Отцовские земли - Наиль Эдуардович Выборнов

Но это нам уже не помогло, курские бежали. Их было не очень много, едва ли с десяток, но им удалось не только прорвать наш строй, но и избежать обстрела. Двое упало, получив по стреле в ногу и спину, но остальные продолжили свой забег и скоро скрылись в темноте.

– Стоять! – заорал я, увидев, что мои дружинники вот-вот бросятся вслед за ними. – Не бежать! Что, хотите, чтобы вас со стен постреляли?

Ну да, у стрелков на стенах и обзор лучше, да и вообще позиция больше подходит. Сверху вниз-то пускать стрелы гораздо удобнее. А с того, что десяток врагов убежал, для нас хуже не будет. Главное, что мы нарубили уже достаточно. Почитай, четверти войска у наместника больше нет. Правда, надо сперва потери подсчитать и у наших.

Битва – только начало. Теперь надо помощь своим оказывать, да и чужим тоже, если мы хотим, чтобы они выжили и их можно было обменять на того же Никиту. Да и камнеметы потушить…

Впрочем, боярин Лука и остальные уже справились с огнем. Правда, судя по обгоревшему дереву, да по сгоревшим веревкам и жилам, этому камнемету стрелять уже не придется. Будем новый строить, если выйдет, конечно. А так можем и двумя обойтись, правда обстреливать город тогда дольше придется.

Я наклонился, вытер меч о рубаху одного из трупов и убрал клинок в ножны. Бой был окончен.

***

Этой ночью в лагере не спал почти никто. А мне и после основных событий сон не полагался, нужно было решать вопросы, держать совет, допрашивать пленных, да и вообще много еще чего сделать. Ну на то я и князь, как ни крути, а выспаться смогу уже следующей ночью. Да и не в первый раз такое, еще Игнат научил меня, как можно бодрствовать пару дней подряд.

Но первым делом я взялся оказывать помощь раненым, вместе с остальными обозными лекарями. Хорошо, что у нас их набралось немало, так что никто из раненых не истек кровью.

Да, если бы не боярин Фома и его перебежчик, все могло кончиться плохо. Для нас, по крайней мере, для осажденных, понятное дело, все было бы хорошо. Правда, и мы не рассчитывали на то, что в вылазку отправят так много людей. Хорошо хоть я приказал дружинников приготовить с запасом, да и про стрелков не забыл.

Нарубили мы ни много, ни мало, восемьдесят шесть человек. Еще полтора десятка попали к нам в плен, кто-то сам сдался, после моего окрика, а кто-то просто бежать не смог. У стрелков не было приказа бить не насмерть, но кому-то из курских все равно повезло: стрела в ногу попала, например. Таких мы перевязали, но уже после того, как разобрались со своими.

Убитых у нас было тридцать четыре человека. Еще двенадцать были ранены, но должны были в скором времени вернуться в строй. Увечных оказалось только двое: тот самый воин, которому на глазах у меня отрубили руку, и еще один, которому разрубили колено.

А все потому, что доспехи наших воинов были лучше, чем у курских. Я ведь специально так и отбирал людей для засады: лучших. Остальные должны были охранять лагерь, он ведь укрепленный, даже внутрь так просто не прорваться.

Короче говоря, сотни у наместника как ни бывало, дорого им встала эта вылазка. А у нас всего три десятка полегло, и из них десяток почти в самом начале, те, кто камнеметы охраняли. Ох не зря у меня было ощущение, что я этих людей на смерть посылаю…

И вот вроде бы победа полная, потери у врагов в три раза выше, чем у нас. Да только не совсем так. Осадных дел мастер, осмотрев камнеметы с утра, сказал, что тот, который обгорел сильнее, годится только на дрова. Второй требовал ремонта, но его можно было закончить в течение двух-трех дней. Там только тросы и тяги поменять, ну и саму корзину для ядра. К счастью, у нас все это было, потому что мастер заранее рассчитывал, что камнеметы могут прийти в негодность. Не из-за того, что их подожгут, конечно, а просто потому, что они могут сломаться уже во время обстрела.

Хорошо, что он запаслив, и два орудия у нас все-таки будут. Ну а с тем, что придётся обстреливать город дольше… Запасы есть, лагерь крепкий, единственное, что овса и сена для лошадей маловато. А скоро ведь снег все покроет…

Чуть пошатываясь из-за бессонной ночи, я вышел из шатра. Сильный ливень прекратился ещё ночью, но с неба все равно капало. И будет капать едва ли не до начала зимы, такая уж здесь погода. Зато пока что не холодно, и то хорошо. По крайней мере, днем. По ночам-то приходится угли жечь в жаровнях. А зимой… Нет, зиму нам в палатках не пережить. По крайней мере, наружный город нам нужно взять до наступления зимы, и тогда мы сможем укрыться от холодов в домах горожан.

– О чем думаешь, Олег? – спросил боярин Лука, который оказался рядом.

– О том, что город надо взять до начала зимы, – честно ответил я. – Или хотя бы наружную часть, детинец-то черт с ним. Зимой в шатрах не выживем, здесь не Молдавия. Зимы, конечно, не очень холодные, но войско… Как бы не разболелись все, а болезни, сам знаешь, от человека к человеку передаются. Да и какие из нас вояки будут, если кашлять начнём и сопли до пупа распустим?

– Возьмем, Олег, не беспокойся, – ответил Лука Филиппович. – Почитай, целой сотни у наместника уже нет. Еще пара таких вылазок, и останется их пара сотен. А тогда навалимся со всех сторон, да и возьмем стену. И убьем всех. Как в Орле.

– Боюсь, они не позволят, – покачал я головой. – Сам ведь понимаешь, как нам с этой вылазкой повезло. Если б не Афанасий этот, и не боярин Фома, побили бы наших, да камнеметы пожгли. А теперь-то кто нас предупредит?

– А теперь нас и предупреждать не надо, – проговорил боярин. – Мы теперь всегда начеку будем. Ты ведь сам сказал, у камнеметов ночью не меньше полусотни оставлять, да и еще полсотни бодрствующих в самом лагере. Хорошо, что ты белгородских привел, мы можем себе позволить это, нас ведь много теперь. Да и, если честно, думаю, что не полезут они.

– Почему? – заинтересовался я.

– Да