споровом мешке убитого зараженного. Интуиция не обманула. Он вытащил паутину, среди которой спорана не было. Этого зараженного можно было не убивать.

Остался еще один возможный носитель спорана, и он был шагах в сорока от Саныча. Мутант смачно жрал и периодически бросал жадные взгляды на человека.

– Ну, ну, не злись, – произнес Саныч. – Я свой, понимаешь? Свой. – И медленно, по шагу, останавливаясь и пережидая, приближался к мутанту. Он без помех прошел мимо троих зараженных, увлеченно поедающих тела, и остановился в шаге от нужного ему мутанта. Тот вновь уркнул, и в этом урчании Санычу почудились угроза и смысл: «Уходи, это мое».

– Твое. Конечно твое, – ответил Саныч и стал осторожно обходить мутанта по кругу. Зашел к нему за спину, и как только Саныч ушел из его поля зрения, мутант потерял к иммунному всякий интерес. Саныч сделал шаг вперед и одновременно нанес удар томагавком, метясь в споровый мешок.

Попал. Мутант упал мордой в развороченный живот застреленного мужчины. Саныч воровато огляделся. Но на его действия мутанты не обращали внимания. Они продолжали свою кровавую трапезу.

Саныч брезгливо сунул руку в разрубленный споровый мешок. Вытащил клубок паутины вместе со спораном. Паутину выкинул, а споран засунул в карман шорт.

По ходу охоты Саныч думал над тем, как он угадывает, где находятся спораны. И еще он понял, что просто убивать зараженных не имеет смысла. Пустыши ему не нужны. От них он избавится, обманет и скажет, что он свой. Ему пришла мысль, что таких слаборазвитых мутантов надо оставлять на развод. Нецелесообразно уменьшать возможных производителей споранов. И еще он понял, что может охотиться на таких «беспечных» носителей споранов. Он уже почти безбоязненно подошел к телу убитого стрелой мутанта, ухватил за ногу и оттащил в сторону от остальных зараженных. И торжествуя, достал третий споран. Внутри Саныча все ликовало. Он еще на несколько месяцев продлил себе и Лере жизнь. Он огляделся, посмотрел на пустое здание спортивного центра.

Сейчас лазить там было опасно. За бегунами придут более серьезные жруны. А вот сможет ли он с ними справиться, это был очень важный вопрос, на который ответа у него не было. И к такому риску Саныч готов не был.

«Не искушай судьбу», – сказал он сам себе.

Он сел в лодку, веслом оттолкнул ее от берега и поплыл к своему острову.

Солнце неумолимо клонилось к закату, опалило угасающей зорькой верхушки деревьев. Потянуло прохладным, сырым ветерком. Саныч привязал лодку и прошел в вагончик.

В вагончике было уже темно. Он включил несколько смартфонов и расставил их по углам.

– Как самочувствие? – спросил он лежащую с открытыми глазами женщину.

– Плохо, – ответила та. – Умереть хочется. Как представлю, что буду жить тут без соревнований, салонов красоты, без массажа и поездок на море… Без косметолога, среди людоедов. Не буду красить и укреплять ногти, наращивать ресницы и выщипывать брови. Как я покрашу волосы?.. Становится невыносимо… И кто сделает мне прическу «пикси»? Я попала в первобытный мир.

– А зачем волосы красить? – спросил сбитый с толку словами женщины Саныч. – И брови выщипывать?

– Как зачем? У меня уже седина проявляется. Знаете, какая у меня была нервная жизнь?

– Представляю, – ответил Саныч. – От маникюрщицы к косметологу, от косметолога – брови выщипывать, оттуда на море. И везде, небось, очереди. Ужас.

– Не смешно, – всхлипнула Лера. – Вам просто нас, женщин, не понять.

– Не знаю, но думаю, теперь вам нервничать не надо…

– Ха! Не надо. Я еще больше разнервничалась… Я теперь неухоженная. На меня смотреть страшно.

– А кто будет смотреть на твои волосы и ногти? – удивился Саныч. – Лишь зараженные, но ты их интересуешь только как гастрономическое блюдо.

– А ты, Маугли? Ты мужчина. И есть другие мужчины в крупных стабах. Может быть, мы туда доберемся и будем жить нормальной жизнью, как в городе…

– Брось, Лера. Какой я мужчина. Я старик. Мне не до женских красот. А в крупных стабах женщин очень мало. Так что ты там будешь как королева красоты.

– Правда, Маугли?

– Конечно, Лера. И там, я уверен, есть и парикмахерские, и маникюрщицы. Ты очень красивая женщина и найдешь свое счастье здесь…

– Не получится, – с грустью в голосе произнесла раненая. – Я замужем.

– Уже нет.

– Как это?

– Для мужа ты умерла. Считай, что ваш брак аннулирован.

– Да? Я об этом не подумала…

И чтобы сменить тему разговора, Саныч стал строгим:

– Лера, надо сделать укол антибиотика.

– Хорошо, – равнодушно согласилась она, – делай. Помоги перевернуться на бок.

Саныч мысленно усмехнулся – все же приспосабливаемость женщин к обстоятельствам выше, чем у мужчин. Больше истерик и слез поначалу, но потом быстрое принятие положения вещей. Ее беспокоит только отсутствие салонов красоты, а о том, что ее могут съесть живьем, она не думает. Наверное, и не может думать. Не видела сама, не испытала того страха, что испытал он.

– Пока рано, Лера, – остановил Саныч женщину. – Сейчас я наведу раствор и потом помогу тебе лечь на бок. Кстати, твои трусики уже высохли, наденешь?

– Я сама не смогу. И потом, их снова придется снимать, когда нужно будет в туалет. Нет, не надо. Положи их к моим вещам, я их постираю… потом. У тебя есть мыло или стиральный порошок?

– Есть жидкое мыло, и порошок, и шампунь, и бальзам для волос случайно прихватил. Вот и пригодилось.

– Мне бы еще фен. Волосы помыть и уложить. У тебя есть зеркало?

– Есть, но я его не крепил, за шкафом стоит.

– Повесь его, пожалуйста, на стену напротив кровати.

– Хорошо, но это потом. Сначала укол.

Когда раствор антибиотика был готов, Саныч помог Лере лечь набок.

– А тебе действительно нравится моя задница? – спросила она.

Саныч даже дернулся от ее вопроса. Покачал головой.

«Кто о чем, а вшивый о бане», – подумал он. Примерился, куда сделать укол, промахнуться