Зимние интриги - Алекс Хай

— Добилась своего⁈ Мы уезжаем сегодня же! Сейчас!

Затем гневно развернулась и вышла из гостиной, хлопнув дверью. Барон и одна из дочерей поспешили за ней. Напоследок баронесса выкрикнула:

— Вы об этом пожалеете! Клянусь, пожалеете!

Розалия поднялась последней, колебалась мгновение, а затем тихо обернулась к моей матушке:

— Ваша светлость, я нижайше прошу прощения… Моя мать уже много лет страдает клептоманией. Она не может это контролировать. Мы уже не раз оказывались в неловком положении в Ревеле, потому что это происходит не впервые. Мне очень жаль, клянусь вам…

Я удивленно взглянул на девушку.

— Розалия, почему вы просто не сказали? К чему этот концерт?

— Мама… Она отказывается признавать проблему. И не хочет идти к доктору. Еще раз прошу прощения, ваша светлость.

Склоняя голову, девушка поспешила вслед за родными. Мы переглянулись. Матушка подобрала брошь, осторожно протёрла её салфеткой и приколола к платью.

Отец устало покачал головой:

— Жаль, что моя родня доставила тебе столько хлопот, Анна. Но я сам поговорю с сестрой и бароном. Уверен, что более Сиверсы нас не побеспокоят.

Виктор задумчиво провёл рукой по подбородку:

— Теперь понятно, почему они ищут партии для дочерей в Петербурге. Видимо, в Ревеле уже никто не хочет прятать столовое серебро под замок, когда Сиверсы приходят в гости…

* * *

— Ваше императорское высочество, вы уверены, что это разумно? — глава группы охраны пристально глядел на великую княжну Марину. — Место не самое удобное. Случись что, нам будет трудно вас защитить.

Марина лишь хмыкнула.

— Я подтвердила Алмазный ранг, а меня сопровождает Алексей Иоаннович, первый за триста лет человек, повторивший Великую Триаду. Михаил Дмитриевич, уверяю вас, все пройдет гладко. Двух гвардейцев более чем достаточно.

Начальник группы лишь покачал головой и внимательно уставился на меня, словно хотел сказать: «Если с ее головы упадет хоть волос, лично закатаю тебя в бетон и не погляжу, что ты у нас Черный Алмаз».

Я коротко кивнул в ответ на его невысказанную угрозу — мужика можно было понять. Головой рисковал. Но нашей великой княжне не было дела до такого праха бытия, как обеспечение ее безопасности. Марина Федоровна мысленно была уже в лаборатории Толстого-Стагниса.

— Прошу, ваше императорское высочество. Нам сюда.

Магохимическая лаборатория профессора Толстого располагалась в одном из корпусов Державного университета на Васильевском острове. Я шел впереди, за мной — Марина, позади нее двое гвардейцев.

Марина прибыла сюда как частное лицо, но, конечно, присутствие члена императорской семьи не могло остаться незамеченным. Лаборатория уже гудела от оживленного обсуждения — редкое событие в этих стенах, где обычно царила строгая научная дисциплина. В холле нас уже ждали.

— Ваше императорское высочество, — Толстой отвесил глубокий поклон. — Для нас большая честь приветствовать вас в стенах нашей скромной лаборатории. Ваш визит — событие исключительной важности, и все сотрудники с нетерпением ждут возможности продемонстрировать вам наши достижения. Я искренне надеюсь, что наша работа окажется достойной вашего внимания.

Марина кивнула ему, сдержанно улыбнувшись:

— Благодарю вас, профессор. Мне всегда было интересно узнать больше о практическом применении аномальной энергии. Буду признательна, если вы уделите нам время и проведете экскурсию. Разумеется, если у вас найдется время.

— Конечно, ваше императорское высочество! Прошу за мной.

Мы с Толстым переглянулись и обменялись короткими кивками. Я сегодня был на вторых ролях — больше для охраны великой княжны. Хотя и сам хотел повнимательнее присмотреться к разработкам.

Здание было старым, точно видело полтора века. Мы поднялись по лестнице на второй этаж и оказались в просторном помещении.

— Ваше императорское высочество, ваша светлость, господа сопровождающие… Прежде чем мы начнем, вам необходимо надеть защитные костюмы. Таковы правила безопасности.

Мы облачились в плотные, но гибкие комбинезоны и маски, обработанные особым раствором, нейтрализующим энергетическое излучение. Толстой тоже надел свой комбез и лишь затем повел нас в саму лабораторию.

— Это так называемая нулевая, или первоначальная, лаборатория, — начал он, остановившись перед первой комнатой с массивной стеклянной перегородкой. — Здесь мы занимаемся предварительным изучением артефактов, которые поступают к нам из разных рук. Чаще всего материалы предоставляет Спецкорпус. Сначала необходимо оценить уровень излучения предметов, потенциальную опасность и потенциальное количество энергии для извлечения.

Марина прислонилась к перегородке и внимательно разглядывала нескольких лаборантов, колдовавших над оборудованием.

— Что за технику они используют? — спросила она.

— В основном это аппараты кустарного производства, ваше императорское высочество. Аномальная энергия — явление, с которым мир столкнулся недавно. И нам пришлось самим разрабатывать технику для работы с ней. Выглядит порой нелепо, зато работает. Позвольте показать вам Первую лабораторию. Там интереснее.

Мы прошли дальше, в помещение, освещённое мягким голубоватым сиянием, исходящим от множества кристаллов, размещенных на столах. В центре зала стояли массивные аппараты, напоминающие стеклянные капсулы, внутри которых светились причудливые узоры.

— В Первой лаборатории мы занимаемся извлечением аномальной энергии из найденных артефактов, — объяснял профессор. — Мы используем так называемые артефакты-накопители. Это сложная и кропотливая работа, но она необходима, чтобы контролировать и перераспределять найденную энергию.

Марина Федоровна задумчиво провела пальцами по одной из стеклянных капсул.

— А что происходит с артефактами после изъятия энергии? Они становятся бесполезными?

— Они превращаются в обычные предметы, — ответил Толстой. — Камни можно вернуть в природу, предметами интерьера — пользоваться без опаски…

Мы медленно переходили из зала в зал и, наконец, оказались во Второй лаборатории. Здесь царила строгая стерильность, сотрудники в белых защитных комбинезонах работали за длинными столами, на которых лежали артефакты-накопители, аккуратно рассортированные по цвету и размеру.

— Это лаборатория концентрирования энергии. Мы переносим её в артефакты-хранители, которые затем надежно упаковываются. Это не менее кропотливая работа, требующая выверенных действий и расчетов. Если накопитель работает как ведро, в которое собирается вода, то артефакт-хранитель — это плотный сосуд, который не позволит ни капле энергии выйти наружу. Например, вот этот металлический куб способен удерживать аномальную энергию десятилетиями.

Марина взяла один из артефактов и ощутила слабую вибрацию.

— Они как живые… — прошептала она. — Вы ощущаете это, Алексей?

— Да, — подтвердил я. — Это мощь целой активной аномалии, заключенная в металл.

— Полагаю, это некий сплав ртути?

Толстой кивнул.

— Не только ртуть, но также свинец, вольфрам и еще с пяток разных металлов. Чтобы создать такой сплав, приходится пользоваться магической силой.

— Как долго вы, должно быть, экспериментировали…

— О да, ваше императорское высочество.

После