"Фантастика 2024-146". Компиляция. Книги 1-24 - Антон Дмитриевич Емельянов

не изменилось: всё тот же продавленный диван, который давал мне приют долгие четыре года, вешалка у двери и старинный полированный шкаф ещё советского производства. В него как раз и отправилась грязная спецовка, а сам я прошёл в туалет, где принялся смывать с себя грязь.

Словно специально, в самый неподходящий момент запиликал телефон, который остался в кармане куртки.

— Да чтоб вас черти дрючили! — выругался я и поскакал к шкафу, — Алё, бля!

— Здоров, — поприветствовал меня Витька на другом конце. — Ты где ходишь?

— В смысле, где? Яму копал.

— Какую яму? — неподдельно удивился он.

— Бля, Вить, какие ямы на кладбище копают?

— Серый, ты там чё, в натуре ебанулся⁈ — последовал неожиданный вопрос. — Может, мне за тобой заехать?

— Да чё случилось то?

— Ясно… — буркнул он. — Ты в сторожке?

— Ну а где ещё?

— Жди, я сейчас…

В трубке раздались короткие гудки. Я отнял телефон от уха и тупо уставился на него, пытаясь хоть что-нибудь понять. Вот Витьку всё было ясно, а мне — ни капельки. Что там у него случилось? И почему он так остро отреагировал на то, что я копал могилу? Вроде как это моя работа, и уже не первый год. Все вокруг знают, а уж он-то — тем более. Сколько раз звонил, подшучивал, мол, на завтра планы отменяй, у тебя клиент нарисовался. Ему в скорой виднее.

Да, для близких покойных наши шуточки вряд ли придутся по вкусу. Мы не злые, просто относимся к смерти иначе, слишком уж частый гость она в нашей жизни. Хотя в другое время люди и сами не прочь отпустить колкость-другую относительно наших профессий, и не только.

Всё равно не пойму, чего он так взбеленился? Может, случилось чего, а я не в курсе?

Едва я успел отмыться и переодеться в чистое, как под окном раздался настойчивый сигнал клаксона. Подхватив кепку белого цвета, я выскочил на улицу, не забыв запереть за собой дверь. Витька сидел за рулём и нервно барабанил по нему пальцами. Увидев меня, он как-то странно отвёл глаза. Ничего не понимаю…

— Здорова ещё раз, — протянул ему руку я.

— Угу. — Он ответил на рукопожатие и, врубив заднюю передачу, бодро развернулся. — Ты чё опять начинаешь-то⁈ Тебя же просили…

— Да ты заебал со своими недоговорками! — не выдержал и вспылил я. — Чё не так-то⁈

— Думаешь, кроме тебя яму больше никто так не выкопает? — с неким сожалением посмотрел на меня старый друг. — Мы всё понимаем, тебе тяжело, но… Мы ведь друзья… Я батю твоего столько же, сколько и ты знаю. Мы ведь обедать друг к другу ходили. Ну не делается так, пойми, для родни могилы не роют.

«Та-а-ак… А вот это уже интересно, — отстранённо подумал я. — Я что же, на похороны отца попал?»

И эта мысль вдруг вызвала ряд вспышек в памяти. Очень странных и жутких. Они промелькнули за мгновение, оставив неприятный осадок. А я вдруг задумался: почему не помню того, как умер отец? Я копал могилу, даже не подозревая, что она предназначается ему. Но ведь это ненормально. Что за херня со мной творится?

Всё это пронеслось в голове и растворилось в глубинах подсознания, оставив лёгкое ощущение тревоги. Даже не тревоги, а некого зуда незаконченного дела. Словно я забыл что-то важное.

— Да чтоб их, этих жопомордых, — выругался Витёк, переваливаясь на очередной яме в асфальте. — Самим-то не тошно по такой дороге ездить?

— У них тачки казённые, им насрать.

— Вот и хуёво-то. А заставить хоть раз за свой счёт подвеску отремонтировать — сразу бы зашевелились. Слушай, а мэр ведь к тебе иногда заезжает?

— Ага, прям так он меня и послушал, — ухмыльнулся я, прекрасно понимая, к чему ведёт приятель. — Забей болт, всё равно ничего не изменится. Только зря нервы себе мотаешь.

— Козлы, чтоб их в аду черти в жопу драли! — получив очередной удар по подвеске, разразился Витёк.

У отцовского дома курили мужики, его коллеги с работы. Похороны назначены на завтра, но на них они попасть не смогут из-за смены, а потому пришли попрощаться сейчас. На заводе батю уважали, считали его хорошим специалистом. Он и в само деле на станке мог черта с рогами выточить, притом с завязанными глазами. Жаль, что начальство не особо ценило сей нелёгкий труд. Зарплаты отцу вряд ли хватало на жизнь. Однако он никогда не жаловался, взаймы не просил, да и от моей помощи всегда отказывался, из-за чего между нами часто случались конфликты. Нет, последнее место работы он принял даже с улыбкой. А вот когда я тянул лямку службы, путешествуя по горячим точкам, вечно упрекал.

На крыльце меня встречала Алиса. До сих пор не верю, что смог урвать себе такую красавицу, а главное — умницу.

— Привет, — произнесла она и поцеловала меня в щёку, а затем прошептала на ухо: — Всё-таки временами ты такой баран…

— Какой есть, — пожал плечами я и прошёл в дом.

Здесь царил тихий траур, иначе не назовёшь. Пришедшие попрощаться перешёптывались, словно боялись потревожить покойного. По очереди подходили к столу, на котором стоял гроб, и молча вставали рядом.

— Так, поминальный ужин я заказала, — шепнула Алиса. — Венок от нас в тамбуре, не забудь его в машину положить.

— Вот он, едрить-колотить! — нарушая спокойную идиллию, ворвался в помещение Колян. — Ну и какого хрена⁈

— Да тихо ты, не ори, — шикнула на него Алиса. — Всё уже, дело сделано.

— Да я видел. Мы как раз с мужиками приехали, а там уже всё готово. Хорошо, Витёк позвонил… Серый, ну как так-то?

— День добрый, — прозвучал за спиной сочный голос отца Владимира. — Соболезную вашей утрате, Сергей. Можно вас на минуточку?

— Да без проблем, — кивнул я и вышел вслед за священником на улицу.

— Сергей, у меня к вам сложный разговор. Я не знаю, рассказывал ли вам отец о том, чем занимался до вашего рождения?

— Нет, а в чём дело? Чем таким он мог заниматься, что это вдруг привлекло внимание церкви?

— Нет-нет, ты не совсем правильно меня понял. Он скорее помогал нам в неком… скажем так: деликатном вопросе.

— Темните вы