Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

– Да погоди ты, – перебил ее Август. – Никого она не оговаривала. Я приметил, что она все повторяет «все он, все он виноват». Но не «он убил, он зарезал», а это важно, заметь.

Аэлло кивнула и сосредоточенно склонила головку набок.

Август продолжил:

– Опять же ты про какого-то дрекавца рассказывала! А Лия эта ничего толком сказать не может, то рыдает, то икает, ей-богу, а все ее утешают, воду суют. Я тоже рядом присел. Спрашиваю – а что у тебя на рукаве? Никак кровь? Она как завизжит, и ладонями рот зажала. На меня все, понятно, набросились, мол, чего обижаю бедную-несчастную девицу, ей итак досталось, и все такое. А на рукаве платья этой разнесчастной и вправду бурое пятно!

Бруни так сосредоточенно слушал Августа, перевесившись через бор сумки, что не удержался, выпал, и Аэлло, взвизгнув, поймала его на лету.

–Тихо! – цыкнул Август.

– Обалдел? – возмущенно фыркнула Аэлло. – Он же мог расшибиться!

– Да я не тебе, – пробормотал Август. – Цыкнул я тогда на этих сердобольных, значит, и говорю этой Лие, та как раз ладони от лица отвела, сидит на ступеньках, раскачивается. Говорю ей: милая, ведь вовек себе не простишь. Из-за тебя они мою невесту убьют.

Аэлло бросило в жар, щеки запылали, и Август запнулся на полуслове. Фэйри пискнул, как показалось Аэлло, одобрительно.

– А она что? – тихо спросила гарпия.

– Она как услышала про невесту-то, в голос завыла. Кричит, простите, люди добрые, а ведь эта гадина жениха моего приворожила. Без моего Агарчика свет мне не мил!

– Я?! – воскликнула Аэлло во весь голос, опешив от подобной наглости. – Кого это я без жениха оставила?!

– Да ты при чем!

Август махнул рукой, и Аэлло насупилась. Но продолжила слушать очень внимательно.

– Нася, хозяйкина дочь, – пояснил Август. – Лия с женихом своим в Ладу приехали на поселение. Хотели тут свадьбу справить. Жених у нее овец разводит да шерсть продает купцам. Да только он как Насю эту увидел, все.

– Что – все?

– Пропал совсем.

– Как пропал? Почему?

– Ну, это так говорят, Аэлло! Голову потерял от любви. С мужчинами так бывает.

– А, – ехидно протянула Аэлло, и Август закашлялся.

– Не перебивай! – сказал строго, откашлявшись, и продолжил рассказ.

– Время к свадьбе, а Агар на невесту свою и не глядит, все вечера в трактире этом просиживает. А как Лия услыхала, что он Насе предложение сделал, то-то разум у нее и помутился.

Август снова прочистил горло и принялся всматриваться в серебряный диск луны.

– Ну же! Не томи!

– Так дальше самое интересное и есть! Встретился этой Лие некто маленький, верткий, юркий. Не приходит на ум, об ком речь?

– Ага, – прошипела Аэлло. – В лесу встретился?

– А то где же. Она, значит, топиться побежала, на лесное озеро, а он неизвестно откуда – погоди, девица, знаю, как горю твоему помочь.

– Стротин, сволочь, – прошипела Аэлло.

Август кивнул, продолжая рассказ.

– Твой жених, говорит, ни в чем не виноват, приворожила его соперница. Тут не с ним говорить, а с ней нужно, к разуму ее воззвать, к совести! Лия спрашивает, как же это сделать? Тот ей отвечает: люди во все времена силу уважают! А если мы силу с чародейством совместим, вот то-то результат и будет! И знаешь, что ей дал?

– Догадываюсь, – процедила Аэлло сквозь зубы.

– Ага, – довольно сказал август. – Перо стальное. Ты говорит, ее только припугнешь, ну, может, для виду немного оцарапаешь… не сильно. А я чары наведу, и она как пить дать, устрашится.

Аэлло икнула и шумно сглотнула. Август подмигнул ей, мол, вот, что самое интересное.

– А время, когда лучше всего это сделать, я, говорит, тебе укажу. Ты сама главное не суйся раньше, а то ничего не получится.

– Что? – тихо спросила Аэлло.

– То, – коротко ответил Август. – И отмашку дал ровненько, когда мы с тобой за ворота трактира выбежали, его же, поганца, ловить.

– Не может быть!

– Может, – печально подтвердил Август, кивая. – А то, что перо отравленным оказалось, это потом обнаружилось.

Аэлло скрипнула зубами от злости.

Август сообщил:

– Все они, в общем, пока там еще. Вокруг Лии этой кудахчут. С одной стороны, в темницу ее надо, да судить по всей строгости. Хоть и не умышляла такого злодейства, а все же. Но она им вроде как своя стала, да и божится, что дитенка носит…

– Стротин! Вот же тварь!

– Заметь, на тебя отчего-то зубы точит, – задумчиво сказал Август, соглашаясь. – Ну что, идем?

– А зачем я ему? Причем здесь, – осеклась Аэлло, а затем вспомнила, что и давешних душегубов, по всему видать, на нее натравили по наущению дрекавца…

Аэлло упрямо выставила вперед подбородок.

– Знаешь, что Август… Ты иди, а мы с Бруни тебя догоним. Но все-таки, зачем я сдалась поганому дрекавцу? Да мы и не знакомы почти…

– Как?

– Да, еле-еле парой слов перекинулись!

– Да я не об этом!

– А о чем?

– Как это иди? Никуда я без тебя не пойду! Куда ты еще собралась?

– А что ты думал? Уйдем, и оставим эту… Насью умирать? Причем смерть ее нарочно была к нашему приходу подстроена? На моей совести она, Август. Ну, Стротин, ну гадина! Только попадись мне! А все-таки, что-то здесь не то… Только не пойму пока, что именно…

– Аэлло, ты с ума сошла!

– Не сошла. У Бруни есть травы, противоядие от этой самой илески, правда Бруни?

Фэйри хлопнул глазами-блюдцами.

– Есть, – сказал тихо и юрк в сумку.

Страшно ему к людям опять идти, поняла Аэлло. Но молчит.

– Там у нее в комнате ведь только лекарь, верно?

– Да, – ответил Август, понимая, что Аэлло ему не переспорить. – Вроде никого не пускал.

– Вот и хорошо!

Гарпия потерла ладошки.

– Теперь бы разобраться, где ее окно.

– Пойдем, – обреченно сказал Август и повел Аэлло кругом.

По пути им встретились двое стражников, причем один из них, тот самый, с усами, и Аэлло спряталась за Августа, привычно прижавшись к огромному теплому боку. Сердце так и зашлось. Надо думать, от испуга.

Но стражники лишь мазнули по Августу безразличным взглядом и прошли в трактир.

Створка окна на втором этаже приоткрыта. Занавеска чуть колышется.

– Жди здесь, – сказала Аэлло.

– А что мне остается? – кисло спросил Август и вздохнул.

Аэлло оттолкнулась от земли, сделала пару взмахов крыльями, и вот она уже осторожно привстала на подоконник. Пригнулась, отвела руками занавески, спрыгнула в опочивальню Насьи. Не заметила горшок с цветком, неосторожно задела крылом.

Лекарь обернулся на грохот, так и застыл с открытым