Нестандартное мышление - Хайдарали Мирзоевич Усманов

охраны терпят взятку, где прожектор не глядит. Он умеет радоваться резкому рывку, но знают и цену тягот. Если долго он будет находиться вне заправки, или если шторм на пути, то тут любые шансы тают. Для мигранта, шпиона или беглеца скейт – настоящая выручалочка. Быстрый прыжок к причалу, короткий взлёт, и ты уже – на другой стороне платформы. Для Кирилла скейт – именно то, что нужно как шлюпка побега. Не дом, но дверь. Он уже понял, что где-то внутри неё – свобода на один манёвр, и если это всё, что нужно – тогда скейт идеален. Но жить на нём нельзя. Он не предназначен для долгого пути, для тяжёлых ветров и для длительной битвы.

И всё же они – маленькие, грязные, почти человеческие – имеют свою поэзию. В пустоте они выглядят так, будто держат в себе рассказ о побеге, о короткой надежде, о прыжке, после которого уже невозможно возвратиться. Их достоинство – не в броне или в дальности перемещения, а в умении быть незаметными. В умении исчезать между планетами Звёздных планет. Именно поэтому их любят и прячут. Как любимые письма, которые боятся читать…

Имелись в этом списке и малые коммерческие – “катера” и “полукорветы”. От пятидесяти до сотни метров. Такие судна чаще встречаются на приграничных территориях. Грубые… Переваренные… С запасными или полноценными грузовыми отсеками… Их легко переоборудовать под тайники, установить неофициальные подпольные маячки, “зашить” запасной генератор. Они дают баланс – мобильность и запас, но при этом остаются достаточно незаметными, чтобы не тянуть на себя внимание центрального флота. Для обмена корвета на катера потребуется доплата, но это разумная сделка. Корвет стоит сильно дороже, и многие перекупщики именно такие сделки и будут проводить.

Они не громоздки, не имеют броневых поясов титанов. Это судна, сшитые из старой стали, чёрного оргалита и напиленых заново планок. Малые коммерческие – “катера” и “полукорветы” фактически живут на границе миров. Между честной торговлей и воровским ремеслом, между легкомыслием прибыли и тяжёлой работой на исходных рубежах. Их длина делает их достаточно большими, чтобы держать в себе запас, и в то же время небольшими, чтобы не попасть в сводки центрального флота как явная цель.

Внешне это корабли могли быть с явными отпечатками ремонта. Швы слоёв металла видны. И выглядят они не стыдливо, а с каким-то достоинством. На борту могут быть видны мастерски наложенные латки, вставки из другого сплава. Именно там, где когда-то прошло пламя. И не суть важно то, по какой причине появились эти повреждения. Нос у них тяжёлый, кормовая часть более широкая. Чтобы вместить груз и пару коробейников. А бока часто могут быть украшены приметными именами прежних владельцев, перечёркнутыми и дописанными. Разумные в доках смотрят на них, как на старых знакомых. Прочные “рёбра”… Надёжные “скулы”… Капли ржавчины, как знаки пути… Их палубы пахнут керосином, смазкой и шелухой усталых людей – запахом, который в этих районах больше скажет, чем любая бумажка о регистрации.

Катера – чуть компактнее, плоские и выносливые. Их внутренняя архитектура напоминает грудь рабочего. Отсеки для грузов… Отсеки для топлива… Маленькие каюты, где три человека могут спать… И длинный коридор с ящиками. Полукорветы тянутся длиннее и выше, предлагают мостик повыше, пару дополнительных трюмов и место для мастерской. Их моторы не циркулируют роскошью – скорее это старая, но мощная машина, которую легко подправить, и которая при должном уходе проживёт ещё много переходов. Запас хода у таких судов средний – больше, чем у шлюпок, меньше, чем у больших корветов – но здесь важно не абсолютная дальность, а умение перераспределять и экономить ресурсы на ходу.

Их внутренняя жизнь – это практическая поэзия. Под палубой, в грузовом отделении, могло находиться всё, что угодно. Какой-то хлам… Мешки с цементом… Банки с гуталином… Чщики с трансформаторной смолой… Рядом – скрытые ниши, не как сложный тайник, а как естественная щель в старой мебели. Никто специально не устанавливает их как “секрет”, они появляются сами, в процессе эксплуатации – пустоты между центробежными панелями, узкие карманы за двигательной рамой, “запасные” отсеки, задуманные для хранения лишнего, чтобы не мешать делам. Те, кто живёт у границ, прекрасно знают о том, что такие кармашки удобны. Часто в них хранят документы. Какие-то запчасти и даже карточки с кодами. Но это – не инженерный рецепт, а бытовая психология. Такой корабль, который служит и даже кого-то бережёт, учит людей прятать в себе жизнь.

Переоборудование под “полукорвет” – обычное дело. Корабль с базовой коммерческой начинкой легко превращается в дом с дополнительными модулями. Добавляется мастерская, ставятся вторые насосы, выводятся лишние ящики под топливо, укрепляются привязи грузовой палубы. На приграничных территориях мастера – корявые, но искусные – умеют перепрошивать панели управления, “подшивать” генератор в обход привычной схемы, перепаковывать бочки так, чтобы одна и та же вещь могла служить двум целям. Днём быть банальной тарой, ночью – укрытием. Всё это – игра на грани закона и торговли. Не выполнение инструкций, а привычка к выживанию.

Эти суда – идеальные посредники. Они не настолько приметны, чтобы привлекать внимание военных или служащих пограничных служб, но достаточно крепки для длительного перелёта в пределах систем. Их датчики – экономичны, и потому их сигнатуры часто “плавают” в общих роликах трафика, маскируясь под промысловые шхуны. Вооружение? Обычно минимально. Одна, как максимум – две малые турели для отпора без проливов крови и пару пулемётов в отсеках на случай захвата. Их защита – в манёвре, в секрете и в экономии. Небольшой плазменный импульс может быть для них губителен, но маловероятно, что флоты будут тратить свои ресурсы на преследование такого “серого” судна без явного повода.

Экономика обмена – важный аспект. Корвет по цене и назначению – это целая веха. Катер или полукорвет представляют разумный компромисс для тех, кто хочет мобильность и вместимость, но не желает платить за всю боевую начинку. Сделка “корвет на катер” также часто требует доплаты. Владелец корвета знает ценность корпуса и возможностей, и явно посчитал бы, что теряет слишком много – поэтому практикуется компенсационный платёж, который сразу же оговаривается. Для перекупщиков это удобный торговый трюк. Разбить сумму платежа на несколько частей – взять энергию, взять транспорт, а остатки пойдут на продажу в другие доки. Первичная маржа бывает великой, но также велик риск – ибо катер легче прятать, а полукорвет выгодно связывать с какими-то торговыми путями.

Экипажи таких судов обычно представляют из себя маленькие семьи. Три-семь человек, от