Темный феникс. Возрожденный. Том 3 - Фёдор Бойков

Я сел в кровати и задумался. Может стоит обратиться к артефакторам, а не портным? В принципе, металлическая броня будет ненамного тяжелее кожаной с усиленными вставками. А в качестве оружия можно пока взять кинжалы отца.

— Не спится? — Агата заинтересованно высунула мордочку из-под кровати.

— Угу, — я встал и накинул халат. — Давай тогда проверим твоё оглушение. Выпусти его в меня на полную мощность.

— Хозяин уверен? — кошка наклонила голову и посмотрела на меня.

— Уверен, бей.

Агата встала передо мной и вздыбила шерсть. Затем она выгнула спину и широко распахнула пасть. Со стороны будто бы ничего не произошло, но я почувствовал, как невидимая стена окружила меня, отрезав от мира, а потом ударила прямо в мозг.

Я не слышал ни звука, мой разум боролся с давящей на него стеной. Пришлось разогнать энергию по каналам. В ушах зазвенело, будто кто-то ударил в тот медный гонг, что стоял в доме Давыдовых.

— Отлично, — сказал я, как только эффект оглушения спал. — Целых три секунды. В условиях боя это настоящая находка. Какая дальность?

— Пять шагов, — тут же ответила Агата, гордо выпятив грудь. — Сильнее, если ближе.

— А перезарядка долгая? — полюбопытствовал я, мотнув головой. — Сколько раз можешь повторить подряд?

— Два… нет, три раза, — задумчиво ответила Агата, шевеля усами. — Потом только кусать.

— Три оглушения на дистанции до пяти метров, — я широко улыбнулся. — Этого хватит, чтобы прервать заклинание мага или дать время для манёвра. Ты большая молодец.

Агата вытянула лапы и прогнула спину, напрашиваясь на ласку. Вот же Демьян! Это же надо было приучить теневого монстра к поглаживаниям.

Но питомица заслужила похвалу, так что я несколько раз провёл рукой по дымчатой шёрстке. Она и впрямь на ощупь была как тень — невесомая и пушистая. Зато когда моя ладонь двинулась против шерсти, в неё впились острые щетинки, пропоров кожу до крови.

Я усмехнулся. Не такая уж она беззащитная, какой кажется с виду, особенно когда подставляет живот и крутится на полу, словно обычная кошка.

Моя рука замерла, и Агата недовольно зашипела.

— Да не шипи ты, слышишь же, телефон звонит, — я почесал кошку за ухом и подошёл к комоду, на котором вибрировал телефон. — Слушаю.

— Граф Шаховский, — голос в трубке был ровным, вышколенным и совершенно мне не знакомым. — Это Мирослав Орлов. Звоню вам, чтобы лично поздравить вас с победой над княжеским родом Давыдовых. И, разумеется, с помолвкой моей сестры.

В его тоне не было ни капли искренности, но я не стал обращать внимания на такие мелочи.

— Благодарю, — коротко ответил я, ожидая продолжения. И граф Орлов не стал меня разочаровывать.

— Граф, я буду откровенным, — сказал он. — Меня заботит репутация моей сестры. Помолвка — прекрасное начало, но за ней, как водится, следует брак. Меня интересуют сроки.

— Я полагал, что всё предельно ясно, — я выдержал недолгую паузу. — Объявление помолвки оградило вашу сестру от любых сплетен относительно её пребывания в моём доме.

— Вы правы, — мягко подтвердил Мирослав. — Однако, как глава рода я не могу не думать о её будущем. Долгая помолвка может породить нежелательные слухи. Не говоря уже о том, что её собственное положение в настоящий момент выглядит несколько неопределённым.

— Я прекрасно понимаю вашу озабоченность, — ровно сказал я, сжимая челюсти, которые свело от напускной доброжелательности и высокопарности. — Но мои усилия сейчас сосредоточены на стабилизации положения, укреплении границ и восстановлении хозяйства. Скорое брачное торжество на фоне траура по погибшим людям будет воспринято как проявление дурного тона и это навредит репутации Юлианы даже больше, чем долгая помолвка.

Мирослав замолчал, не зная, что ответить. Он попал в ловушку собственного этикета. Оспаривать траур и необходимость укрепления рода — значит выставить себя недалёким и поверхностным. А уж то, что подумают в свете о Юлиане, которая выскочила замуж сразу после нескольких дней пребывания в моём доме, — это самый настоящий скандал.

— Разумеется, ваше сиятельство, — сказал наконец Орлов. Его голос приобрёл лёгкую, едва уловимую прохладцу. — Ваши доводы… весьма убедительны. Семья Орловых, безусловно, ценит стабильность и разделяет вашу скорбь. Мы, разумеется, готовы проявить понимание и предоставить вам необходимое время.

— Благодарю за понимание, — ответил я тем же тоном. — Будьте уверены, репутация вашей сестры для меня не менее важна, чем для вас. И как только положение дел позволит, мы обязательно вернёмся к этому вопросу.

— Не сомневаюсь, — скрипя зубами ответил Мирослав, уже не заботясь о том, как прозвучат его слова. — Мы будем с интересом следить за успехами рода Шаховских. И, разумеется, остаёмся на связи. Всего вам наилучшего.

— И вам.

Я положил трубку и выругался в голос, наслаждаясь ругательствами. Это же надо быть таким напыщенным. Ну ничего, я ответил ему тем же и выиграл время, оставаясь в рамках вежливости.

Что ж, раз уж отдых мне не светит, схожу проверю, как там Борис. Я оделся в первое, что попалось в гардеробной. Стараниями бабушки одежда там появлялась быстрее, чем я её успевал испортить, так что хотя бы с этим проблем не было.

Я спустился на первый этаж и вышел из дома, направляясь к полигону. Каждый шаг отзывался в теле глухой болью. Раны напоминали о себе, несмотря на то что волна тьмы подстегнула регенерацию и залатала их.

Ещё на подходе я услышал отрывистые команды Зубова. А затем и увидел, как командир гвардии гоняет новобранцев по полосе препятствий. Заметив меня, он отдал короткий приказ и строевым шагом направился ко мне.

— Господин, ваше состояние…

— Отстань, — я махнул рукой, окидывая взглядом полигон. — Где Борис?

Зубов поморщился и кивнул на толпу гвардейцев, отрабатывающих перебежки на короткие дистанции. Они перемещались между сколоченными из деревянных досок прикрытиями. Борис наравне с ними изображал разведчика и прижимался спиной к «домам» и «деревьям».

— Сам пришёл, — тихо сказал Зубов. — Упёртый как не знаю кто. Говорит, что вы разрешили. Ребята подтвердили, вот я и загнал его с новичками.

— Зачисли его в основную группу с новобранцами, — сказал я, глядя на старания брата. — Обучение по полной программе. Физподготовка, огневая, тактика. Без скидок на возраст и фамилию.

— Так точно, — в глазах Зубова промелькнуло уважение. — Буду гонять нещадно, так чтобы к вечеру еле ноги волочил.

— Вот это мне и нужно, — хмыкнул я, а потом подозвал Бориса, который наконец меня заметил. — Вот что, Боря, тебя только что зачислили в группу новобранцев. Пощады не будет, зато тренировок будет столько, что сам скоро взвоешь.

— Не взвою, — решительно ответил брат, выпятив подбородок.

— Посмотрим, как ты завтра запоёшь, — оскалился Зубов. — С