"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

— Ты хочешь меня уговорить остановиться только на заводе? — с напускной серьёзностью Замойский почесал небритый подбородок. — Что ж, по рукам! Я забираю только завод. И заправку в придачу. Идёт?

— Идёт! — внезапно согласился я.

Ангелина посмотрела на меня, как на умалишенного.

— Всё, тогда убирайся отсюда! — обрадовался Замойский. — Это теперь моё.

— Нет уж, Антон Аркадьевич. Всё должно быть официально. Я продам тебе завод за одну золотую «имперку», и мы подпишем договор.

— В присутствии нотариуса? — прищурился Замойский.

Я кивнул.

— Если хочешь, в присутствии нотариуса. Которого я приведу собственнолично, есть у меня один знакомый. А договор мы подпишем на нейтральной территории. Скажем, перед воротами твоего владения, идёт?

— И… идёт, — немного настороженно сказал Замойский. — Когда?

Ожившие и поднявшиеся големы уже встали нерушимой стеной между мной и машинами Замойского. Трое из них медленно окружали потрёпанный лимузин.

— Сегодня вечером, — отвечал я. — На закате. А пока — до вечера — это мой завод. И убираться должны вы со своим братцем. Если он, конечно, живой.

— Я… ыы. еее. ыыывой! — послышался слабый голос.

А затем из машины вылетел очередной ледяной элементаль, впечатавшись в мою лобовую.

Стекло покрылось инеем, лицо зажгло от непривычного в субтропиках холода.

— Ну-ка, дай-ка, — Ангелина высунулась с заднего сиденья, беспардонно залезла рукой мне за воротник и вытащила из ремня пробирку.

Выпила, скрючилась, взвыла от боли и указала пальцем на лимузин. А затем от нашей машины к неприятелю побежал «красный петух». «Огонь-3», я приготовил его первый раз со времён Академии, и даже не думал, что он сработает.

Но — сработало. Машина вспыхнула равномерно по всему контуру с нашей стороны, Замойский заверещал, забегал. Тут же откуда-то из-за кустов появился его мрачный камердинер Прохор, похожий на скелета. Надо отдать должное, он героически бросился вытаскивать из машины немощного Бранислава, сбивая охватившее его пламя.

— Теперь мы квиты? — спросил я Замойского.

— Мы будем квиты, когда я оставлю тебя без завода! А Фламберг и остальное — оставлю для дядюшки. До вечера! — прошипел он, а затем крикнул водителю. — Бегом! Ему надо подлечиться! Братец мой…

Они утащили Бронислава в последнюю оставшуюся на ходу машину, припаркованную далеко справа, а затем уехали.

Ангелина, еле отдышавшись после эликсира, наконец-то спросила:

— Саша, ты серьёзно думаешь отдать ему завод?

— Ты серьёзно думаешь, что я сделал бы это? — усмехнулся я. — Я предпочитаю честную игру, конечно. Не люблю хитрить и обманывать противника. Но с волками жить — по-волчьи выть.

— А нотариус? Ты возьмёшь того старичка, который у тебя экзамен принимал? Который ещё нам бумаги подписывал, этот… Огеенко?

— Нет, — покачал я головой. — Я найду куда более подходящего нотариуса.

До вечера на заводе кипела работа. Вскоре явился граф Номоконов. Ввёл его в курс дела, он вызвал медиков и жандармов.

— Что вы будете делать?

— То, что должен, — вздохнул я.

— Александр! — граф округлил глаза. — Вы… Серьёзно?

— Серьёзнее некуда. Степан Иванович, вы обещаете, что будете на моей стороне?

Граф хмуро кивнул.

— Мне потребуется нотариус. Особенный нотариус…

— Поищем, — кивнул граф.

Что ж, одной проблемой меньше.

Нам пришлось съездить дважды — за грузовиком Макшейна и за Степаном и Штирцем, чтобы починить повреждённое оборудование и полечить раненых. Задело Изабеллу, Ваку и Рустама, благо, несильно, обошлось даже без эликсиров — пластырями, бинтами, бактарицидным и обезболивающим. Второй техник тоже оказался живым, с перебитым плечом и большой кровопотерей, но в сознании. Брат Макшейн тоже был ранен и здорово отморозил руки, Штирц сказал, что «это надолго, но жить будет».

Но вот брат его был мёртв. Мы забрали два трупа: второго техника и старшего племянника Макшейна. Макшейны, разумеется, были безутешны. Осип Эдуардович держался крепко, но еле сдерживал слёзы. Потом, когда мы грузили трупы в грузовик, сказал мне тихо:

— Войну вы принесли в долину, Алекшандр.

— Я знаю. Хотел бы обещать, что это последняя жертва, но не стану. Пообещаю другое. Я принёс — я и унесу. Очень скоро здесь будет мир, это я вам точно говорю. И эти люди будут отомщены.

Хотя бы спас Изабеллу, выполнил обещание своему сторожу Сергею. Но вот другая весть, которую я должен был ему привести — была куда хуже. Племянницу Замойские уморили. И это я им простить не мог.

Надо сказать, что Сергей выслушал новости стойко. Лишь крепче сжимал ружьё. У меня появилось теперь для него особое задание, и он тут же бросился его выполнять.

Ангелине после применения эликсира третьего уровня было плохо. Очень плохо. Рвота, озонб, спутанность сознания и все прочие прелести. Штирц прописал её пилюли и оставил вместе с Изабеллой. Их на вечернее торжество было решено не брать — в том числе и по соображениям безопасности.

Хотя, подозреваю, Ангелина бы очень хотела в этом всём поучаствовать.

Я же перед закатом принял ванну, побрился, надел свой парадный костюм. Затем подозвал Степана и Ваку и тихо сказал им:

— Езжайте. Сделайте все незаметно, как только мы прибудем. И проконтролируйте результат.

Затем мы сели Антилопу Гну. Я, Рустам, Штирц с сестрой. Следом — на двух машинах Макшейны, почти полным мужским составом клана.

Мы выехали на дорогу, ведущую к поместью Замойских., а следом за нами собирались люди, который вёл Сергей. Наверное, половина всего населения хуторов шла следом. Мы медленно, наверное, часа два шли до замка Замойских, и ворота его владений показались, когда уже окончательно стемнело.

Нас уже ждали. Стоял столик с какими-то бумагами. За ним сидел Замойский, его адьютант Прохор, личная гвардия. Позади — три машины. Десяток всадников вдоль забора и ещё пара десятков вооружённых солдат. Несколько — в современной, очень крутой броне. Подготовился Замойский, нечего сказать.

Только вот это были остатки его войска. Не удивлюсь, если последние оставшиеся в живых бойцы. И подготовился он к встрече меня с моей свитой. А не трёх сотен крестьян с факелами, вооружённых холодняком, местами — огнестрелом.

Завидев нас, солдаты за забором подняли ружья, но на лицах у них было смятение. Они уже всё поняли — такую толпу им не победить.

— Ты сможешь? — спросил я Светлану.

Она кивнула.

Я остановился в десятке метров от Замойского, первым вышел из машины. Демонстративно отстегнул и