Зимние интриги - Алекс Хай

— Барсик? — удивлённо повторила Ида, хихикнув. — Почему именно Барсик?

— Ну, «Ирбис» — это же снежный барс. Вот и «Барсик» само собой прилипло.

— Очаровательно, — улыбнулась она. — Очень мило для такого грозного автомобиля. Хотя судя по тому, что я читала об этих автомобилях, под капотом там лютый зверюга.

Я открыл перед ней дверь, помог усесться, затем сел сам и осторожно вывел машину со двора. Ида наблюдала за манёвром, потом задумчиво заметила:

— Нашей парковке давно не помешало бы расширение. Коллекция отца этого требует…

Я улыбнулся, следя за дорогой.

— А ты сама водишь? — спросил я, ловя её заинтересованный взгляд.

Ида покачала головой:

— Нет, я ужасная трусиха на дороге. Не создана для вождения. Удостоверение получила, но никак не могу преодолеть страх перед дорогой.

— Не верю, — удивился я. — Ты, которая не боится ни высшего света, ни публики, ни сплетен и интриг…

— Я не боюсь за себя, — серьёзно сказала она. — Но боюсь навредить другим. Что, если я кого-то покалечу? Или, того хуже…

Я задумчиво кивнул. Такой ответ действительно был в её характере. Пока мы медленно продвигались в пробке на набережной Мойки, Ида вдруг повернулась ко мне и спросила:

— О чём вы говорили с моим отцом?

Я посмотрел на неё и увидел, что она внимательно изучает моё лицо. Затем, чуть потупив взгляд, добавила:

— Честно говоря, я попросила тебя довезти меня до дворца не только потому, что мне туда нужно. Мне хотелось немного побыть с тобой наедине.

Я почувствовал, как тёплая волна пробежала по груди. Её слова были искренни. Я слегка улыбнулся.

— И посекретничать.

— И посекретничать, конечно. Впрочем, я догадываюсь о содержании вашего разговора. И теперь хочу знать, о чем вы договорились.

— Я сказал его сиятельству правду. О том, что хочу сначала укрепить своё положение, достичь офицерского звания, получить постоянное назначение. И только после этого смогу позволить себе делать серьёзные шаги в направлении такой роскошной девушки, как ты.

Ида закатила глаза.

— Боже, Леш! На мое наследство можно купить какое-нибудь немецкое герцогство! Целиком! Даже наши правнуки не будут беспокоиться о будущем.

— Твои деньги — это твои деньги, — невозмутимо ответил я. — Меня воспитывали в духе старых традиций. В моей семье принято, чтобы мужчины заботились о своих женщинах и обеспечивали все их потребности.

— Значит, отсрочка… — вздохнула Ида. — И сколько на это уйдёт времени?

— Не знаю, — признался я. — Не хочу кормить тебя обещаниями и выкладываю все как есть.

К моему удивлению, она спокойно кивнула, словно уже обдумала это заранее.

— Я горжусь тобой, Алексей, — сказала она с улыбкой. — Я знаю, что тебя ждёт великое будущее. И я понимаю, почему для тебя так важна карьера. Поэтому… Я согласна ждать. Столько, сколько потребуется. Свой выбор я уже сделала.

Я замер. Эти слова прозвучали для меня важнее, чем любые клятвы. Я был глубоко тронут её доверием.

Я плавно свернул к обочине, остановился, затем вынул из кармана небольшую коробочку. Открыв её, я показал Иде кулон с черными алмазами, работа Фаберже.

— Это мой рождественский подарок, — сказал я. — Твой батюшка разрешил.

Она с удивлением посмотрела на кулон, затем нежно взяла его пальцами. В глазах отразилось трепетное восхищение.

— Я не буду его снимать. Поможешь застегнуть? — тихо попросила она.

Она собрала волосы, открывая шею. Я осторожно прикоснулся к её коже, застёгивая цепочку, и почувствовал, как её дыхание чуть изменилось. Этот момент был неожиданно интимным, почти завораживающим.

Она повернулась ко мне, её губы чуть приоткрылись, и, прежде чем я успел что-то сказать, она сама потянулась ко мне. Наши губы встретились. Поцелуй был тёплым, мягким… но неожиданно для меня слишком страстным. Я на мгновение позволил себе раствориться в этом моменте, но затем мягко отстранился. Было слишком легко позволить себе лишнего.

— Прости, — она покраснела и отвела взгляд. — У меня много недостатков, но главный — нетерпение.

Я завёл двигатель, и мы снова тронулись в путь. Её пальцы ещё раз коснулись кулона, и она тихо произнесла:

— И я уже знаю, какую фотографию положу внутрь…

* * *

Я вернулся домой как раз к ужину. В столовой слуги уже сервировали стол, расставляя блюда с тщательно приготовленными яствами, наполняя графины напитками и добавляя последние штрихи к сервировке.

У меня, признаюсь, уже вовсю урчало в животе. Организм решил вовсю отъедаться после весьма однообразного питания в Спецкорпусе.

— Алексей Иоаннович, — поклонился лакей. — Вы вовремя. Ужин через четверть часа. Вы успеете переодеться к трапезе.

— Благодарю.

А в гостиной было шумно — семейство Сиверсов оживлённо обсуждало последние события, словно находясь у себя дома. Я невольно замедлил шаг, прислушиваясь.

— Я же говорила, что Розалия приглянулась этому молодому князю, — с улыбкой произнесла баронесса, кокетливо поправляя складки яркого платья. — Ты видел, как он на неё смотрел? Это невозможно не заметить.

— Чушь, — хмыкнула старшая сестрица, откидываясь на спинку кресла. — Он просто был вежлив. К тому же, насколько мне известно, князья Хилковы давно покинули ряд Великих Домов.

— А ты подготовилась, да? — скривилась Розалия.

— Лишь хочу найти для нас наилучшие партии, дорогая.

— Нет, Элеонора. Ты просто хочешь быть первой, кто выйдет замуж.

— Потому что так правильно. Это традиция…

Я покачал головой. Сиверсы, хоть и были редкими гостями в нашем доме, но уже вели себя так, будто это их семейное гнездо. Однако ни в одной из гостиных я не заметил ни своих родителей, ни брата, ни сестры. Это показалось странным.

Где же все?

Перехватив служанку матушки, которая спешила по коридору с подносом, я окликнул её:

— Марта, где все? Его светлость в кабинете?

Она остановилась, слегка поклонившись, но я заметил в её лице напряжение.

— Ваши родители и брат с сестрой собрались в покоях её светлости, Алексей Иоаннович — шепнула она, оглядываясь по сторонам.

Все любопытнее и любопытнее… Уж что-что, а будуар матушки редко являлся местом общего сбора.

— Что-то случилось, Марта?

Служанка на мгновение замялась, словно не знала, как ответить, затем покачала головой.

— Думаю, вам лучше присоединиться к своим родным. Они обо всем вам расскажут.

Это прозвучало тревожно. Я поспешил к покоям матушки.

— Спасибо, Марта,