"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

Я сглотнул, чувствуя, как дрожь пытается пробраться в голос, и заставил себя встретить его взгляд. Без страха. Без просьбы. С достоинством Раздорова. Пора начинать.

Глава 10

— Говори, Видар. С чем пожаловал?

Судорожный глоток воздуха показался мне шершавым, ободрал пересохшее горло. Я стоял, вытянувшись по стойке смирно, ощущая всю нелепость скромной академической формы в этом святилище имперской воли. Но это был мой щит. Я пришел не как проситель, а как носитель решения. Надеюсь. Ну, и император ко мне вроде как всегда хорошо относился. Но раз уж он сейчас взял официальный тон, то и я буду его же придерживаться.

— Ваше Императорское Величество, — начал я, усилием воли заставляя голос звучать твердо. — Я пришел говорить о Пустошах. О Главной Пустоши.

Борис не шелохнулся, лишь веки его чуть опустились, прикрывая мгновенный блеск интереса. Он знал. Конечно, он не просто догадывался, а точно знал о причине моего появления. Умный человек, он давно сложил два плюс два.

— Продолжай.

— Одиночный поход — самоубийство, — выпалил я, обнажая свой недавний страх. Нет, уже не страх — беспокойство. — Даже если я найду дорогу, даже если прочту древние карты верно… Один я не выживу. И не закрою ее. Главная Пустошь — ключ ко всем остальным. Она питает их, как червоточина. Закроешь ее — остальные зачахнут, исчезнут сами. Навсегда.

Император слегка наклонил голову. В пальцах он вертел ручку, украшенную золотыми рунами. Я чувствовал тяжесть его внимания как физическое давление.

— Для этого нужны две вещи, Ваше Величество, — продолжал я, смелея, набирая обороты. — Первое — знание о точном местоположении Главной Пустоши. Карты неточны, старые отчеты противоречивы. Нужны все ваши наработки, ваши опытные картографы-следопыты, доступ к архивам Темного Приказа. Только Империя может найти иголку в этом стоге теней.

— А второе? — спросил Борис. Его голос прозвучал чуть тише, но все равно гудел, как басовитый колокол.

— Сила, Государь. Команда. Десять магов. Не меньше. Разных школ. Свет и Тьма должны работать в унисон. Нужны призыватели — чтобы связать вырывающиеся сущности. Элементалисты — чтобы контролировать искаженную реальность. Иллюзионисты — для защиты разума. Некроманты… — я сделал паузу, видя, как брови Императора чуть поползли вверх, — … чтобы лишить Пустошь подпитки от погибших и обратить ее же энергию против нее. Сила каждого — не ниже темника. Лучше — боярин. Только так можно создать ритуальный круг достаточной мощи, чтобы не просто запечатать, а стереть ее. Выжечь саму память о ней из мира. Мне нужна защита, пока я буду уничтожать Сердце Пустоши. Ничто не должно меня отвлекать от этого.

Тишина в кабинете стала густой, как смола. Борис откинулся в кресле, сложив пальцы домиком. Его взгляд потерялся где-то в узоре дубовых панелей. Я видел, как в его голове крутятся шестеренки имперской логики — стоимость экспедиции, риск потери сильных магов, политические последствия… Все это против возможности раз и навсегда избавить Империю от вековой язвы Пустошей. От угрозы, которая в любой момент могла вырваться наружу с новой силой.

— Гарантии? — произнес он наконец, одним словом вскрыв суть сомнений.

— Моя жизнь, Государь, — сразу же ответил я без колебаний. — И имя Раздорова. Не мы начали эту войну. Но я ее закончу. Или умру. Но если вы дадите мне то, о чем прошу… — я встретил его взгляд прямо, — … Пустоши падут. Все. Навсегда. Это будет не просто победа, Государь. Это будет очищение.

Борис Годунов медленно кивнул. Один раз. Твердо.

— Требуемая информация будет найдена, — произнес он, и каждое слово звучало как указ. — Команду соберу. Сильнейших. Темников и бояр. Свет и Тьма… — в его глазах мелькнуло что-то вроде холодной усмешки, — … будут работать вместе. Я лично переговорю с Олегом. Ради Империи. Ты получишь все, о чем просишь, Видар Григорьевич. Распоряжение я подпишу сегодня. Начнут искать. Готовься.

Волна облегчения, горячая и почти дурманящая, хлынула на меня. Получилось! Я сделал шаг назад, готовый склониться в благодарственном поклоне. Дело сделано. Можно уходить. Но… оставалось еще одно. То, о чем я думал с того самого мгновения, как осознал себя в этом мире. То, что сделает этот союз нерушимым. Сердце застучало где-то в горле.

— Ваше Императорское Величество… — голос мой внезапно охрип.

Борис, уже потянувшийся к колокольчику, чтобы вызвать секретаря, замер, удивленно подняв бровь. Я вдохнул полной грудью, чувствуя, как горит лицо.

— Есть еще одна просьба. Личная.

— Говори, — император насторожился, его пальцы снова сплелись.

— Я… я прошу руки Ее Императорского Высочества, Великой Княжны Кристины Борисовны, — выдохнул я, глядя куда-то в район его массивного перстня. Голос звучал чужим. — Я клянусь оберегать ее, чтить и… — слово «любить» застряло в горле, слишком личное для этого кабинета, — … служить ей и Империи верой и правдой всю мою жизнь.

Тишина повисла абсолютная. Даже треск дров в камине казался кощунственно громким. Я рискнул поднять взгляд.

Борис Годунов смотрел на меня. Его каменное лицо было непроницаемо. Секунду. Две. Потом… уголки его губ дрогнули. Медленно, как тяжелые ворота, они поползли вверх. И вдруг Император Всея Руси рассмеялся. Негромко, хрипловато, но искренне. В его глазах, обычно таких жестких, вспыхнуло теплое, почти отеческое одобрение.

— Видар Григорьевич Раздоров! — он покачал головой, все еще усмехаясь. — Ты не перестаешь удивлять. Сперва требуешь моих лучших магов для смертельного похода, а потом… руки моей дочери! Дерзко! Очень дерзко!

Он встал из-за стола, его фигура заполнила пространство кабинета. Он подошел ко мне, положил тяжелую руку мне на плечо. Взгляд его был теперь открытым, оценивающим и… довольным.

— Но зять из рода Раздоровых… — он кивнул, как будто соглашаясь с собственной мыслью, — … это достойно. Очень достойно. Кристина… — его голос смягчился, — … заслуживает сильного мужа. Того, кто не боится Пустошей и Императорского гнева. Того, кто сумеет обуздать ее дикий нрав. А ты, значит, сумел. И она, видимо, не против, раз уж ты об этом заговорил. Да. Ответ — да, Видар. С благословения ее матери, разумеется. Но… Официально будет объявлено о вашей… помолвке… — он выделил голосом это слово, — … на Осеннем Балу. Пусть