Молот заката - Владимир Александрович Сухинин

Ты, Перуз, руки держи и рот прикрой, чтобы не закричал. Я ему штаны урмиз и первым буду бурмек делать.

Из соседней клетки донеслось:

– Вы бы хоть бессильного не трогали, шакалы.

– Сам шакал, пасть закрой. Не то в рот бурмек делать буду.

– Тьфу на тебя, сволота пустынная. Чтоб ты сгнил от своих похабный затей, урод…

– Сам первый сдохнешь, бледный гяур.

Шургар, не открывая глаз, произнес:

– Я вам вырву то, чем вы собираетесь бурмек делать. Потом сами под бурмек попадете.

– Ожил гяур. Хватайте его! – прозвучал громкий шепот, и трое мужчин одновременно бросились на лежащего на спине инквизитора.

Первый попал под удар ноги. Самый низкорослый. Ему прилетело в пах. Удар был такой силы, что он отлетел к противоположной стене клетки. Пустынник, взвыв, ухватился за пах. Второму Шургар врезал кулаком в то же место, и тот упал рядом, громко застонав. Самому главному насильнику, что был с опущенными штанами, он ударил под дых, ухватил рукой за его хозяйство и сжал кулак.

Дикий рев раненого зверя, переходящий в поросячий визг, прокатился над рынком рабов. Испуганный Ибрагим выпал из гамака на песок и, суматошно ища фонарь, стал ползать на четвереньках по песку. А отчаянный крик человека, которого, казалось, разрывали свирепые тигры, носился над берегом и пробудил всех в округе. Зажглись факелы у соседних торговцев живым товаром. Из своей палатки выбежал испуганный Раам с кривым мечом в руке.

– Ибрагим! – заорал он. – Что случилось? Кто напал? Кого убили?

– Не знаю, хозяин. Я лампу потушил и не могу ее найти.

– Идиот, – воскликнул Раам и, забежав обратно в палатку, вышел с масляной лампой. Поднял над головой и застыл от удивления.

В клетке сидел новый раб. Он, схватив пустынника за уд, сжимал его в руке. А тот орал так, словно его терзал тигр. Два остальных пустынника валялись по углам клетки и громко стонали. В соседних клетках, задыхаясь от смеха, хохотали рабы.

– Эй, инквизитор, ты что делаешь? – воскликнул Раам.

– Я хочу оторвать ему то, чем он хотел делать бурмек, – невозмутимо ответил раб. – Я их предупреждал, а они не поверили.

– Отпусти его, – быстро заговорил Раам. – Иначе без яиц он в цене упадет. Я с тебя спрошу.

Инквизитор спорить не стал.

– Как прикажешь, хозяин, – спокойно произнес он и ногой оттолкнул визжащего, как сирена, пустынника.

– Вот, молодец, – похвалил его Раам. – Ибрагим, отсади его к остальным… – Раам огляделся. – Вон посади его к бабам, имперкам. Они точно не захотят делать бурмек, им нечем, – расхохотался Раам. Ему понравился покорный и сильный раб. Он хорошую цену за него возьмет…

«Неудачи бывают у всех, но они исчезают, как исчезает роса с восходом светила, и новый день приносит новые радости», – философски подумал Раам и ушел в свою палатку…

С наступлением ночи из моря вышел мокрый человек в темной одежде. Он постоял, осматриваясь, у маяка и увидел ворона.

– Что скажешь, Рансир? – спросил человек. – Ты не находишь этот мир странным?

Ворон ответил:

– Кар-р-р.

– Что, старый паршивец, – спросил человек, – не хочешь со мной разговаривать?

Ворон вновь каркнул.

– Понятно, – ответил человек. – Тебе не хватает магического эфира. Я это тоже заметил. Тут мало магии. Магический эфир здесь разряжен и к тому же рваный.

Человек взмахнул руками, превратился в большую летучую мышь. Мышь медленно взмахнула крыльями и попробовала подняться в воздух. Пролетев пару локтей, опустилась на песок.

Следом с земли вновь поднялся мокрый человек.

– И у меня не получается использовать простейшую магию, – проворчал он.

Человек подошел к высокому цоколю маяка и стал раздеваться. Снял сапоги и всю одежду. Выжал ее руками, вылил воду из сапог. Затем оделся, поднял голову и посмотрел вверх.

– Надо наведаться к смотрителю, – пробормотал он и направился к покосившейся двери маяка. Толкнул ее, и дощатая дверь с противным скрипом поддалась, открылась вовнутрь. Человек шагнул в темноту и скрылся с глаз ворона.

Это был колдун Шузмарал. Он весь день пролежал неглубоко на дне залива, и как только стемнело, вышел из воды. Ему нужна была пища и информация. Шузмарал поднялся наверх маяка и остановился у двери, обитой бронзовыми скобами. Потянул на себя дверь и заглянул внутрь. В небольшой комнате на лавке спал бородатый старик. Он не проснулся от скрипа двери и, пуская пузыри в бороду, продолжал безмятежно похрапывать. Шузмарал плотоядно оскалился. Внутри него взыграл лютый голод. Он на цыпочках подошел к старику и жадно приник к его шее.

Жертва так и не проснулась. На лавке осталась лежать только потемневшая оболочка мумии. Утолив голод, Шузмарал спустился вниз.

Ночь – время воров и бандитов. Именно они были нужны Шузмаралу. Они – источник нужной информации и связей. Он направился в сторону города и побрел вдоль его границы, по побережью.

Ожидания колдуна скоро оправдались. Из подворотни вынырнули три темные тени. Они стали окружать Шузмарала. Один вразвалочку пошел прямо на него.

– Ну, добрый человек, – ухмыляясь, произнес он. – Что делаем ночью на моей территории? Проход тут платный. Чем будешь платить?

Справа раздался недовольный голос подельника говорливого бандита.

– Косой, ты чего болтовню разводишь? Прикажи ему раздеваться и отдать все ценное. Чего мы с ним топчемся?

– Без тебя, Сопля, знаю, что мне делать, – зло огрызнулся тот, кого назвали Косым. – Поучи свою жену рыбу солить.

Он отвел взгляд от Шузмарала, посмотрел в сторону говорившего из темноты подельника и пренебрежительно сплюнул.

– Идите сюда, рабы, – применив заклятие подчинения, прошипел Шузмарал. – Я подарю вам наслаждение.

Косой вздрогнул. Его взгляд стал бессмысленным, словно сознание спряталось от шепота колдуна глубоко внутри. Он сделал неуверенный шаг в сторону Шузмарала.

– Ближе. Все подошли ближе, – вновь прошипел колдун. Затем оглядел бандитов. Убедился, что ни один из них не обладает даром. С высокомерным пренебрежением он свернул шеи двоим подручным Косого, а его немного выпил. – Будешь упырем, – впрыскивая в кровь бандита яд гемофилии, произнес он. – Веди меня к вашему старшему.

– Старший, – помертвевшим голосом отозвался Косой, – Чермес, скупщик. Он темный.

– Очень хорошо, – ответил Шузмарал, – он-то мне и нужен.

Два темных силуэта дальше пошли по берегу моря и вышли к низким лачугам, стоящим без всякого плана на берегу. Миновали их. При этом Косой пару раз отгонял внезапно появлявшиеся группы промышлявших ночью банд.

– Это ты, Косой?

– Я, Амбал.

– А почему не у себя топчешься?

– Я не в деле. Мимо прохожу.

– А, тогда иди… – И они шли дальше.

У дверей крепкого, сложенного из камня дома Косой остановился и постучал в дверь.

Сначала была тишина, затем из-за двери раздался недовольный