Имперский вор. Том 2 - Дмитрий Ра

сообщает Ильин. – Но и не слышал, что таких не бывает. Потому вопрос о размере можно исключить. Однако логично предположить, что от размера зависит количество монстров. Большой разлом – их много. Мини – мало.

– Логично, – кивает Токсин. – Жаль, меня там не было…

– Угу, – комментирую я. – Зверевич уже нам объяснил, как мы хорошо поступили, поперев с мечами на этого… как там его…

– Двуглавый скроф, – напоминает Львов. – И я согласен, что останавливать машину при виде монстра было глупостью с моей стороны. Но я увидел беззащитного человека…

Пожимаю плечами:

– Брось. Это естественный рефлекс. Повезло же, что увидел. Если бы ты увидел его, когда кабан… скроф на него уже кинулся, мы бы не успели его спасти.

– Ты не успел бы.

– Без тебя я бы не справился. Тем более что и артефакт света взял с собой ты, а не я.

Справился бы, конечно. Но муки совести Лекса Львова ни мне, ни ему не нужны.

– Артефакт света? – с интересом спрашивает Токсин.

– Да, «Световой шар». Концентрированный свет в десять тысяч люменов.

– Одарённый с аспектом света наверняка может сам сработать, как этот артефакт, – предполагаю я. – А то и посильнее.

И смотрю на Токсина. У парня аж глаза загорелись. Да, это я о световой бомбе, том самом плетении, которому как раз и учил Токсина в лагере. У него выходило тыщ на пять люменов.

– Может, – подтверждает он.

– Может. Но аспект света – редкость, – вздыхает Ильин. – Потому основная магия против тварей разлома – это огонь.

– Да и вряд ли кто-то способен на плетение такой силы, – бросает Палей. – Ну, единицы.

В этом мире – да, единицы. Но если подойти к вопросу с умом…

…и с определёнными техниками…

В магии важна не только сила.

Задумчиво смотрю на Токсина. А ведь мне есть, с кем экспериментировать. Вот он – маг света, жаждущий учиться чуть ли не любой ценой.

Кстати, у меня вообще подобралась интересная команда. Аспект огня у Ильина, вода у Палея, свет у Токсина. Плюс Львов – менталист, который ещё и целитель. И я. Если попробовать тренироваться именно как команде, из этого может выйти толк.

Возможно, и Лекс Львов думает именно так. Причём рассчитал это ещё в лагере, наверняка потому и присоединился к моей группе.

– У тебя же аспект света, Бородин, – говорит он Токсину. – Это по материнской линии, видимо. Извини, я не знаю имени твоего второго рода. Но ты, скорее всего, занимаешься по их техникам?

– Да, – неохотно отвечает тот. – Но без наставника, сам понимаешь, это очень сложно. А учить меня некому. Дед давно погиб, а мать… ну, она никогда особо не стремилась. Больше никого нет.

– Понятно, – кивает Львов.

И тут вдруг встаёт Палей, который до этого пялился в окно, изображая, что ему с нами скучновато.

– Слушайте, чего мы ходим вокруг да около? Ты, Каменский, нас сюда позвал, чтоб рассказать, как приключался? Вот и я думаю, что нет. Мы уже один раз работали вместе. И учиться нам вместе. Ну, про тебя, Ильин, не знаю! Ты с нами в лабиринте далеко не ушёл.

– Не моя вина, – разводит руками Ильин.

Да. В лабиринте с нами был не сам Егор Ильин, а какая-то хрень типа двойника, изображающая Ильина. Его подменили с целью убить эту хрень и показать нам страшный и кровавый труп, чтобы мы поверили, что всё вокруг смертельно опасно и серьёзно. Из тридцати человек кандидатов испытание прошли всего девять. Но провинциал Ильин оказался в их числе.

– Это понятно, – отмахивается Палей. – Но я о другом. Раз тебя зачислили в училище, значит, ты этого достоин. Ну и раз Лекс тебя сюда позвал, и Каменский не против, значит, ты точно чего-то стоишь.

– Ты к чему это всё, Серж? – интересуется Львов.

– Вот не делай вид, что не понимаешь. Я тоже умею быть загадочным.

– Козлом… – добавляет в потолок Токсин.

– Да пошёл ты!.. – привычно огрызается Палей. А потом криво усмехается и неожиданно миролюбиво подтверждает: – Ну да, и козлом тоже. Ты вот что, Бородин… я признаю, что вёл себя с тобой как придурок, но Макс Горчаков – мой друг. Им и останется. Однако кое-что я пересмотрел… В общем, я так понимаю, Каменский, что вы с Лексом решили попробовать создать команду. Из нас пятерых.

– Ты правильно понимаешь, – медленно говорю я. – И?

– И я не против. Но для этого мы должны вместе тренироваться. И кое-что знать друг о друге. Соответственно – доверять друг другу, а не вот это вот всё.

И он опять смотрит в окно, да с таким видом, будто уж ему-то точно наплевать.

– Согласен, – кивает Львов со своей обычной непроницаемой рожей.

– Согласен, – говорит Ильин и улыбается.

– Никогда я не думал, что попаду в одну с тобой компашку, Палей… – тяжело говорит Токсин. – Но ты прав. Ладно, проехали. Принимаю извинения.

– Я и не думал перед тобой извиняться! – вспыхивает Палей.

Но Токсин усмехается и протягивает ему руку:

– Мир, что ли?

– Ну мир… – неохотно кивает Палей.

Они жмут руки, и Палей тут же оживляется:

– Так вот. Прежде всего я хотел бы знать, чего от каждого из вас ожидать в будущем.

Ильин неожиданно заливисто ржёт.

– Чё я смешного сказал?!

– Не, это я над своим, – поясняет Ильин. – Ну, смотрите: у меня аспект огня. Родовой источник есть.

– Как и у всех нас, – говорит Львов. – То есть с родовыми техниками и наставником у тебя, Егор, всё в порядке. И с даром тоже, верно?

– Более чем, – уверенно отвечает Ильин.

– У меня со всем этим очень плохо, – пожимает плечами Токсин. – Ну… – Он смотрит на меня, явно вспомнив, что я обещал его учить и уже начал это делать. – С родовым источником точно плохо. Я просто не знаю, где он.

– Главное, что он есть, – замечаю я.

– В общем, выходит, что у меня нет ничего, кроме меня самого. – Токсин вскидывает подбородок и по очереди нас оглядывает.

– Ну, с тобой самим нам явно повезло, Дмитрий, – усмехается Львов. – Не стоит скромничать. Связи, ингредиенты, аспект света… И, насколько мне известно, ты талантливый зельевар.

– А Лекс Львов – целитель, менталист и сын главы Тайной канцелярии! – провозглашает Палей. – Что уж говорить обо мне, гениальном воднике из древнего прославленного рода.

– А обо мне? – спрашиваю я с интересом.

– А командиров не обсуждают, Каменский. Если хочешь, о тебе я расскажу тебе приватно. Вдруг ты чего не знаешь? – Палей корчит загадочную мину.

Наверняка он прав. Например, несколько дней назад я выяснил, что у Никиты Каменского тёмный эфир. А минуту назад – что я командир группы. Хотя лично мне всегда нравилось быть за кадром, а не на виду. Но как-то никогда не получалось…

Хмыкаю:

– С какого это хрена я командир?

– Как это с какого? – демонстративно удивляется Палей. – Не мне ж им быть, сам подумай! Не княжеское это дело. На командиров всегда все шишки валятся, так что я тут с краю постою.

– Замнём пока этот вопрос, – отмахиваюсь я. – И чтоб вы знали: у меня та же ситуация, что у Токсина. Я не знаю где мой родовой источник, и родового наставника у меня нет. В общем, с этим разобрались. Значит, в лагере начинаем совместные тренировки?

Все согласны.

Ещё пару часов мы сидим за столом и разбираем сегодняшнюю ситуацию с разломом.

Больше всех осведомлён, как всегда, Ильин. С его слов мы узнаём, что периметр магической защиты вокруг столицы действительно нарушен. А если конкретнее – расколот один из охранных маг-кристаллов. И причина тому – не какой-нибудь природный катаклизм или чья-то халатность. Он сломан целенаправленно, а восстановить его – дело не на один день.

Так что население из того района эвакуировано, а армейское оцепление пока не снято. Ждут новых разломов.

– Я не представляю себе человека, который на такое способен, – резко говорит Ильин. – Но факт остаётся фактом – и значит, такой человек существует.

– Полагаю, Тайная канцелярия приложит все силы, чтобы его найти, – говорит Лекс.

– Каким же это образом? – хмыкает Палей. – Если верить Ильину…

– Можешь проверить, – вставляет тот.

– …то этот урод не оставил никаких следов своего присутствия и своего преступления.

– Полагаю, около каждого маг-кристалла теперь поставят…

– Охрану? – предполагает Токсин.

Львов мотает головой:

– Нет-нет. Наблюдателей. Потому что инцидент,