Исправительная академия (Оболенский, том 1 и том 2) - Алекс Хай

Владимир Андреевич, вам нужен отдых. Сейчас я поставлю вам капельницу. Это укрепляющая смесь. Поспособствует вашей естественной регенерации. Позволите?

Я бросил взгляд на левую руку, из которой уже торчал катетер. Ладно, пусть колдует. Ему виднее, как быстрее поставить меня на ноги.

Лекарь быстро повесил мешок с раствором на крючок стойки капельницы, приладил стерильную иглу, и через несколько секунд волшебный коктейльчик уже начал перетекать в мои вены.

— Отдыхайте, ваше сиятельство. Сегодня вам нельзя есть, но я оставлю воду на столе. Раз в час будет заходить медсестра. Впрочем, вряд ли вы заметите ее появление. Вы будете очень крепко спать.

Мои веки действительно налились тяжестью. По телу прошла волна неги, и я словно начал парить над койкой.

— Там что, успокоительное? — прошептал я, едва шевеля языком.

— Что вы, ваше сиятельство? Зачем вам успокоительное? Лишь легкое снотворное для более крепкого сна. Ведь самое интенсивное восстановление происходит именно во время сна, и мы с вами должны использовать все особенности вашего дара…

Его голос снова уплывал, а я опять терял контроль над собственным телом. Да что ж такое? Меня раздражало это, даже бесило, но… Организм настаивал на необходимости поспать. Мозг можно было ненадолго отключить. Лекарь был прав… Нужно отдохнуть… Хотя бы немного…

Веки сомкнулись, и уже через несколько секунд я провалился в сладкий сон без сновидений.

* * *

«ОЧНИСЬ!»

Я едва не подпрыгнул от вопля внутреннего голоса. Тьма?

— Тихо, ваше сиятельство, — раздался над моим ухом знакомый голос. — Пожалуйста, не кричите. Я пришел поговорить.

Глыба. Я открыл глаза и с трудом смог отогнать сон. Мешок капельницы опустел, а я, судя по всему, проспал не так уж и долго. Лишь тот резкий голос, словно сама Тьма истошно вопила внутри меня, заставил меня очнуться.

— Что тебе нужно? — прохрипел я.

Глыба потянулся к столу, налил немного воды в стакан и протянул мне.

— Ваше сиятельство, ну как же так? — с укором произнес он, подавая мне питье. — Вас же просили не выпендриваться. Вы произвели на меня впечатление, показались здравомыслящим человеком, хотя и не лишенным амбиций. И все же я был уверен, что вы поняли правила местной игры.

— Господин Каменев, вы здесь за этим? — сделав пару глотков, я почувствовал себя немного лучше. — Отчитывать меня? Это не может подождать хотя бы утра?

Глыба наигранно виновато улыбнулся.

— Боюсь, мой визит не терпел отлагательств. Мне очень нужно знать, что вы видели, когда провалились в колодец.

Аж вот оно что…

Я слабо пожал затекшим плечами. Свет в палате был выключен, но шторы не задернули, поэтому комната освещалась холодными сизыми оттенками летней петербургской ночи. И в этом рассеянном свете зловеще блестело зеленое напыление очков бастарда.

— Ничего особенного. Грязь, земля, камни.

Глыба внимательно на меня глядел, выждал пару мгновений, а затем укоризненно покачал головой.

— Владимир Андреевич, ну зачем же вы продолжаете меня разочаровывать? Я ведь поверил вам при первой встрече. Почему же сейчас вы мне лжете?

— С чего вы взяли? Камни, грязь, земля — все было.

— Вы сказали, что не видели ничего особенного. И это была ложь. Напоминаю, я органически ее не перевариваю. Такова уж сила моего дара — меня начинает в прямом смысле тошнить ото лжи. — Он улыбнулся одними губами. — И я бы не хотел оконфузиться перед сыном князя.

— А что у вас за интерес к этому происшествию?

— Вы наделали шума, Владимир Андреевич. Снова. Но на этот раз шум крайне неприятный. Я лишь хочу понять, будут ли у нас проблемы.

Я невинно улыбнулся.

— С чего бы им быть?

— Полагаю, вы сами догадываетесь, ваше сиятельство, — тихо отозвался Глыба. — У меня свой интерес в колонии. И в первую очередь он зиждется на том, чтобы у наших воспитанников не было проблем и конфликтов с внешним миром. Я не хочу проблем ни для вас, ни для себя. Потому и спрашиваю — что вы видели?

Это напоминало странную игру. Лгать было нельзя, но можно было осторожно недоговаривать.

— Полагаю, в округе много старых заброшенных шахт, — пожал плечами я. — Все-таки завод рядом. Полагаю, потолок одного из тоннелей осыпался. А что, по-вашему, я должен был увидеть?

Глыба ответил мне кривой ухмылкой.

— Не знаю. Вы мне скажите.

— Боюсь, мне сказать вам нечего.

— Уверены?

— Я точно так же, как и вы, не заинтересован в проблемах, господин Каменев, — отрезал я, все сильнее раздражаясь. — Я ужасно устал и хочу спать. Если на этом все…

Глыба жестом попросил меня замолчать.

— Вы были не один?

— За мной спустились, чтобы помочь выбраться. Я получил травму. И вам не стоит беспокоиться на этот счет.

Бастард улыбнулся, но я понял, что он ни на йоту мне не поверил. Как бы я ни пытался извернуться, такая игра давалась тяжело. Особенно с учетом того, что Глыба мог знать об этом тоннеле и, быть может, даже о том, что находилось за теми дверями. Ведь если Минин слышал всякие небылицы, то уж Каменев, который пробыл здесь еще дольше, тоже должен был обо всем этом знать.

А с учетом его особого статуса… Кто знает, что ещё было ему известно.

Но, к моему удивлению, Глыба не стал расспрашивать дальше. Он поднялся, поправил стоявший слишком близко к краю стола графин с водой и обернулся ко мне.

— Благодарю за аудиенцию, Владимир Андреевич.

— И это все?

— А вы хотите сказать мне еще что-то?

— Боюсь, не сейчас.

— В таком случае хорошего вам остатка ночи.

Он вышел — бесшумно, даже дверь не скрипнула, и я услышал его удаляющиеся легкие шаги. Откинувшись на подушку, я уставился в потолок, на котором ветер и деревья рисовали причудливые тени.

Глыба точно пришел не просто так. Глыба что-то знал. Без сомнений. Нужно прекращать играть в любезности и вытащить из него всю подноготную. Но для этого сначала нужно выздороветь и войти в привычную силу.

Адреналин перестал бурлить в крови, Тьма успокоилась, и на меня снова навалилась приятная тяжесть. Я не заметил, как снова заснул.

А когда проснулся, солнце уже приближалось к полудню. Я бы продрых еще дольше, кабы не то обстоятельство, что кто-то слабо, но очень настойчиво тряс меня за плечи.

— Эй, полегче…

— Просыпайся! Володя! Просыпайся. Очнись же наконец!

Я хотел было отмахнуться от нерадивого гостя как от назойливой мухи, но узнал голос Ленки. Чего это ее занесло ко мне в палату так рано? Вроде же по утрам у нее учеба…

— Лен, привет, — я натянул было сонную, но любезную улыбку, но она вмиг сползла, когда я внимательнее всмотрелся в лицо гостьи.

Точнее, как