Молниеносный – 3 - Фёдор Бойков

красивее. — Маша, это светлейший князь Юрий Громов, княжна Ксения Пожарская и помощница князя Алёна Строганова.

— Рада познакомится с вами, князь, — улыбнулась мне Мария, поправив чёрный локон и сощурив глаза, вокруг которых тут же появились весёлые лучики морщинок. — Наслышана о вас и ваших подвигах, — она кивнула Пожарской и Алёне. — Княжна, Алёна — будем знакомы.

— Вы какими судьбами тут? — спросил я у Бориса.

— Да вот решил встретиться с сестрёнкой, — он снова подмигнул мне. — После вчерашнего что-то нахлынуло. Захотелось увидеть то единственное, ради чего стоит жить.

— А я тебе говорю, что жениться надо, — толкнула его в бок Мария. — Уже тридцать скоро, а всё тянешь. Между прочим, дедушка пообещал тебе землю выделить, если достойную невесту выберешь.

— Вот ещё, — хмыкнул Борис. — Я волк-одиночка, воин. Такого нельзя одомашнить и привязать к одному месту.

— Но ведь ты уже вступил в гвардию князя Громова, — пикировала Мария с лёгкой улыбкой. Мне нравилось смотреть на неё и на то, как они с братом препираются, — было в этом что-то уютное, настоящее, живое. — Значит ты уже не будешь колесить по империи. Так что всё, братик, пора остепениться.

— Понравилась? — спросил у меня Вольт. — Глаз не отводишь, прямо прикипел взглядом.

— Понравилась, — признался я. — Она настоящая, понимаешь? Не колючая и не вредная, живая и лёгкая.

— Ну это пока, а там после женитьбы такие лёгкие превращаются в мегер, — буркнул мой питомец.

— Тебе-то откуда знать? — удивился я. — И вообще, я даже не думал о женитьбе. А ты, дружище, лицемер. Как про Пожарскую речь заходит — ты мне её чуть ли не в постель уже готов подложить, а тут вдруг против такой милой девушки.

— К Пожарской я привык, — уже тише сказал Вольт. — Она простая и понятная, а эта… кто её знает, вдруг она притворяется милой, а на самом деле — ещё хуже Пожарской.

— Может и так быть, — кивнул я. — Но я пока просто любуюсь красивой девушкой и наслаждаюсь её обществом, так что не выдумывай то, чего нет.

— Угу, только на Пожарскую свою глянь, — хихикнул он.

Я повернул голову и успел заметить взгляд, которым Ксения наградила Марию. На Алёну она смотрела с превосходством, а тут была чистейшая ненависть. Словно Ксения встретила врага всей своей жизни и готова биться насмерть.

Мне подумалось, что неплохо было бы посмотреть на это противостояние. В отличие от Пожарской, княжна Дорохова воспитывалась как будущая жена, а не как воин. Но я знал, что порой коварство оказывается сильнее грубой силы. В этом и есть та самая женская сила — победить ни разу не ударив.

— Мария, а вы в столице живёте? — спросил я, когда брат с сестрой перестали перебрасываться мелкими колкостями.

— Да, наш батюшка занимается делами рода в столице, а дедушка остался дома, — ответила она, впервые смущённо покраснев от моего внимания. — Я поступила в филиал Императорского Московского Университета недалеко отсюда, так что в ближайшие три года я буду жить в нашем особняке.

Я хотел спросить ещё о чём-нибудь княжну, но не успел. Ко мне подошёл метрдотель в сопровождении двух мордоворотов, иначе и не назвать этих шкафообразных двухметровых громил. Взгляды у них были тяжёлые, но вроде бы без агрессии.

— Светлейший князь Юрий Громов? — спросил метрдотель и после моего кивка указал на громил. — В данный момент в нашем ресторане изволит отдыхать его императорское высочество Павел Васильевич Трубецкой, двоюродный племянник его императорского величества.

— Очень рад за вас, — сказал я, пожав плечами.

Метрдотель скривился на долю секунды и тут же снова состроил формально-приветливое лицо. Он посмотрел на меня и продолжил:

— Дело в том, что его императорское высочество желает с вами встретиться прямо сейчас.

Глава 6

Отказываться от предложения я не стал — было интересно, что от меня хочет двоюродный племянник императора. Вряд ли он просто решил познакомиться со мной. Даже учитывая все мои заслуги, я пока что на политической арене не светился, ни в какие государственные дела не лез.

Ну если не считать предложение вождя туземцев, но вряд ли его высочество заинтересовала такая мелочь. Или это не мелочь, просто я мыслю другими категориями? В общем, я охотно поднялся со стула и вместе с Вольтом последовал за громилами, улыбнувшись Ксении и Борису.

Охранники Трубецкого провели нас в отдельную закрытую комнатку, где за столом сидел довольно молодой человек. На вид ему было около тридцати, а в чертах лица угадывалось сходство с императором: тот же орлиный нос и густые тёмные брови, даже манера держаться у его высочества была схожей с императором Алексеем II.

— Добрый день. Прошу прощения за столь бестактное приглашение, — поздоровался со мной Павел Трубецкой. — Вам уже представили меня, а о вас я наслышан. Но всё же, позвольте мне исправить первое впечатление.

Его высочество встал со стула, шагнул вперёд и протянул мне руку.

— Павел, — просто и коротко сказал он.

— Юрий, — так же легко ответил я, пожав руку.

— Как вам новый титул? — улыбнулся его высочество, вернувшись за стол. — Знать уже извелась, выдумывая причины для пожалования приставки «Светлейший». Но стоило выйти указу о награде, как вопросов и домыслов стало ещё больше.

— Честно говоря, я не ожидал такой щедрости от его императорского величества, — сказал я, присев напротив Павла.

— Мой дядя может быть жёстким, но он справедлив, — улыбнулся одними губами Трубецкой. — И вы получили ровно то, что заслужили. Верных империи и трону людей стоит вознаграждать. Вы так не считаете?

— Разве я могу поспорить с мудростью его императорского величества, — я растянул губы в ответной формальной улыбке и мысленно закатил глаза.

Это мне сейчас придётся хвалить императора, чтобы его племянник удовлетворился? Зачем вообще было устраивать эту странную встречу. Или император хотел убедиться, что я доволен наградой?

— Но вы согласны с тем, что вы верны империи и трону? — не унимался этот Трубецкой.

— Несомненно верен, — твёрдо сказал я, запустив руку в шерсть Вольта, сидевшего рядом. — Не нравится мне этот разговор.

— Просто ты среди аристократов не крутился, — хмыкнул Вольт. — Они же слова лишнего не скажут, прямо вообще говорить не умеют — всё намёками да полутонами с подтекстами.

— И что ты понял из этих «намёков»? — уточнил я. Вольт прав — я далёк от интриг и всей этой дворцовой жизни.

— Что тебя проверяют на верность, чтобы предложить что-то эдакое, — предположил мой питомец. — Но давай послушаем ещё, вдруг я ошибаюсь.

— Юрий, должен признаться вам кое в чём, — Трубецкой чуть склонился над столом, чтобы стать ближе ко мне. — У дяди