Молот заката - Владимир Александрович Сухинин

– Кого нелегкая принесла?

– Гнусавый, это я, Косой. Отворяй, дело есть.

– Подождать утра не может?

– Нет, я к Чермесу.

– Подожди. Не шуми, сейчас Чермеса спрошу, примет али нет, – глухо прозвучало из-за дверей.

Прошла еще пара минут, и дверь без скрипа отворилась. В проеме показалась фигура старого толстяка. Он поднял лампу, посветил и спокойно спросил:

– Это кто?

– Это к Чермесу.

– Чего он хочет?

– Сам ему расскажет.

– Ну, проходите, – вздохнул толстяк и посторонился, пропуская «гостей», – и не шалите. Я сейчас Чермеса позову.

Косой и Шузмарал прошли в дом.

– Садитесь на лавки, ждите, – ворчливо проговорил старик и скрылся в коридоре, по которому они пришли. Вскоре появился заспанный черноволосый и чернобородый мужчина средних лет, с накинутым на плечи одеялом. Кинул взгляд на Шузмарала, узнал в нем своего и поздоровался:

– Привет, брат. Чем обязан?..

– Информацией, – произнес Шузмарал и мгновенно очутился за спиной чернобородого. Тот дернулся, но оказался зажат в тисках чужого колдовства. Отчаянно сверкая глазами, с трудом прохрипел:

– Косой, сука, ты кого привел?..

Косой молчал, а Шузмарал с наслаждением впился в шею Чермеса и долго не отпускал. Кровь одаренного, как бальзам, попадала в горло Шузмарала и пополняла его магические силы. Наконец, он неохотно отстранился. Глаза колдуна стали источать красный свет. На губах осталась капелька крови.

– Приказывай, господин, – еле слышно хрипло проговорил чернобородый.

– Мне нужна информация по этому миру. Кто здесь правит, какие силы тут есть и видел ли ты вампира, женщину?

Чермес целый час рассказывал Шузмаралу про свой мир, про рассветных и закатных, про культ Матери Ночи, про империю и королевства. Все, что знал и что мог вспомнить. Шузмарал слушал, не перебивая. Когда рассказ закончился, он недовольно произнес:

– Жаль, что про королеву ты ничего не слышал. Дай своим людям команду, пусть разузнают в городе. Может, какая зацепка появится… – Шузмарал ненадолго задумался. – И мне нужно место, – прервав молчание, проговорил он, – где я могу переждать день. Скоро наступит рассвет. Ваше светило меня обжигает. Мне на день нужен темный подвал.

– Все исполню, господин, – поклонился чернобородый и крикнул: – Гнусавый!

– Я тут, – из коридора вышел испуганный толстяк.

– Гнусавый, спусти господина в подвал, – приказал Чермес.

– Ясно, – ответил толстяк. – Пройдем, господин. Идите вдоль стеночки. Вон в углу будет проход.

Шузмарал сделал шаг по направлению к стене. Чернобородый выпучил глаза и заорал:

– Гнусавый!..

Его крик оборвался воплем вампира. Под Шузмаралом неожиданно провалился пол, а он сам рухнул на дно ямы, из которой вверх торчали вбитые заостренные колья. Жгучая боль пронзила все тело Шузмарала. Он громко и истошно закричал. Стал изо всех сил пытаться выдрать себя из ловушки.

– Ты идиот? – воскликнул пораженный увиденным Чермес. – Это наш господин.

Но пол в это время закрылся, а толстяк удивленно посмотрел на чернобородого.

– Чермес, это чужак, и ты сказал спустить его в подвал. Что не так? Еще вон Косой ссучился…

Он не договорил. Чермес ухватил толстяка за шею и свернул ее, потом жадно приник к его горлу.

– Черме-ес! Сво-олочь… я тебе этого не прощу, – раздался приглушенный крик из подвала.

– Я сейчас, господин, – подскочил на месте чернобородый. – Помогу вам…

Выбегая из комнаты, Чермес позвал бандита:

– Косой, пошли, поможем хозяину. – Сам опрометью выскочил в коридор, ногой открыл замаскированную в стене дверь, проскочил в следующий узкий коридор, забежал в комнату. На бегу он громко приговаривал: – Я сейчас, господин. Не бойтесь. Мы вам поможем… Потерпите… – Добежал до лестницы и стал спускаться в подвал, где была ловушка.

Внизу корчился и стонал нанизанный на десяток кольев колдун Шузмарал. Он дергался, махал руками, пытаясь выбраться из ловушки, но только глубже и глубже нанизывался на колья. В местах, где колья соприкасались с телом колдуна, плоть пузырилась. Шузмарал перестал бороться, захрипел, безвольно опустил руки и начал медленно погружаться в беспамятство.

– Тащи его вверх, с кольев снимем, – приказал Чермес и стал поднимать тело колдуна за ноги. Косой подскочил к голове и, ухватив за плечи, потянул Шузмарала вверх. Руки соскальзывали, слизь, выделяющаяся из ран, обжигала кожу, а тело колдуна провисало. Тогда Косой вытер руки о штаны и ухватил вампира за уши. Дернул вверх, и тело поддалось. Он еще раз с усилием дернул и вытащил верхнюю часть тела. В шее вампира образовалась дыра. Чермес увидел творимое над господином святотатство и закричал на Косого:

– Отпусти уши, зараза!

Косой испугался и бросил голову вампира. Верхняя часть тела Шузмарала снова упала на колья, и от него повалил вонючий дымок.

– Что ты творишь, отрыжка осла! – заорал Чермес. – Тащи хозяина наверх.

Косой, сбитый с толку, в страхе снова ухватил вампира за уши, поднатужился и освободил верх тела. Сняв его с кольев, удерживал руками за уши. Уши при этом у вампира вытянулись, как у осла или зайца.

– У-у-у-у, – взвыл Чермес, – что ты наделал, урод? Зачем тянул за уши, отпусти.

Косой замер, потом снова бросил тело на колья.

Чермес вытаращился и тихо спросил:

– Ты это нарочно, Косой? Позлить меня хочешь, упырская морда?

– Да что Косой? – возмутился упырь. – То тащи, то бросай! Что я должен делать?

– Не за уши тащить…

– А не за уши он не тянется. Сам попробуй.

– Иди к ногам, – крикнул Чермес и, проходя мимо Косого, отвесил тому смачный пинок. Схватил Шузмарала за голову, поднапрягся и потащил вверх. Руки обожгло слизью. Шея Шузмарала, словно гуттаперчевая, изгибалась и тянулась, а тело висело на кольях. В панике Чермес сам ухватил тело за уши и потянул. Дело тронулось с мертвой точки.

Через пятнадцать минут упорного труда и тяжелых усилий они вытащили колдуна из подвала. Но тому стало еще хуже. Он начал наливаться лиловым цветом, а тело колдуна стало представлять собой сито. Края сквозных дыр пенились, и от них тянуло запахом гнили.

– Потащили его вниз, – приказал обеспокоенный Чермес, и они унесли вампира в подвал. Осторожно положили на пол у входа. Чермес сел рядом и стал призывать Мать Ночи…

Шузмарал почувствовал, что умирает. Раньше он не знал, как страшна смерть. Ему казалось, что он будет существовать вечно.

Существование вампира полноценной жизнью не назовешь. В мертвом теле вампира жила живая душа и подпитывалась кровью людей. Душу к телу вампира прикрепляли тысячи узелков магических скреп. Яд гемофилии, источавшийся из желез в клыках вампира, менял структуру тела укушенного вампиром человека. Тело медленно умирало, а душа не могла покинуть его. Новые, магические скрепы тысячами узелков привязывали душу к помертвевшему телу. Так появлялся трэл – новообращенный адепт некросов. Со временем кровь трэла становилась густой и