Газлайтер. Том 37 - Григорий Володин

это была Диана-младшая, прозванная в роду Вещих-Филиновых Красивой.

Диана посмотрела на неё с лёгкой усмешкой, играя пальцами с виноградной кистью.

— Ну чего ты грустишь, Дианочка, — мягко произнесла полубогиня, раздавливая ягоду зубами.

— Накупалась наконец-то, госпожа? — раздраженно приоткрыла глаза тигрица, повернув морду в её сторону.

— Чего такая недовольная? — хмыкнула Диана.

Красивая рыкнула коротко, колко:

— А с чего мне быть довольной? Вы всё ещё держите меня в плену.

Диана заботливо проронила:

— Ты слишком долго жила в мире мужчин. Тебе нужно побыть среди сестёр и забыть этих невежественных самцов.

— Вам было наплевать на меня столько лет! — вспыхнула Красивая, приподнимаясь и впиваясь взглядом в полубогиню. — Вы даже не пытались узнать, где я и что со мной! А теперь ты просто боишься, что я расскажу Даниле, что вы собираетесь уничтожить Молодильный сад!

Диана приподняла бровь.

— Молодильный Сад — моя ошибка, — сказала она ровно. — Я его заморозила много лет назад. Не думала, что кто-то сможет его восстановить. И вот — объявился твой кудесник-менталист.

— Это можно обсудить с Данилой, — настаивала Красивая.

Диана ответила равнодушно:

— Нет. Я просто уничтожу Молодильный Сад. Так следовало сделать давно.

Вдруг в комнату вбежала Алкмена; под глазом у неё наливался синяк. Диана отложила виноград и удивлённо посмотрела на подданную:

— Кто же тебя, наконец, уложил на тренировке, Алка?

Алкмена быстро заговорила:

— Госпожа, это не тренировка! На Темискире объявился враг — мужчина, менталист. Он оставил мне воспоминания.

Алкмена перевела взгляд на Красивая:

— Он твой друг, Диана-младшая. Он ждёт тебя на берегу.

Красивая подняла тигриные уши; в её жёлтых глазах мелькнул страх.

— Как его зовут? — спросила она тревожно.

— Король Данила, — ответила Алкмена.

Слова повисли в комнате. Диана хмыкнула:

— Сам король-регент к нам заявился? Славно-славно. Значит, убьём его — и некому будет восстанавливать Молодильный сад.

— Нет! — Красивая резко вскочила и попыталась броситься прочь из дворца, в поисках Данилы, но из пола вырвались лианы и спеленали тигрицу. Слёзы навернулись у неё в кошачьих глазах.

Диана только усмехнулась:

— Моя дорогая правнучка, я обладаю десятком Даров и знаю, на что ты способна. — Она повернулась к Алкмене. — Собирайте сестер и выдвигайтесь на место встречи с королём-регентом. Я пойду с вами и сама отсеку ему голову.

Красивая, скрученная на полу и в слезах, шептала про себя: «Данила, пожалуйста, не иди на берег…».

* * *

Мы с Машей идём в противоположную сторону от берега — не дурак же я шагать прямо в ловушку к полубогине, которую Багровый Властелин, видимо, так достал в супружеской жизни, что теперь всем мужчинам в её владениях вход заказан. Маша, шагающая рядом, отряхивает с волос солёные капли, которые ветер доносит с побережья.

— И куда мы тогда направляемся, Даня? — спрашивает брюнетка, оглядывая однотипные скалы.

— В середину острова. Я подсмотрел в голове у одной из амазонок, что местная магическая изоляция держится за счёт артефакта — Покрова Гестии, — отвечаю я, выискивая глазами среди скал храм, где хранится реликвия. — Этот артефакт позволяет острову существовать как карманное измерение. Если мы отключим его, сможем телепортироваться. Сейчас все порталные артефакты не работают — поле подавления слишком плотное.

— Связь по ментальному каналу же проходит, хоть и с небольшими задержками, — задумчиво отвечает Маша, по-видимому уже испытав связь с «сестрами».

Я киваю. Сам уже переговорил с благоверными. Камила отбивается от лордов-дроу, которые толпами осаждают порог её кабинета, умоляя сохранить за ними монополии на рынках. Вовремя я, конечно, улетел в Темискиру — брюнетке приходится принимать на себя весь огонь. Но ничего: если совсем достанут, она может их и послать нафиг — сейчас мы можем себе это позволить.

Лакомка же сказала:

«На острове амазонок? Хорошо, мелиндо, только надеюсь, к ужину успеешь, голубцы будут, как ты любишь…»

— О, к голубцам надо успеть, — ответил я невольно вслух.

А следом достучалась Светка:

«Даня! Я знаю, ты занят, наверное, там, на острове, где одни бабы, но Славик сказал слово „папа“, если что…»

Я усмехнулся от новости. Всё ясно. Теперь точно надо поскорее возвращаться домой.

Мы с Машей карабкаемся дальше по склону, пока не выходим к старому, но удивительно ухоженному храму, затерянному среди скал. Каменные колонны очищены от мха, и видно, что за местом хорошо следят.

— Маша, подожди здесь, — говорю я, останавливаясь за выступом. — Схожу быстренько за артефактом и вернусь за тобой.

— Хорошо, Даня, — отвечает она и начинает искать взглядом камень поудобнее, чтобы присесть.

Я прохожу немного вперёд, активирую ментальную невидимость и вхожу в широкие двери храма. Внутри — настоящий лабиринт: узкие переходы, выщербленные стены, перекрёстки коридоров. Охранную систему я сразу обесточиваю, подключив Жору-жабуна к ближайшему силовому узлу — он как раз проголодался.

Двигаюсь дальше и в одном из поворотов натыкаюсь на минотавра — огромного, рогатого. Только он почему-то ходит на четвереньках.

— Не, ну это не серьезно, — качаю головой и швыряю пси-стрелу.

Минотавр вздрагивает, глаза тускнеют, тело опускается на колени, и он засыпает, оседая и заваливаясь в сон.

Хожу-брожу, а лабиринт всё не заканчивается. Кажется, в мыслях Алкмена слегка преуменьшен масштаб храмового комплекса — да, большинство помещений храма находятся под землёй, и коридоры тянутся бесконечно. Возвращаюсь к минотавру, даю ему короткий ментальный импульс — и он оживает. Быстро взбираюсь ему на спину и приказываю: до конца лабиринта, не останавливайся.

Минотавр двигается уверенно, его копыта стучат по камню, и вскоре мы вырываемся в большой зал с массивным каменным сейфом. Поверхность сияет линиями магических символов, охранные руны медленно двигаются, словно живые.

Спрыгнув с минотавра, я подхожу к сейфу. Замок сложный, но мне возиться лень — просто вскрываю его каменным топором.

Внутри лежит Покров Гестии — на вид обычная тряпка, но пропитанная мощной энергией. Беру её в руки, и в тот же миг срабатывает тревога.

Из боковых коридоров вбегают амазонки-Мастера. Их доспехи светятся, оружие искрит от накопленной силы. Но я уже действую — направляю поток прямо в Покров, вытягиваю из него всю энергию до последней капли. Свет гаснет, ткань темнеет и становится обычной, мёртвой тряпкой.

— Неееет! — в ужасе кричат амазонки, но уже поздно. Этот остров покидает карманное измерение.

* * *

Темискира, Карманное измерение

На берегу стояла Диана в белоснежных одеяниях,