Трон галактики будет моим! Книга 4 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

буквально взорвалась изнутри. Как будто пиропатрон сработало. Словно из расколотого яйца, из неё вывалился десяток человек.

Ну, как мне показалось — человек. В следующий миг я понял, что это сервы. Причём, насмотревшись на поведение серв-ботов, поражённых «чумкой», я мог с уверенностью сказать — эти были не такие. Эти действовали осознанно, хладнокровно и быстро.

— У нас проблемы, — сообразил Евгений.

Вовремя сообразил, блин! Очень вовремя!

Не люблю нештатных ситуаций. Когда разберёмся — спрошу у Лидера-пять, какого хрена не досмотрели.

— Подкрепление на борт и шлюзовую! — скомандовал я. — Быстро! В скафандрах!

Но мы уже немного опаздывали. Засланцы расстреляли столпившихся в скафандрах лёгких пехотинцев. Потом принялись за тех, что стояли в силовой броне. Бластеры наёмников изрешетили и отбросили половину из них к переборке шлюза, но следом — хлопнула и раскрылась ещё одна капусла. Там сидели сервы уже простые, зазомбированные.

Пришлось действовать грубо.

— Полный влево! — крикнул я Солнышку. — Огонь по правому краю!

Солнышко послушный. Солнышко всё понял и не мог ослушаться. Его бок больно впечатался в боковую стенку шлюза, чтобы получить необходимый размах для турели. Из забортовых квадробластеров он изрешетил пустые капсулы вместе с сервами. Буквально в труху, а я ему цели навёл через внутренний экран.

Но, похоже, не всех. Парочка добралась до пехоты в силовой броне и буквально свернули им шею.

А затем Солнышке расстреляли гравитаторы и маневровые.

А затем взорвали гранату где-то у переборки. Мощную какую-то. Видимо, тоже из штурмового абордажного арсенала. Видимо, разорившиеся строители активно диверсифицировали свой бизнес и не гнушались и пиратством.

Или?.. Или они как-то связаны с бригадой отчужденцев?

Ну, так или иначе, тем хуже для них. Всё меньше душевных терзаний по поводу корректности миссии.

Вдоль обездвиженного Солнышка засвистал злой ветер разгерметизации — обломки тел сервов, пехотинцев и изрешечённых капсул посыпались через пролом в шлюзе через переборку.

И вместе с ними — последний серв-мастер из уцелевших нападавших вылетел наружу. Вместе с нашим, ремонтным сервом, который дежурил в отсеке.

Кажется, всё? Ну и как теперь нам выходить? Я же не могу разгерметизировать салон со ста тремя спасёнными низушками и десятком раненых Мастеров Никто?

Или могу?..

Ведь у нас, у членов экипажа, есть маски. Ну и, в принципе, шлюзуется только задняя камера, а в переднюю оттуда можно утрамбовать ещё человек тридцать. И ещё на человек двадцать хватит запасных комбезов…

Но не на сто с лишним.

Неужели в ловушку угодили. Причём не просто в ловушку — в ту самую, с несущейся вагонеткой, развилкой и привязанными к рельсами товарищами…

Ну, выход всегда какой-то есть.

— Евгений, картинка по наружному борту! Всё чисто?

— Нет, — сообщил Евгений. — Вижу вражеского серв-мастера. Беру на прицел квадробластером… Стоп. Потеря картинки.

— В каком смысле потеря?

— Не вижу его через вседиапозонную камеру. Вероятно, зеркальная маскировка.

И была же ведь такая. У Капитана Немо. Может, зря его не взяли, а?

Нет, выбор точно какой-то есть помимо самого плохого. В конце концов, я не один же в этой части космоса.

И у «Принца Евгения» это не единственный люк и шлюз. Есть собственная аварийная капсула, в которую превращается шлюзовое помещение за командным пунктом. Есть боковые люки для экипажа, к которым сейчас пристёгнуты лёгкие десантные челноки Мастеров Никто…

Так.

— Лидер-Пять, вы там в капсулах? Дежурные по внешним помещениям. И срочно возьмите под усиленную защиту все шлюзовые помещения на корабле, — приказал я.

— Будет сделано.

— Евгений, — продолжил я раздавать приказы. — Одного из сервов — в магнитных ботинках по наружной обшивке — к нам. С ремкомплектом. Пусть идёт сюда и залатает дырку, чтобы мы хоть как-то отшлюзовались.

— Я должен выбираться, — сказал я, по большей части, себе. — Должен как-то выбраться отсюда.

Октавия сидела молча, глядела в одну точку.

А Макс поглядывал на меня беспомощно. Он тоже не мог выбраться. Он один-то в шлюзовую камеру помещается с трудом. Уж он-то навалял им всем. Мне так и хотелось ему сказать — чувак, дыши помедленней, ты нам так весь кислород сожжёшь.

Но это было бы некрасиво.

Я думал, размышлял, перебирал варианты, и, наконец, решился. Надо всё-таки пожертвовать низушками в шлюзовой камере.

— Я пошёл, — мрачно известил я Октавию и принялся перелезать через пассажиров в дальнюю часть салона.

А затем заорали одновременно Принц Евгений:

— Фиксирую разгерметизацию аварийной капсулы мостика!

А после — кем-то из наёмников, кто дежурил поблизости от капитанского:

— Нас атакуют! Они уже внутри!

Ну и напоследок — общий канал прорезался криком Даши:

— Он тут! За дверью! Он режет дверь в капитанскую!

И я понял, что опоздал со шлюзованием и всем прочим.

Осталось только обратиться к Творцам, как рекомендовала мне в этим случае Кукушка. Не то, чтобы я сильно верил — но почему бы и нет? Помогали же раньше.

Ну, и тут помогли.

— Андрон, Евгений, давайте, — тихо сказала Октавия.

И Андрон с Евгением включили широковещательную «жужжалку» в модуле связи корабля. Оказывается, так можно было. А затем Андрон, как я потом выяснил, оказался в ближнем радиусе действия сервисного модуля серв-мастера. Устроил ДДОС-атаку на его сервисный модуль, затем воспользовался низкоуровневой уязвимостью и скормил в консоль сервисного модуля в режиме восстановления пароль, который все эти минуты ломала Октавия.

Именно так работал вирус, который ломал сервов с системе Орхидеи.

И после серв-мастер, который продолжал резать бронестенку капитанской капсулы, отключился, превратившись в безвольный овощ.

А вместе с ним — по цепочке отключили и все остальные серв-мастеры в системе.

А следом — и все простые сервы.

— Поздравляю нас, капитан, — радостно сообщила Октавия. — Мы только что вылечили систему от «чумки».

* * *

— Получается, не ядеркой, а обычными? — спросил Игорь Константинович, покачиваясь на стуле и задумчиво разглядывая ухоженные ногти на руках.

— Получается, так.

— Получается, двести пятьдесят тысяч сервов?

Я же разглядывал баронский бластер на столе и жезл, который держал в руках.

Всё никак не могу привыкнуть.

— Двести сорок восемь тысяч сто, если быть точным, — кивнул я. — Примерно пятнадцать тысяч потеряны безвозвратно. Остальные болтаются по синхронной орбите в точке Лагранжа у Никольского. Мы собрали около двух тысяч, после у нас закончились припасы и топливо, и мы отправились обратно.

— И все… мои? — усмехнулся князь.

— Я так подозреваю, что у них у