"Фантастика 2025-21". Компиляция. Книги 1-25 - Blackmourne

локтя. Второй он протянул мне вместе со своей рукой, приподняв рукав, чтобы уже я надела на жениха здешний аналог обручального кольца. Обменявшись татуировками, мы так и стояли у всех на глазах, не отпуская друг друга.

— А поцелуй?! — потребовал белобрысый кузен.

— Ах, ну зачем ты так, — нахмурилась тётушка.

— А что такого? — ухмыльнулся парень, улыбкой этот оскал язык не поворачивался назвать. — У них вон уже, сдвоенная аура! Горько!

— И правда, — поддержал один из дядюшек. — Соскучились небось друг по другу. Горько!

— Горько! Горько! — заголосили остальные гости.

Я со страхом уставилась на Ладисласа. Я же в жизни ещё ни с кем по нормальному не целовалась, глупые эксперименты в девятом классе не считаются! Его родственники продолжали одобрительно галдеть. Родители молчали, предоставляя выбор сыну. Ну а сын… с абсолютно довольной улыбкой склонился ко мне и его сухие горячие губы накрыли мои. От неожиданности я слегка приоткрыла свои губы, и завоеватель этой оплошностью тут же воспользовался. Его язык ворвался нагло, с пытливостью исследуя непознанные никем глубины. И борода целоваться, оказывается, совсем не мешала… Рука его при этом прижимали мою талию к своему поясу, очень твёрдому поясу, а вторая надёжно зафиксировала затылок, чтобы я никуда не делась от его вездесущих губ и языка.

Когда первый страх и потрясение от вторжения прошли, по мне прокатилась жаркая волна огня, закручиваясь в спираль в области солнечного сплетения, и превращаясь в вихрь, который гулял от макушки до пяток. Я висела на его руках и была способна лишь чувствовать эту лавину и ураган страсти… Не хочу, чтобы это заканчивалось! Ладислас нехотя оторвался от моих губ и осторожно распрямился. Меня же продолжало трясти, коленки так и подгибались. А дальше стало горько и обидно, будто меня обчистили. Ведь и в самом деле меня ограбили, у меня и в самом деле только что украли мой первый в жизни настоящий поцелуй.

***

Утром я совсем неожиданно была счастлива. И это при том, что с вечера очень хотелось кого-то искусать. Сначала я сидела на банкете, глотала полезный сок и с завистью смотрела на бутылки на столе. Пока таскалась по барам за Мишкой, успела немного разобраться в здешних винах, кое что даже попробовать, Могла оценить… и к сожалению только вообразить вкус содержимого бутылок. Когда же мы сумели покинуть праздник, то зашагали не в сторону крыльца. Очередной слуга-голем — теперь хрупкая девушка-подросток с толстой золотистой косой — привела нас в небольшую гостиную с диванчиком, столиком на двоих и парой кресел. И тут жених меня огорошил:

— Ночуем в поместье, отсюда же завтра направляемся на официальный приём.

— Но у меня с собой вообще ничего нет, — растерялась я.

— Дорогая, неужели ты думаешь, что я в нашем втором доме не в состоянии приготовить для тебя нужные мелочи, необходимые каждой девушке? Всё в твоей комнате.

— В моей?

Я оторопело уставилась на Ладисласа, который, похоже, активировал какой-то бытовой амулет, потому что в комнату влетели и замерли на столике два подноса, на одном кофейник и чашка, на втором стопка документов.

— Ну конечно, я приготовил тебе отдельную комнату. Или ты передумала и надеешься сегодня остановиться в моей спальне? — дёрнул он уголком рта, иронично уставившись на меня. — Мы вроде бы теперь официально жених и невеста. Извини, разочарую, мне ещё нужно поработать.

Я нахмурилась, но сумела удержать на языке колкость, что я вообще-то совсем не планировала выходить замуж, а собиралась закончить Академию, получить диплом, и в перспективе возможно даже переехать на какой-то из столичных миров.

— Ты планировал это заранее.

— Естественно. Сама понимаешь, что готовить комнату надо вовсе не за пять минут до окончания банкета и раз мы засиделись допоздна. Я предупредил управляющего, он приобрёл для тебя всё необходимое. В том числе и на тот случай, если нам придётся ночевать здесь повторно. Осматривайся, обживайся, если чего-то не хватает — сообщи горничной, она передаст и тебе доставят это в ближайшее время. Но прошу — в пределах разумного.

— Мог бы меня предупредить! — вскипела я.

И осеклась. Напыщенная щеголеватость, буквально хлеставшая из Ладисласа весь день, куда-то пропала, как и самоуверенность и налёт наглого остроумия. Передо мной сидел абсолютно другой, незнакомый мне человек. Уставший, сейчас я заметила у него тени под глазами, серьёзный, выглядит так, словно торопится и боится не успеть. Я задумалась, а так ли хорошо я знаю своего без пяти минут мужа? Вернее, иначе, что я про него вообще знаю? Краткая биография официальной сводки Академии: декан, преподаватель, единственный сын. Из тех книжек, что он мне совал перед балом — Ладислас сын нынешнего главы клана Дюран, семья богатая, уважаемая, отец вроде бы занимал какие-то важные посты. Я также знаю, что Ладислас встречался с мадам Ферреоль де Грорувр и ещё наверняка много с кем… а вот дальше ничего не вырисовывалось. Похоже, о самых интересных фактах его биографии и роде деятельности за пределами Академии я даже близко не догадываюсь до сих пор.

— Миет, — обратился Ладислас к служанке. — Отведи мадемуазель Елизавету в её комнату.

Сказано было так, что спорить желание пропало окончательно. Впрочем, спальня оказалась очень миленькой. Небольшая светлая комната в золотистых тонах, без лишних орнаментов и лепнины: нормальные современные обои и минимум украшений на потолке. Кровать-аэродром хвасталась соломенного цвета бельём и покрывалом, в тон к нему остальная мебель светлого дуба — шкаф для одежды, комод, пара тумбочек у изголовья постели, и туалетный столик с огромным зеркалом в полный рост. Вполне можно здесь жить, так что может я была неправа?

Заглянув в шкаф и комод, удивлённо присвистнула, вот уж действительно «на скорую руку позаботились о вещах», такого количества белья, халатов и остального мне за год не переносить. На отдельных полках комода кто-то предусмотрительно вложил кучу комплектов нижнего белья. Один краше и… прозрачнее другого. У меня аж уши покраснели от любования кружавчиками, рюшечками, невесомым гипюром и шелковым атласом. Следом за исподним шли ночнушки и пижамки на бретельках, тонкие — некоторые даже до прозрачности, и все красивые до невозможности. А уж чулочков-носочков и прочих женских приспособлений было и вовсе не счесть… Несколько секунд я ещё колебалась, могу ли я этим воспользоваться? Чтобы там не говорили, по-настоящему невестой я не была и своим всё это не ощущала. Так, актриса, приглашённая на роль. Потом благоразумие взяло своё. В конце концов, приезжая в другой город на гастроли, актриса останавливается в гостинице и пользуется местными халатами, полотенцами и прочим в номере, а платит