Техника игры в блинчики - И. А. Намор

случая, нашего собственного корреспондента в Испанской республике Эрика Артура Блэра, более известного под псевдонимом Джордж Оруэлл…»

Новости. Радио Би-Би-Си. 5 ноября 1936 года.

«…Как рассказывают очевидцы, причиной гибели Эрика Блэра стала ручная граната, брошенная местным подростком в окоп, занятый бойцами ополчения Объединенной марксистской рабочей партии ПОУМ, в котором состоял наш корреспондент. О причинах своего поступка мальчик не смог ничего сказать, кроме того, что очень хотел пошутить…»

Глава 2

Два голоса в тумане

Хроника событий

25 сентября – 17 ноября 1936 года: «Марш на Мадрид» частей Особого экспедиционного корпуса при поддержке подразделений Народной армии. Силы мятежников рассечены на Северную и Юго-западную группировки.

27 сентября 1936 года: Франция, Бельгия, Швейцария и Нидерланды объявляют об отказе от золотого стандарта.

Октябрь 1936 года: в районах Испании, занятых республиканцами, начинается коллективизация сельского хозяйства, национализация промышленности и ликвидируются католические культовые учреждения. Активную помощь в этом местной власти оказывают представители Красной Армии и Коминтерна.

2 октября 1936 года: в Австрии объявлена амнистия в отношении нацистов.

1. Олег Ицкович / Себастиан фон Шаунбург, Испания, 5 октября 1936 года

Август и сентябрь прошли в непрерывных разъездах. И не то, чтобы Гейдрих загонял, или еще что, но логика событий заставляла одинаково «спешить и метаться» и гестаповского разведчика Себастиана фон Шаунбурга, и попаданца Олега Ицковича.

Волка ноги кормят.

Где-то так. Но, так или иначе, мотало его не по-детски и, что называется, от края и до края, если иметь в виду «европейский ТВД». Хотя, если не считать Испании, вся прочая Европа театром военных действий пока не стала, но могла стать. Очень скоро. Даже быстрее, чем кто-нибудь мог подумать. Потому и носился Олег между странами и континентами (ведь Турция – это уже Азия, а Марокко – Африка), потому и спешил. Время уходило слишком быстро, а лавина новых, неизвестных в прошлой истории событий нарастала все больше, и теперь уже абсолютно неизвестно, где и когда – и тем более, как – обрушится она бедой на глупое, ничего не подозревающее человечество.

Два месяца, а показалось – год, хотя временами дни пролетали, словно мгновения. И все-таки скорее год, жизнь или вечность, потому что…

«Потому…»

За два неполных месяца Олег дважды встречался с Вильдой – в Вене и Берлине, один раз и тоже в Берлине – с Таней и Виктором. И ни разу со Степой. Но если без встреч с Матвеевым Олег мог какое-то время обойтись, короткая – в два дня – встреча в Марселе с Ольгой оставила в душе Шаунбурга такую зияющую пустоту, что заполнить ее было просто нечем. Ни работа, ни чувство долга, ни тем более – алкоголь таких «болезней» не лечат. А любовь, как начал догадываться Ицкович, бывает не только сильной и очень сильной, но и хронической, а значит – неизлечимой.

В октябре Гейдрих попросил – именно попросил, а не приказал, что было не вполне обычно даже для их в некотором роде «доверительных» отношений – съездить в Испанию и «осмотреться на месте». Германию начинала тревожить неопределенность военно-политической ситуации в охваченной Гражданской войной стране.

– Съездите туда, Баст! – сказал Гейдрих. – Понюхайте воздух. Мы хотим знать, что там происходит на самом деле. А вашему мнению доверяю не один только я.

«Я вхожу в фавор? – удивился Олег. – Обо мне вспомнили старые товарищи?»

Ну что ж, такое предположение, пожалуй, не лишено логики. Вступив в НСДАП еще в двадцатые годы, Шаунбург успел лично познакомиться со многими из тех, кто ныне превратился в полубогов Третьего рейха. Во всяком случае, с Геббельсом Баст был знаком куда лучше, чем с Гейдрихом, а ведь шеф «Зипо» почти нарочито – на публике – называл Баста своим другом.

«Возможно», – пожал мысленно плечами Олег и отправился в Испанию.

Добираться – хоть и с оказией – пришлось окружным путем: через Италию, Ливию и Испанское Марокко. Так что устал Баст до такой степени, что, сойдя с военно-транспортного самолета на землю, на ногах держался только усилием воли. Однако времени на отдых предусмотрено не было. Организатор поездки – агент Гестапо в Кадисе Эрих Кнопф – сразу же отправил Шаунбурга дальше. В Севилью, в штаб «W», или, вернее, Sonderstab W, во главе которого стоял генерал-лейтенант Гельмут Вилберг, в Саламанку, в ставку генерала Санхурхо[12], и далее везде, включая Мадридский фронт, где действовал генерал Мола, стремившийся компенсировать урон, произведенный рассекающим ударом Экспедиционного корпуса РККА.

В Севилью Олег вернулся накануне ночью. Добрался до отеля, поднялся в номер и не нашел в себе сил даже на то, чтобы принять душ. Выпил залпом полстакана рома, по случаю оказавшегося под рукой, и, не раздеваясь, рухнул в койку. Спал как убитый, без снов и сновидений. Проснулся в одиннадцать часов утра – не ровно, разумеется, а с минутами – полчаса принимал душ и брился, покуривая между делом и приканчивая так некстати подвернувшийся вчерашний ром. Потом вспомнил, что ничего не ел уже почти двадцать часов, но было поздно: в голове поплыло, и пришлось делать над собой немалое усилие, чтобы выбрать из не слишком богатого гардероба чистое белье и приличную рубашку, одеться и спуститься в ресторан. По дороге вниз Олег увидел себя в зеркале, чуть поморщился, оценивая состояние брюк и пиджака, но тут уж ничего не поделаешь, и Баст решил сначала все-таки позавтракать и заодно – впрок – пообедать, а внешним видом, включая посещение «севильского цирюльника», можно заняться и позже. Это же не «где-нибудь», а обычная буржуазная страна, и значит, в ней нормально работают и магазины готовой одежды, и прачечные при отелях.

«Все устроится! – утешил Ицкович Шаунбурга, разнервничавшегося при виде непорядка в своей одежде. – Ну, и что, что штаны мятые? Без штанов было бы еще хуже!»

В ресторане, как ни странно, нашлись знакомые, так что принимать пищу в одиночестве не пришлось. За боковым столиком угощались дарами земли испанской – щедрыми, надо отметить, дарами – два аса только что начавшейся войны: немецкий и испанский. Полковник Эберхард Грабман, судя по последним сообщениям, сбил то ли три, то ли даже четыре республиканских самолета, а капитан Гарсиа Мурато – пока всего лишь один, но тоже ходил в героях.

– Здравствуйте, господин журналист! – по-немецки приветствовал Баста полковник. – Идите к нам, мы с капитаном только начали.

«Вопрос, когда закончите?» – желчно подумал Олег, оценивая стол «братьев пилотов», похожий на натюрморт в стиле любимых и Ицковичем, и Шаунбургом малых голландцев.

– Салют! – ответил