Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

В партере Гришка проигрывал. Неизвестный оказался крупным мужиком и, только благодаря своим физическим данным, снес парня с себя и уже собрался нанести финальный удар по голове, как сам свалился кулем. Тагир, наконец-то пришедший в себя, пришел на помощь.

– Ты в порядке? – прохрипел наставник, помогая парню подняться.

– А сам?

– От вспышки выстрела глаза ослепило. Прибор не успел снять, – стал оправдываться от своего косяка Тагир. – Сплошные пятна… Почему этот кабан не спал?

Да, удивительно, что Тамара, попавшая под действие «Сна», так и не проснулась даже после выстрелов в закрытом пространстве, а мужику хоть бы хны. И среагировать на опасность успел. Пока Гришка находил для себя личное оправдание, Тагир успел связать руки мужика, еще не пришедшего в сознание после удара по затылку. Кряхтя, подтащил его к лавке и с помощью волхва посадил, прислонив к стене. Потом тщательно обыскал, выложил нож и пистолет на стол. С оружием поступил просто. Опустошил все обоймы, найденные у охранника, и выбросил патроны на улицу. Нож закинул под полати. Каким бы рассудительным не оставался Тагир, но оставлять в глухой тайге человека без ножа он не стал.

– А вот и амулетик, – хмыкнул он, выдернув из-под рубахи шнурок с медальоном. – Может, из-за него заклятие не сработало? Ладно, пусть пока очухивается, а ты буди свою подружку, – пропыхтел Тагир. – Где-то я видел лампу, надо зажечь. Ни хрена не вижу без окуляра. А, вот!

При свете небольшого язычка пламени Григорий заметил в самом дальнем углу полатей свернувшуюся клубком Тамару. Чтобы разбудить ее, сначала требовалось нейтрализовать действие «Сна». Нести спящую девушку на руках никому не понравится, а ждать до самого утра в логове бандитов чревато последствиями. Ускорив процесс с помощью нехитрой манипуляции, он стал будить девушку. Но такой реакции не ожидал.

Тамара подскочила с диким воплем, одновременно дрыгая ногами, одна из которых чуть не влетела в едва заживший подбородок. Перехватив ее на лету, Гришка подполз к брыкающейся девушке и, крепко прижав к себе, не увидел, что щепка, летевшая ему в висок, остановилась в опасной близости от головы.

– Тихо, тихо! Это я, Старицкий!

– Отпусти меня! – глухо пробурчала успокоившаяся Тамара. – Навалился, как медведь! Ну-ка! Мог бы просто за ногу подергать.

– Ты бы не почувствовала, – с сожалением отодвинулся Григорий, еще ощущая жар ее тела и упругость груди, на которую он действительно навалился со всей дури. Действительно, сама бы очнулась через несколько минут.

– С чего бы? – недоверчиво спросила девушка, поглядывая на неподвижного Колченогого со связанными руками и незнакомого пожилого мужчину, с интересом вслушивавшегося в разговор молодых. – И кто это с тобой?

– Я активировал «Сон». Ты дрыхла, как младенец. Выстрелы слышала? Нет? Странно! А этот субъект шмалял так, что до сих пор в ушах звон стоит! Даже не проснулась! Познакомься, это Тагир. Мой наставник и друг.

Тамара ловко скрутила волосы в пучок и заткнула бабочкой, которую – удивительно – никто не изъял.

– Очень приятно, – нейтрально ответила она, хотя было желание кинуться в объятия человека, хоть что-то сделавшего для ее спасения. Но, справедливости ради, ведь без Старицкого ничего бы не получилось. Значит, и его тоже надо поблагодарить. Ну потом… Не при свидетелях.

– Барышня, вы в порядке? – уточнил Тагир, начиная нервничать. – Тогда нам надо выходить. К рассвету надо быть далеко отсюда.

– А где Оська? – вдруг ни с того ни с сего спросила Тамара. – Это волкодав Петькин. Замечательный пес. Вы его убили?

– На улице лежит, – кивнул Тагир. – До утра вряд ли проснется. Вот почему я тороплю вас, барышня.

– Сегодня утром сюда заезжала машина, – сказала девушка. – Значит, там есть дорога. По ней пойдем?

Услышав, что придется идти по бездорожью почти сорок километров, да еще обходными тропами, она заметно скисла. Привыкшая гулять по лесу в поисках грибов в виде развлечения, если таковая возможность появлялась, Тамара поймала себя на мысли, что ей страшно даже подумать о том, что придется тащиться по глухой тайге неизвестно куда, продираясь через буреломы и топи, подниматься на сопки, ломая ноги на осыпях, и спускаться вниз, преодолевая преграды в виде таежных речушек. В общем, полный набор счастливого туриста. Что-то сразу захотелось в ставший вдруг милым и желанным Албазин, в свой личный особняк под охрану Марченко. Теперь отец точно заберет ее домой после таких треволнений, уместившихся в один жаркий месяц.

– Поясняю порядок движения, – сказал Тагир, когда вся команда собралась возле ручья. – Я иду впереди, так как у меня прибор ночного видения. Арсений – вторым на смене, замыкает колонну Лиходей. Включайте свое магическое зрение и топайте за мной. Скоро рассвет, станет легче. Первый привал через два часа. Идем по возможности быстро. Барышня, выдержите такой темп?

– Постараюсь, – не стала преувеличивать свои возможности Тамара.

Один за другим они растворились в лесу, оставив позади себя спящий крепким сном таежный кордон. Тагир и Арсений, не страдавшие особой любовью к противнику, хотели полностью зачистить место, но остальные воспротивились, особенно княжна. Никакого вреда Колченогий и Петька-абориген девушке не причинили, и лишнее смертоубийство казалось для нее действием ненужным и нелогичным. Она даже вспылила, когда услышала доводы, почему нужно убрать свидетелей. Сила, которая так долго сидела в темнице, грозила ударить по наставникам, и Гришка, как и Лиходей, что удивительно, поспешили присоединиться к мнению девушки.

– Слюнтяйство, – расслышал Григорий шепот Арсения, когда боевики начали движение. – Опять не пришлось бы за него кровавой монетой платить.

* * *

До первого привала Тамара добралась как на крыльях. Ей хотелось идти дальше, чтобы оказаться под охраной крепких ребят-гвардейцев и квалифицированных волхвов, а не этих пожилых мужчин, едва шевелящих ногами. В лесу уже стало достаточно светло, чтобы не потерять друг друга, и темп хода ускорился. И как только Арсений, шедший впереди, объявил получасовой отдых, княжна упала рядом с Григорием и тихо попросила:

– Расскажи мне, что произошло у Краусе.

Кратко, не вдаваясь в подробности, он пересказал то, что сам видел. Совсем скупо – о своей попытке помешать увезти девушку, о гибели лейтенанта Еремко, принявшего на себя первые пули.

– У тебя шрам на подбородке, – заметила Тамара. – Тебя били?

– Сломали челюсть, разорвали губу… – пожал плечами Гришка. – Мелочь, которую устранили за два дня. Кстати, из Петербурга прислали очень много спецов, часть из них живет сейчас в твоем доме. Кажется, великий князь о тебе побеспокоился.

– Когда жареный петух клюнул, – мрачно произнесла девушка, с ужасом поняв, что впервые так грубо отозвалась о действиях своего отца.

– Зачем ты так? Он действительно хочет помочь.

– Не