Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

Тамара выругала себя, заодно подивившись, что Колченогий точно заметил перемену ее настроения. Так и до разоблачения недалеко. Она легла и укуталась в одеяло, словно куколка гусеницы. А Колченогий встал и знаками показал Петьке, чтобы тот вышел на улицу. Плотно закрыл дверь избушки и приглушенным голосом произнес:

– Не нравится мне эта девчачья перемена настроения. Сто пудов, кто-то кругами вокруг нас ходит. Может, Дар вернулся, и нас уже едут вязать.

– Если Сила вернулась, почему унатч нас не убила сразу же? – пыхнул дымком негидалец.

– Чего-то ждет, – уверенно сказал Колченогий. – Чую я неприятности. Вдруг повеяло холодком по спине, знаешь, как будто надвигается что-то хреновое. Для нас, конечно, Петька!

– Оська почует, – глаза аборигена сверкнули в мертвенном свете восходящей над тайгой луны. – Оська – зверь смышленый. Чужака почует за много шагов отсюда. Рвать будет.

– Все равно: спим по очереди, – решил Колченогий. – По четыре часа. Первым на страже будешь ты. Потом разбудишь меня, понял? Если появится кто чужой, стреляй, не раздумывай. Нам супротив магов не выстоять, а мой амулет не рассчитан на долгую защиту.

– Я тебя понял, – снова запыхтел трубкой Петька. – Иди, спи.

* * *

Появление в астральном поле непонятного объекта с четырьмя светящимися точками Григорий отследил еще задолго до выхода из неглубокой пади, на дне которой протекала неширокая таежная речка. Не речка – ручей, который можно перешагнуть, не напрягаясь. Но именно вдоль нее группа потайников дошла до Петькиного балагана. Оказалось, что речка делает изгиб, уходит куда-то на восток, потом, ныряя между корневищами деревьев, возвращается обратно. Может быть, благодаря своенравному и бурливому характеру этой речки, их не заметил огромный волкодав, а может, ветер как раз дул им в лицо, относя запахи в лес.

Собаку заметил Тагир, нацепивший для такого случая ПНВ. Она лежала возле приземистой избушки, положив огромную башку на лапы. Григорий добавил, что в доме находятся два человека, один из которых – Тамара. Еще один явно затаился в засаде. Ну кому придет в голову спать на улице после освежающего дождика, принесшего прохладу, если есть вполне подходящее для таких случаев помещение? Через прибор Тагир не обнаружил этого любителя пряток, и Гришка дал ему направление с помощью своих астральных меток. Выходило, что засада устроена справа от дома, возле еще какого-то строения. Тагир весело хмыкнул:

– Есть! На крыше пристроился. Прикрылся брезентом или чем там, но не спит. Шевелится. Гришка, давай, усыпляй их всех! Не хочу я рисковать и лезть под пули. Лиходей, я прав?

– Так точно, – пошевелился волхв. – Давайте уже заканчивать. У меня пузо намокло от травы.

– А собака уснет? – на всякий случай спросил Арсений.

– Никуда она не денется, – Гришка сел поудобнее и прислонился к шершавому стволу дерева. Руки его совершили несколько плавных и мягких движений, формируя едва светящиеся руны, которые медленно поплыли через ручей и растворились в бледном сиянии стоявшей высоко луны. Арсений посмотрел на часы. Стрелки неспешно подползали к цифре «три».

– Долго ждать? – Тагир явно испытывал нетерпение.

– Обычно все засыпают за пять минут, – пояснил Григорий, ощутимо напрягаясь. Тамара была так близко, что хотелось, не мешкая, бежать и освобождать ее. Монотонная пульсация ее метки успокаивала, и гордость за то, что он смог сделать, переполняла молодого волхва. С того самого момента, когда его выкинуло из «радужного» мира, Григорий подспудно ожидал пакости от последствий употребления кристалла. Вроде неких магических откатов или еще чего-то. Но до сих пор не случилось ничего, что можно было квалифицировать как «последствия от употребления магических наркотиков». Так в чем секрет «радуги»? Или надо принимать кристаллы регулярно, чтобы почувствовать угрозу для своей жизни?

Жесткий тычок в ребра вывел Гришку из раздумий. Это Тагир, делая страшное лицо, знаками показывает в сторону Петькиного балагана. Надо идти. Все уже спят. Никакой физической активности. Собака тоже не двигается. Четыре тени, которые защитились от «Сна» нужными и заранее заготовленными амулетами, неслышно перескочили ручей и рассыпались в разные стороны. Арсений бросился к маленькому сараю, чтобы связать уснувшего часового и забрать у того оружие. Никаких проколов не должно быть. Очнется – пальнет в спину.

Григорий, проходя мимо сопящей лохматой туши, покосился на нее, оценив зверюгу. Да, без магического воздействия такую машину не остановить. Снесет, не глядя.

Тагир положил ему руку на плечо и показал, что войдет в избушку первым. Они уже стояли под навесом, распределившись по разные стороны двери. Лиходей присел под окном, даже не удивляясь, что в такое узкое отверстие навряд ли взрослый проскочит. Боевики лучше знают, как захватывать объекты. Со стороны сараюшки раздался двойной писк мыши-полевки. Это Арсений развлекался, давая сигнал, что тылы чистые.

«Подожди!» – показал жест Григорий. Что-то его беспокоило. Да не что-то, а конкретное обстоятельство. Внутри помещения изрядно фонило магией. Но кто мог нацепить на себя артефакты? И мысленно постучал себя по голове. Ну, конечно, браслеты! Как он мог забыть о них? Такие мощные блокираторы в любом случае будут излучать фон, сколько их не прячь. И сразу мысль: а почему бы по ним не определить местонахождение Тамары? Ага, и как отличить браслеты от других артефактов, чьей энергией насыщено астральное поле Вселенной?

– Ну? – почти беззвучно прошипел Тагир.

Гришка кивнул головой и двинулся следом за наставником. Что его толкнуло в последний момент – чутье или все-таки стучащие колотушки опасности, – так и не понял, но накинул «сферу» на себя и крадущегося в темноте Тагира. С прибором на голове тому было предпочтительнее высматривать тех, кто находился в избушке.

Со стороны полатей раздался громовой выстрел, Тагир вскрикнул, сгибаясь пополам. «Сфера» мягко полыхнула сиреневыми отблесками, уводя в сторону пулю, и та с противным рикошетом ушла в потолок. Снова выстрел! В нос ударил запах сгоревшего пороха. Недолго думая, Гришка прыгнул вперед и налетел на какое-то ограждение. Ребра отреагировали резкой болью. Включив магическое зрение в этой чертовой темноте, он перескочил через согнувшегося Тагира и ласточкой влетел на полати, умудрившись на лету извернуться и кулаком врезать по запястью, державшему пистолет. Противник рыкнул и попытался откатиться в сторону, но Гришка зацепился за воротник его рубахи. Барахтаясь и сопя, они слетели с полатей на пол. Если бы одна рука была свободной, сформировать «ударный кулак» или «ледяной клинок» ему не составило труда. На деле все обстояло иначе. Противник умело защищался, связывая Гришку дракой так, что обе руки постоянно находились в движении: защита, удар. Не до