Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

– Да, я слыхал. На самом деле я даже думал, что там полно врагов Торуна. – Джад внимательно посмотрел на Джайлза. – Зачем же ты явился сюда?

– Я не враг Торуна, – отрезал Джайлз. – Но некоторые из его жрецов могут быть не такими уж честными и замечательными, как они об этом кричат. А что касается того, зачем я сюда явился… теперь я и сам спрашиваю себя об этом.

Шедшие впереди жрецы остановились, продолжая самозабвенно спорить. Лерос гневно жестикулировал, а двое других выглядели несчастными, но смирившимися со своей участью. Оказалось, что отряд уже добрался до следующего места, приготовленного для боев. Джайлз увидел, что арена одним краем упирается в почти отвесный склон. Присмотревшись, он вдруг почувствовал, как где-то под сердцем зародился холодок. На юге верили, что такое ощущение человек испытывает при взгляде на место, где ему предстоит умереть.

– Ну, что я тебе говорил? – пробормотал Джад, подталкивая Джайлза локтем.

Когда они подошли поближе, Лерос обернулся и, кажется, собрался заговорить с воинами. Но что-то в нем неуловимо изменилось, и все воины сразу поняли, что сейчас услышат не просто объявление о начале следующего тура. Приближалось нечто иное.

Лерос действительно был очень сердит, но не на воинов, а на унылых жрецов, стоявших у него за спиной. Когда он заговорил, его голос звучал весьма напряженно:

– Прежде всего мне велели спросить: вчера, когда пришельцы из внешнего мира наблюдали за боями, не произносил ли кто-нибудь из них имени полубога Карлсена?

Воины обменялись непонимающими взглядами. Большинство из них вообще не могли припомнить, о чем говорили пришельцы: участникам соревнований было совсем не до них. Такое начало плохо соотносилось с ожиданиями Джада, и он недовольно нахмурился.

Все молчали до тех пор, пока Джайлз не поднял руку и не спросил:

– Друг Лерос, а что, эти пришельцы обвиняются в каком-нибудь богохульстве?

– Это будет решено наверху, – сказал один из жрецов, присоединившихся к Леросу, и махнул рукой в сторону горной вершины.

– Тогда скажите Андреасу, чтобы он сперва принял решение, – резко сказал Лерос. – А у меня здесь есть куда более важные дела.

– Господин Лерос, я прошу прощения. Я еще раз повторяю: как и многие другие, я сочувственно отношусь к вашим взглядам. Но я всего лишь передаю приказ…

– Ладно. – Лерос снова повернулся к ожидавшим продолжения воинам. – Этим, которые наверху, видно, взбрело в голову допекать нас всякой чушью. Один из пришельцев – тот, который при виде крови повел себя как испуганная женщина, – заблудился. Думают, что он все еще где-то на склонах горы, потому что солдаты, патрулирующие равнину, его не нашли. Мне велено спросить: не видел ли кто из вас этого человека вчера вечером или сегодня утром?

Джайлз заявил, что он не видел. Остальные семеро, быстро терявшие интерес к происходящему, отрицательно покачали головами.

Лерос повернулся к жрецам:

– А разве чужаки не носят приспособления, которые позволяют им переговариваться даже на расстоянии в несколько километров? Как этот человек заблудился, если он в любой момент может сказать своим товарищам, где находится?

– Такое приспособление нашли неподалеку от корабля, – сказал один из жрецов. – Должно быть, этот трус его уронил. Так или иначе, мне кажется, он просто не хочет, чтобы его отыскали. Мы нашли и другие, еще более странные вещи, и об этом нам тоже нужно поговорить.

Голос жреца понизился почти до шепота. Джайлз изобразил на своем лице скуку – такую же, какая была написана на лицах его товарищей, – и перевел взгляд на мелкую крылатую зверушку, усевшуюся на ветку. Но уши его тем временем ловили каждое слово.

Жрец же продолжал свою тайную – как он считал – беседу с Леросом:

– Говорят, что остальные пришельцы гостят в Храме, но никто не верит, что они остаются там по своей воле. С тех пор как они вошли в Храм, пришельцев почти никто не видел. Кажется, одна из их женщин сейчас заперта на корабле. Но это не все. Есть и более странный слух – я не имею права назвать тебе имя того, кто мне это рассказал: полубог Мьёльнир бросил вызов чужакам, и один из них убил его.

Лерос издал негодующий возглас и повернулся к нему спиной.

– А я чуть было не поверил твоим побасенкам!

– О нет, я не верю тому, что говорят про Мьёльнира. Конечно, этого не может быть! Богохульство, да и только. Но происходит что-то странное, и это как-то связано с чужаками, а нам не говорят правду.

– Вполне возможно. Но это не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к турниру. – Лерос искоса взглянул на дорогу. – Когда нам доставят еду и питье, достойные нас, и пришлют новых слуг?

Третий жрец выглядел совсем несчастным.

– Господин Лерос, я снова вынужден дать ответ, который вам не понравится.

Лерос резко развернулся:

– Что там на этот раз?

Его голос звучал весьма зловеще.

– Кажется, во Внутреннем круге внезапно забыли о турнире. Они не просто заняты другими делами – турнир явно перестал их интересовать. Я никак не могу обещать, что вам пришлют что-нибудь получше. Андреаса я видел лишь мельком, и он был страшно занят, понятия не имею, чем именно. Он сказал мне: «Передай Леросу, пусть побыстрее заканчивает со своим спектаклем». Не мог же я задавать вопросы верховному жрецу!

Лерос невольно потянулся рукой к тому месту, где у воинов обычно висит меч, но нащупал лишь складки белого жреческого одеяния.

– Мой спектакль? Он так сказал?

– Клянусь честью, именно так и сказал.

– Что ж, тогда я спрошу у Андреаса, что все это значит, – с ледяной яростью произнес Лерос, спокойно отмеряя каждое слово. – Меня не волнует, верховный он там или не верховный. Чего еще он хочет нас лишить? Почему бы не забрать у нас всех рабов и вообще не присылать пищу? А может, он захочет отнять у нас одежду и оружие?

У жрецов был такой вид, словно они изо всех сил старались не слушать крамольных высказываний. Джайлз затаил дыхание и обратился в слух.

Лерос продолжил:

– Или я чего-то не понимаю? Разве это не турнир, предназначенный для того, чтобы порадовать Торуна и почтить его, чтобы выбрать человека, достойного стать полубогом? Разве эти восемь оставшихся в живых бойцов, все вместе и каждый по отдельности, не лучшие?.. – Тут Леросу не хватило слов. Со стороны казалось, что он близок к удушью. Наконец он не без труда сделал глубокий вдох и продолжил: – Ну что же. Значит, я буду вынужден сам подняться наверх и все выяснить. Кому-то