Фантастика 2025-129 - Денис Старый

Меня эта ситуация несколько забавляла, потому как я смог убедить себя не нагнетать свою психику и не ожидать чего-то самого-самого дурного. В конце концов, если мироздание дало мне второй шанс, вторую жизнь, то она, пусть и крайне скоро у меня пройдёт, если убьют на дуэли. Но ведь, чёрт побери, ярко и весело пожил! Понимаю, такое настроение беспечно, даже. Но не нагнетать же себя!

— Я верно рассудил, что к вам подходил Григорий Ананьевич Струков и предлагал совместное производство? — спрашивал меня Алексеев. — Знаете, что и я мог бы рассмотреть некоторое наше сотрудничество. Сперва вы показались мне… уж простите. Надеюсь, старика не вызовете на дуэль, ибо у меня уже и руки потрясываются порой, но я посчитал вас пустословом. Нынче я в некоторой растерянности, так что буду возвращаться из Севастополя, коли вы не против, то в обязательном порядке нанесу вам визит. Там мы и поговорим.

— Я буду только рад этому, — отвечал я.

Был некий порыв спросить у дядюшки, по чём нынче продаются его племянницы, но я сдержался. Не так уж много я могу предложить за Елизавету Дмитриевну. Но как хотелось бы… хоть в кредит, хоть в лизинг под залог… Мамы. Вот ее в залог точно отдал. Но кому такое нужно? Хотя, она красотка, для своих-то лет.

И в данном случае, когда я говорю о покупке, то ни в коей мере не хотел бы даже в мыслях обидеть Лизу или ее дядюшку. Просто, так повелось в этом времени, что хорошая невеста — это хороший товар. Одно радует, что любезная тётушка Мария, это та самая пожилая дама, которая соизволила со мной неоднократно разговаривать во время приёма, узнала, что Елизавета так никому пока и не обещана. В то время, как Миклашевский намерен жениться.

Впрочем, экономическое сотрудничество Миклашевских и Алексеевых достаточно плотное и без брачного союза между этими фамилиями. Так что Лизу можно продать кому-то иному, а Миклашевским создать союз с кем-то другим. Так кланы и укрепляются.

Мы распрощались с Алексеевым, будто не собирались встретиться с ним уже через чуть больше, чем четыре часа, на дуэли. Он же мой второй секундант!

— Алексей, сын мой, проведи свою мама в мои комнаты! — сказала матушка, взяв меня под руку.

Хорошо, что она это сделала, когда все гости разбрелись по своим спальным местам, может за редким исключением некоторых дворян, которые продолжали пить, но уже в беседках, что были во двориках каждых трех домов. Как же и я хотел вот так просто попьянствовать!

— И я требую от тебя объяснений, что за дама нынче прибывает в нашем новом доме? — продолжала распыляться мамочка.

Я дождался пока мы немного отойдём, чтобы мои слова не стали достоянием общественности и с металлом в голосе сказал:

— Маман, потрудитесь усвоить ту данность, что вашему сыну пришлось пройти через многие испытания, кои образовались в том числе и из-за вашего предательства. Мне пришлось пройти через Земский суд, и на силу не дать наше имение за долги… ваши долги, маман, которые вы сделали со своим любовником. Так что, либо вы принимаете то, что ваш сын изменился, а также что именно я хозяин в поместье, либо мы не найдём с вами согласия и начнём враждовать, — говорил я и чуть ли не шипел, столько решимости было поставить эту женщину на место.

Лицо Марии Андреевны перекосилось. К тому времени, как она вернулась к гостям на балу, стала вести себя весьма непринуждённо, будто бы ничего плохого не совершила. Я не сказал ни одного слова даже не подал знаком, мимикой лица, что у нас с ней возможен конфликт. Теперь же получается, что я ставлю условия своей матери. И нет, ничего внутри более не екает, напротив, я не позволю ей рушить мои пока скромные, но могущие стать большими, успехи.

— Ты словно и не мой сын. Я понимаю, что совершила дурной поступок, Но, рядом с тобой всегда находился Матвей Иванович, я верила, что он никогда не даст тебе в обиду. И покидала я поместье с надеждой, что мой сын всё же повзрослеет. И меня убеждали в том, что нельзя никого научить плавать, если не бросить воду, — оправдывалась мама.

Я видел, что она раскаивается, что чувствует свою вину. Вот и определял правила, так сказать «по горячему», пока еще эти эмоции у мамы не прошли и она не начала качать свои права.

— А тут палка двух концах. Если бросить в воду не умеющего плавать, то можно и не выплыть, а утонуть. Я благодарен вам за науку, дорогая матушка. Как видите, она пошла мне на пользу. Но когда я, почитай, что умер, пришло некое озарение, — сказал я.

На самом деле, я понимал, что несколько играю на грани. Мария Андреевна может по тем признакам, которые известны лишь матери, определить во мне не только чужого человека, до таких выводов она вряд ли дойдёт, а вот объявить меня душевнобольным, думаю, сможет. Вот только все мои действия можно было бы счесть чем угодно, но не помешательством. Напротив, если подробным образом разбираться, что со мной происходило и в чем причины столь разительных перемен, можно прийти к выводу, что в помешательстве я находился ранее, а нынче же выздоровел.

Вот так мы и шли домой, а на крыльце терема нас встречала Эльза. Вот же ирония судьбы! Мне приглянулась девица по имени Елизавета, а секс у меня с дамой с таким же именем, пусть и на немецкий манер.

— Как вы отважились выйти из дома⁈ — наполненным желчью тоном спросила у Эльзы маман.

— А я, простите, не ваша прислуга, чтобы сидеть в доме и дожидаться хозяев, — отвечала Эльза.

— Так, милые дамы, сегодня был крайне тяжёлый день, посему мне нужно отдохнуть. Есть такая вероятность, что этот день был для меня последним, — сказал я и направился в свою комнату.

Мне ещё не хватало того, чтобы я потратил час или больше, чтобы выслушивать все эти пикировки маман и Эльзы. Тем более, что я выступил бы как раз-таки на стороне Эльзы. И не потому, что я с ней сплю. Она очень помогла мне в организации всего этого праздника. Правда, праздник был не для меня, для гостей, для меня это оказалось тяжелейшей работой. К счастью, я эту работу выполнил. А что сделала