По велению вселенной… Я пробуждаю спящее лихо - Анастасия Волкомир

он не существует». В старом наречии у существ не было конкретных названий, так как раньше считалось, что они неодушевленные духи, движимые инстинктами.

– Имя! – С блеском в глазах сказала она тогда. Решение загадок всегда приносило ей моральное удовлетворение.

– Имя?

– Ну, да, конечно! Ничто не существует без имени!

– А причем тут яд?

Она задумалась. Вынув из рюкзака кучу карточек, она начала перебирать всех собранных чудовищ. Выбор пал на ящерообразную птицу с гаденькой мордой.

– Должно быть он. Моя коллекция не полная, но других подобных существ я не припомню. Единственные Василиски, которые остались на этой земле, находятся в зоопарке, а он на окраине города. Надо торопиться.

Сейчас я должен избавиться от препятствия, держащее оружие в руках.

– Слушай, – сказал я той, что держала меня на мушке, – я не знаю, чего ты этим хочешь добиться и чем тебе моя семья насолила, но мне некогда с тобой болтать.

Убрав кинжал в ножны, я прошел мимо нее.

– Жаль. Эта побрякушка украдена кстати. А отец твой – клеветник, подлец и вор. Просто запомни и живи с этим.

Ей удалось задеть меня. Я обернулся, но ее уже не было. Впрочем, она явно не в себе, зачем ее слушать.

***

Не скажу, что кража тайного ингредиента для зелья заняло много времени. Мы дольше шли до назначенного места и шкерились от любого шороха местной охраны. Впрочем, работали они спустя рукава. Оставалась куча слепых зон. Безответственные. Неудивительно, что платят им сущие копейки. Видно заслужили.

Мы были в полной готовности: кожаная броня, толстые перчатки, плотные штаны и сапоги до колен. Все, чтобы избежать ядовитого укуса. Полина даже сняла шляпу. Она легко путалась в ветках своим конусообразным колпаком и легко сносилась ветром. Бесполезный инвентарь. И что она этим пытается доказать?

Мы старались действовать тихо, но Василиски пищали, брыкались, пытались защищаться.

– Стремное дело. – Вздохнул я.

– Подожди. – Она шарила в рюкзаке, а потом протянула мне печенье. – Подразни его.

– Этим? Серьезно?

Та пожалась: – Я думаю, если оно живое, значит, и пищеварительная система тоже имеется.

Кое-как, спустя небольшой промежуток времени, один из маленьких Василисков почуял что-то аппетитное и с осторожностью подходил к нам. Как только мерзкая ящерица открыла клюв, я схватил его за горло. Он брыкался, пытался кричать. Полина действовала незамедлительно, на ощупь выдрав клок пуха.

Отпустив его, он резко вырвал из моих рук печенье и побежал к своим сородичам. Жадная пташка, знает плату за свое мучение. Такой и добровольно может пойти на все, лишь бы покормили.

– Успела?

– Да, тут в основном пушинки, но есть немного небольших перьев. Кажется, я их вырвала из задницы, но это неважно. От этого магические свойства не меняются. Тебе больно?

– Нормально, перчатки потеряли статы, но помогли.

Что-то ей не понравилось в моем ответе, но промолчала. Хмыкнув, она вложила украденное в мои руки.

– Тогда надо убираться отсюда.

Я повиновался, но держал два перышка в руках. Они были небольшими, но зато целые. Я старался не задумываться о месте их нахождения ранее. Они отливали яркими красками так, что нельзя было не залипнуть. Легкие как листок…

***

Те осколки стекла не выходили из моей головы. Видение потихоньку прояснялось и сбывалось. Это злило. Такой исход противоречил моему заданному плану.

Дома я тренировался держать табуретку за ножку длительное время, выставив руку вперед. Само собой, я трясся, как тростинка на ветру. Тяжело. Я нервировал, но пробовал снова и снова. Сила не прибавлялась.

Я начал долбить стены, на моих костяшках появлялись желтые и синие пятна. Стараясь подавить себя учебой, становилось только хуже. Черт побери, Маша впереди меня. Маша хороша в математике, причем невольно. Она не делала ничего, чтобы стать лучше. Она уже была лучше, словно настройка по дефолту.

Когда руки разбились в кровь, в дело пошло чучело. Я нападал на него, как никогда раньше.

– Эй-эй! Тише ты! – Сетовал на все мои потуги Антон. – У нас единственный остался, на новый время нужно.

«Да знаю…» – подумал я, а сам зубами скрипел. «Любимый цвет, любимый размер» Черт, ну какой же дурак! Ты серьезно думаешь, что способен отбить у меня Машу? Да она в твою сторону даже не смотрит, урод! Твои разговорчики отпугивают, а не привлекают.

Как только я почувствовал боль в мышцах, я сел отдышаться. Я не замечал плохой погоды, вообще не смотрел на то, что происходит вокруг. Не до этого. Нужно снова перейти на зелья. Надо приводить себя в чувства, да и засыпать будет легче.

В последнее время сон давался мне плохо. Мог просыпаться раз по десять за ночь. Закрывал глаза и проваливался в пропасть. Вздрагивал. Весь покрывался холодным потом. Сюжетов не было. Только страх и тревожность.

Ничто не могло успокоить меня.

Я пригласил в кино Машу. Она согласилась не сразу, сославшись на непереносимость толпы и громких звуков. Какой вздор! Пришлось убедить ее незатейливой фразой: «Не бойся, я с тобой», после чего та кивнула.

Правда, это времяпровождение тоже нельзя было назвать приятным. Кино сплошь дурацкое: нереалистичные боевики и опошленные мелодрамы. Кое-как из всей кучи предложенного мусора мы решились на комедию, которая в течение полутора часов раздражала мою нервную систему.

– Ну, как тебе? – Решился спросить я, чтобы разбавить неловкую паузу после сеанса.

– Неплохо.

Я удивился: – Эта несерьезная ерунда? Неплохо?

– Не такая уж и ерунда. – Она говорила ровно, словно заученный текст. – Я даже в каком-то смысле понимаю главного героя. Он неуклюжий, неказистый, пусть и с чистым сердцем. Объект симпатии не видит в нем мужчину, а коллеги – собеседника по душам. Став другим человеком, с ним познакомились по-новому и вроде жизнь начала налаживаться, но он потерял себя настоящего.

– По-моему, он смешон. Если бы у него, как ты выразилась, было чистое сердце, он смог бы справиться со всеми проблемами сам.

– Это хорошая мысль, но все не совсем так. С некоторыми проблемами невозможно справиться в одиночку. Соответствующее окружение не позволяет.

– Тогда почему бы от него не избавиться?

– А разве это не добавит еще больше проблем?

Я злился, сжимая кулаки, но держался до последнего. Почему она проговаривает такую раздражающую риторику? С каких пор она принимает меня за идиота? Это после игры так вышло? Может, та подружка что-то нашептала ей?

– Если человек видит свои проблемы не в себе, а в других – это говорит о многом. Например, что он – дурак. И правильно, что та девушка не хотела с ним отношения.

– Речь не об этом. Если бы он не считал себя