Меченный смертью. Том 4 - Валерий Юрич

— Леопольд, это вы? Заходите.

Дворецкий вошел в кабинет, почтительно поклонился и замер у дверей, выжидательно глядя на меня.

— Проходите, Леопольд, что же вы? — Я указал на кресло напротив.

— С вашего позволения, ваше сиятельство, я постою. Я простой слуга и не привык сидеть в присутствии своего господина. — Дворецкий подошел к столу и предусмотрительно стал чуть поодаль и сбоку, чтобы мне не пришлось задирать голову и постоянно упираться в него взглядом.

— Леопольд, я хочу, чтобы вы сели, — я добавил в голос немного стальных ноток.

Сидящий человек менее свободен в своих действиях. Он не может быстро выхватить оружие или, скажем, беспрепятственно метнуть нож, которому в этом случае помешает стол. Его руки постоянно находятся на виду, в отличие от стоящего человека, который может без лишних подозрений завести их за спину и незаметно достать оружие из-за пояса или из перевязи на запястье.

В отсутствие Ярцева я стал более осторожным и осмотрительным. И это состояние мне нравилось. Я вновь становился тем, кем был изначально: профессиональным шпионом и немного параноиком, который везде видит опасность и постоянно находится настороже. Это дисциплинировало, заставляло работать ум и придавало особую остроту ощущениям.

Дворецкий спорить не стал и, еще раз сдержанно поклонившись, уселся в предложенное кресло.

Я окинул его пристальным взглядом, выдержал длинную паузу, а потом спросил:

— Почему вы решили, что я захочу вас уволить, Леопольд?

— Мне так сказал Тимофей Федорович после того, как показал письмо Владислава, — не задумываясь ответил дворецкий.

— Ясно. То есть содержание письма, как я понимаю, вам полностью известно? Тогда позвольте узнать, что же именно вы украли у Владислава?

— Я ничего не крал у него, ваше сиятельство, — вполне искренне заявил Леопольд.

— Хорошо. Перефразирую вопрос: о каких, якобы украденных вещах, по вашему мнению, упоминал в своем письме Владислав?

— Я забрал у графа Волкова камень алого пламени и перстень шамана. Но я их не крал. Они не принадлежали графу Волкову.

Я с интересом посмотрел на Леопольда.

— Тогда, возможно, вам известно, чьи они?

— Безусловно, ваше сиятельство.

Я вопросительно поднял бровь.

— Они принадлежали шаману диких погонщиков, которого убил граф Волков. — Леопольд сказал это таким тоном, словно рассказывал прогноз погоды на завтра.

Но для меня эти слова прозвучали настолько невероятно, что я поначалу отказывался в них верить.

— Как мог человек, не обладающий магическим даром, убить могущественного волшебника? Это невозможно, — стараясь гасить в своем голосе любые эмоции, спросил я.

— Графу Волкову помог Моргред и его чародей. Фактически они сделали всю основную работу, обездвижив шамана и лишив его магических сил. Олегу Игоревичу оставалось только вонзить нож в сердце.

Я на минуту задумался, а потом бросил на дворецкого вопросительный взгляд.

— Вы описали это словно какой-то ритуал. Лишить магических сил, вонзить нож в сердце…

— Так оно и есть, ваше сиятельство. Это был самый настоящий ритуал по изъятию магических артефактов. Чтобы они начали взаимодействовать с новым носителем, нужна была либо добрая воля их прежнего владельца, либо сложнейший ритуал отторжения.

— Леопольд, поправьте меня, если я ошибаюсь, — пытаясь скрыть удивление, сказал я. — Выходит, что Волков завладел магическими предметами шамана, совершив над ним ритуальное убийство? И если это на самом деле так, то почему вы тогда утверждаете, что эти вещи не принадлежали Волкову?

— Дело в том, ваше сиятельство, что перед самой смертью шаман произнес священную формулу, вложив в нее всю свою жизненную силу и душу. Граф Волков убивал живое, но при этом уже бездушное тело. Примерно такое же, которое остается от человека после проклятия черной метки. Артефакты хоть и служили исправно после этого Олегу Игоревичу, но делали это не в полную силу.

— И что же это была за священная формула? — скептически поглядывая на Леопольда, спросил я.

— Моргред говорил, что ее очень трудно перевести на наш язык. Многие понятия, которыми оперируют шаманы диких погонщиков просто-напросто отсутствуют в нашей картине мира. Но если сильно упростить эту формулу, то она гласит, что только тот, кого дух убитого шамана сочтет достойным, сможет использовать весь потенциал этих артефактов. И я, когда услышал невероятные слухи, что вы можете как-то влиять на аномальных монстров, вполне закономерно предположил, что такой дар просто так не дается и, возможно, вы и есть тот избранный преемник убитого шамана.

Я задумался. То, что говорил Леопольд больше походило на миф, чем на что-то имеющее отношение к реальной жизни. Возможно, он все это придумал, чтобы оправдать свое воровство и предательство. И вот тут я попытался его подловить:

— Тогда как вы объясните, что так называемый камень алого пламени перестал действовать, когда его взял в руки мой знакомый артефактор?

Леопольд испытующе посмотрел на меня, а потом без обиняков заявил:

— Вы уж простите меня, ваше сиятельство, за откровенность, но мне кажется, что вы тут немного лукавите. У меня нет желания выводить вас на чистую воду. Я просто высказываю свое мнение.

Я усмехнулся и прищурившись посмотрел на дворецкого:

— Тогда позвольте поинтересоваться, что, по вашему мнению, на самом деле произошло с этим камнем?

— Вы сами его коснулись и забрали себе его силу, — невозмутимо произнес Леопольд, продолжая буравить меня пристальным взглядом.

Похоже, дворецкий с самого начала понимал, что я вожу его за нос. Тогда почему он так отреагировал, когда я показал ему, что стало с артефактом алого пламени? Неужели этот плут разыграл меня? Если это так, то его актерскому мастерству могут позавидовать даже звезды Большого театра. Надо быть с этим человеком предельно осторожным и ничего не принимать на веру.

— А второй камень, который у Владислава? Откуда он? — Я продолжил попытки поймать дворецкого на нестыковках.

— Я не знаю, — пожал плечами Леопольд. — Его принес Моргред. Он никогда при мне не говорил, откуда взял второй артефакт.

А вот это утверждение мне показалось притянутым за уши. Я нутром чувствовал, что здесь Леопольд что-то от меня скрывает. Но докапываться до истины я не стал. Выслушивать очередные небылицы у меня сейчас особого желания не было. И я решил перейти к более предметным вопросам.

— Скажите, Леопольд, как вам кажется, что бы изменилось, если бы я выполнил требования Владислава?

— Я думаю, ничего, — без раздумий ответил дворецкий, тем самым подтвердив мои догадки. — Он точно так