Прах человеческий - Кристофер Руоккио

мы должны немедленно отправиться на Несс. Моя ссылка в поместье Маддало возобновлялась, и я обязан был представить подробный отчет о своих странствиях магнарху Венанциану. На Нессе нам следовало находиться до новых распоряжений или до прибытия императора. Нас возвращали не на игральную доску, а в число резервных фигур, готовых в любой момент вступить в игру.

Путешествовать нам предстояло не в одиночку.

Отремонтированный, заново окрашенный и заправленный «Ашкелон» дожидался нас в широком ангаре с низким потолком на окраине Ээи. По сравнению с давно затихшим коммерческим космопортом, правительственный еще подавал признаки жизни. Главные торговые пути давно удалились от Колхиды, в результате чего система приобрела репутацию уютного захолустья, единственной достопримечательностью которого была Имперская библиотека. Доступ туда, однако, имели лишь нобили и ученые, поэтому гостей на Колхиде было крайне мало. Одна из причин, по которой мне здесь так нравилось.

На Колхиде ты невольно забывал об остальной вселенной, а я был человеком, которому о многом хотелось забыть.

Но я слишком задержался на берегах Леты и слишком много испил из нее.

Одним туманным утром мы попрощались с генерал-губернатором Веланом Дорром в его дворце. Его помощники учтиво сопроводили нас к черному бронированному грунтомобилю. Я до сих пор прекрасно помню горгулий, глядевших на ворота со стен, окружавших особняк. Валка держала меня за трехпалую руку. Мы выехали на Солнечную улицу и миновали святилище Капеллы с его белыми башнями и изваяниями Милосердия, Правосудия и Стойкости.

Город как будто спал. На улицах лишь изредка встречались машины, а на тротуаре мне попалась на глаза одинокая группа крестьян. До часа пик было еще далеко; чиновники в серых костюмах только начинали подтягиваться на работу во дворец, а деревенские фермеры подвозили в город свои товары на грузовиках и телегах.

Это было отражением той Империи, которую я любил, хотя практически не жил в ней. Империя простых мужчин и женщин, живущих обычной жизнью. Я улыбался встречным, хотя и остро чувствовал расслоение между социальными группами, которое осознал еще в детстве в Мейдуа. Отделенный от народа бронированным стеклом, я как будто находился в зверинце, но не хотел даже думать, кто из нас на самом деле был посетителем, а кто – запертым в клетку зверем.

Дорога до космопорта заняла почти час. Взлетное поле представляло собой серый асфальтовый ковер с черными провалами шахт, окруженный монолитными бетонными стенами с противозвуковыми барьерами и диспетчерскими башнями. С одной стороны щерилось множество радаров и антенн, а в воздухе стоял рев репульсоров: на площадку как раз приземлялась огромная галера – вытянутое пирамидальное судно длиной почти в полмили.

Тихая маленькая городская империя осталась позади. Это черное грузовое судно было первым вестником большой Вселенной, этакой ложноножкой, которую галактика протянула к этой планете. Наша машина проехала в тени гигантского корабля и обогнула пусковую шахту в центре стартового терминала котона – нашей конечной остановки.

Бронированные двери распахнулись наверх, и портовый интендант – с иголочки одетая женщина в берете, под которым прятались заколотые каштановые волосы, – отсалютовала нам рукой в шелковой перчатке. Трое носильщиков подошли забрать наш багаж. После короткого обмена любезностями она проводила нас к рампе, по часовой стрелке уходящей вниз вдоль края шахты.

Я ненадолго задержался, спустившись чуть ниже уровня земли, чтобы понаблюдать за посадкой галеры. Люди на земле казались крошечными, как муравьи. Они шевелили направляющими стержнями, словно усиками, и что-то кричали друг другу. Какими путями этот корабль прибыл на Колхиду? Какие вести принес?

– Все хорошо? – спросила Валка, остановив меня, когда мы следом за интендантом спустились по рампе к частному пропускному пункту, за которым дожидался «Ашкелон».

Она поправила мой воротник и грустно улыбнулась, но улыбка не смогла скрыть озабоченности в ее взгляде.

Улыбнувшись в ответ, я чмокнул Валку в лоб.

– Я… немного не уверен, что готов к очередному долгому путешествию.

Взглянув через ее плечо, я с трепетом увидел старый перехватчик. Этот корабль почти тридцать лет был мне домом, почти двадцать – тюрьмой. Даже десятилетие, проведенное на Колхиде с Гибсоном и семьей Имры, не избавило меня от леденящего и гнетущего ужаса, который я испытывал, думая о том дне, когда мне вновь придется ступить на его борт. Стоя в коридоре, я подумал, что уже никогда не буду относиться к космическим путешествиям так, как прежде.

– Все будет хорошо, – заверила Валка, и ее улыбка стала шире и искреннее. – На этот раз тебя положат в фугу.

Я сглотнул и кивнул. Это было так. По просьбе магнарха Венанциана генерал-губернатор Дорр выделил нам в сопровождение экипаж из двадцати человек. Им предстояло доставить нас с Колхиды на Несс. «Ашкелон» был быстрым кораблем, гораздо быстрее «Тамерлана», но Несс и прочие центаврийские провинции находились в тысячах световых лет отсюда. Диспетчер, с которым мы разговаривали накануне, сказал, что на дорогу уйдет шестнадцать стандартных лет.

– Удивительное дело, – произнес я. – Когда-то я панически боялся фуги. Теперь боюсь бодрствовать.

– Лорд Марло! – окликнул меня звонкий, почти певучий голос.

Обернувшись, я увидел молодого офицера с оливковой кожей. Он махал мне. Несмотря на почти джаддианскую внешность, на нем была имперская черная форма, а на голове набекрень надет бордовый берет. В целом вид у него был неопрятный. Верхняя пуговица туники расстегнута, сапоги не начищены, а меч из высшей материи, вместо того чтобы быть убранным в ножны, болтался на магнитной застежке, словно фонарик. Стрижка у него тоже противоречила всем правилам легиона. Легионерам низкого звания предписывалось брить голову наголо; офицерам позволялось оставлять волосы, но насчет длины существовали строгие ограничения. Этот офицер на них наплевал, отпустив косу почти до пояса. Она была завязана красно-коричневой ленточкой и напоминала о сьельсинских косичках, символизировавших их статус в обществе.

Валка чуть отступила, когда офицер подошел ко мне и отдал честь. В этом жесте тоже читалось его отношение к протоколу. Он должен был остановиться, щелкнуть каблуками и прижать кулак к груди, прежде чем вскинуть правую руку. А вместо этого лишь ударил себя в грудь и махнул рукой.

– Вы капитан? – спросил я, решив не цепляться к этим нарушениям.

Молодой офицер вызвал во мне любопытство. Лицо у него было по-лисьи хитрое, брови вразлет, нос орлиный. Своей вальяжностью он напоминал мне… кого-то, кого я не мог вспомнить. Очевидно было одно: он мне сразу не понравился.

– Коммандер, – поправил меня офицер, хотя и кивнул. – Сэр Гектор Олива. Отдел особого назначения Разведывательной службы легионов. По распоряжению магнарха Венанциана должен доставить вас на Несс.

Он протянул руку:

– Польщен знакомством с вами, сэр.

Прежде чем