"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Он должен ее отпустить.

Алтан склонил голову и уставился на торчащие из груди зубья.

– Ты хочешь меня убить?

Рин выдернула трезубец. Кровь бурным потоком залила рубашку Алтана.

– Я уже делала это прежде.

– Но сумеешь ли сейчас? – спросил он. – Сумеешь ли меня прикончить? Если ты меня убьешь, Рин, меня не станет.

– Этого я не хочу.

– Я по-прежнему тебе нужен.

– Но не так, как раньше.

И тут она поняла, наконец-то поняла, что погоня за наследием Алтана ни к чему не приведет. Рин не сумеет мысленно его воспроизвести, сколько бы ни мучила себя воспоминаниями. Лишь унаследует его боль.

Да и что воспроизводить? Каким был Алтан на самом деле?

Израненный мальчуган со Спира, который хотел лишь вернуться домой; сломленный мальчик, узнавший, что возвращаться ему некуда; солдат, выживший вопреки всему и всем, кто хотел его смерти. Командир без цели, которому не за что сражаться и не о ком заботиться, желающий лишь спалить весь мир дотла.

Алтан не был героем. Теперь Рин ясно это понимала, ее как будто окунули в ледяную воду, и когда она вынырнула, то словно родилась заново.

Она не виновата в смерти Алтана.

И ничем ему не обязана.

– Я все еще тебя люблю, – сказала Рин, потому что хотела быть честной.

– Я знаю. И это глупо. – Алтан шагнул вперед, протянул руку, и их пальцы сплелись. – Поцелуй меня. Я знаю, ты этого хочешь.

Рин прижала его окровавленные пальцы к своей щеке. На миг закрыла глаза и представила, как это могло бы быть.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он. – Ты мне веришь?

– Нет, не верю, – ответила Рин и снова воткнула трезубец ему в грудь.

Трезубец вошел плавно и без сопротивления. То ли потому, что образ Алтана уже начал бледнеть и таять, а может, воображаемый Алтан специально ей помогал, направив три зубца мимо ребер, прямо в сердце.

Когда Рин снова вдохнула, чувство было новым, пугающим и сбивающим с толку. Она не могла понять, неужели это ее тело, такое неуклюжее тело смертной? Она осторожно ощупала себя пальцами, заново познавая, как работает ее тело. Как проникает в легкие воздух. Как бьется сердце.

Со всех сторон ее окружал свет, идеальный синий шар. Она не сразу поняла, что это купол юрты, одеяла откинули, чтобы вышел пар.

– Не шевелись, – сказала Сорган Шира.

Она положила руку Рин на грудь, сжала пальцы и запела. Острые ногти впились в кожу.

Рин закричала.

Это был еще не конец. Рин показалось, что Сорган Шира обхватила пальцами ее сердце и пытается выдернуть из груди.

Рин опустила взгляд. Пальцы Сорган Ширы не повредили кожу. Ощущение шло изнутри, что-то там кололо и дергалось, не желая отступать.

Сорган Шира запела громче. Легкие Рин готовы были разорваться. Давление нарастало, и наконец что-то оборвалось. Давление исчезло.

Несколько секунд Рин просто лежала и пыталась дышать, устремив взгляд на синий круг наверху.

– Смотри.

Сорган Шира показала Рин свою ладонь. В ней лежал сгусток крови размером с кулак, почерневшей, запекшейся и с жутким гнилостным запахом.

Рин невольно отпрянула.

– Это и есть…

– Яд Дацзы. – Сорган Шира с силой сжала сгусток в кулаке. Между пальцами просочилась черная кровь и закапала на раскаленные камни. Сорган Шира с любопытством оглядела окровавленные пальцы и стряхнула последние капли на камни, где кровь зашипела и испарилась. – Больше его нет. Ты свободна.

Рин в прострации посмотрела на камни, не находя слов.

– Я не…

В горле встал комок, и она не сумела закончить фразу. Ее затрясло, она стала раскачиваться взад-вперед от горя, о присутствии которого и не подозревала. Рин уронила голову на руки и тихо завыла, заливая пальцы слезами и соплями.

– Поплачь, так надо, – тихо произнесла Сорган Шира. – Я знаю, что ты видела.

– Чтоб ты провалилась, – выплюнула Рин.

Грудь налилась тяжестью. Рин наклонилась, и ее вырвало на камни. Колени тряслись, лодыжка стреляла болью, и Рин свалилась прямо на блевотину и зажмурилась, чтобы прервать поток слез.

Сердце колотилось, буквально выпрыгивая из груди. Она постаралась сосредоточиться на сердцебиении, отсчитывая пульс, чтобы успокоиться.

Его больше нет.

Он мертв.

И больше не сможет никому навредить.

Она пыталась вызвать гнев, который всегда служил ей щитом, но его не было. Чувства выжгли ее изнутри, полыхающий пожар стих – ему больше нечего было поглощать. Она чувствовала себя пустой, вычерпанной до дна. Остались лишь изнеможение и сухая боль потери, стоящая в горле.

– Ты имеешь право чувствовать, – прошептала Сорган Шира.

Рин дернулась и вытерла нос рукавом.

– Но не держи на него зла, – сказала Сорган Шира. – Это ведь не он. Тот человек, которого ты знала, давно успокоился. Жизнь и смерть во вселенной равны. Мы входим в материальный мир и снова уходим, превращаясь в нечто лучшее. Он был несчастен. Ты его освободила.

Да, умом Рин понимала, что это так, для вселенной они ничтожные песчинки, вышли из праха и вернутся в прах и пыль.

Это должно было бы ее утешить, но сейчас ей не хотелось быть временной и нематериальной, она желала всегда присутствовать в материальном мире в тот миг, когда Алтан прижался к ней лбом и заглянул в глаза, когда они прикасались друг к другу и обнимались, растворяясь друг в друге.

Ей хотелось быть живой, но навсегда остаться с ним. Вот почему она рыдала.

– Я не хочу, чтобы он умирал, – прошептала она.

– Мертвые нас не покидают, – ответила Сорган Шира. – Они будут преследовать нас, если им это позволить. Тот мальчик – болезнь твоего разума. Забудь его.

– Не могу. – Рин обхватила лицо ладонями. – Он был гением. Не таким, как все. Таких больше нет.

– Тебя это поразит, – печально сказала Сорган Шира. – Но ты и понятия не имеешь, как много людей похожи на Алтана Тренсина.

– Рин! О боги!

Катай подбежал к ней, как только она вышла из юрты. Судя по выражению его лица, он несколько часов ждал снаружи, в беспокойстве сжимая зубы.

– Поддержи ее, – велела ему Сорган Шира.

Катай обнял Рин за талию, чтобы снять вес с лодыжки.

– Ты цела?

Она кивнула. Они похромали вперед.

– Уверена, что все в порядке? – не отставал Катай.

– Мне лучше, – промямлила Рин. – Так хорошо мне уже давно не было.

Она постояла так с минуту, привалившись к плечу Катая и купаясь в прохладном воздухе. Рин никогда не предполагала, что воздух может