Огни над волнами - Андрей Александрович Васильев

край топчана и встал на ноги. Вроде ничего, пол не качается, бок не болит.

— Ну вот, — одобрил Гарольд. — А то — «помоги». Пока жив — не проси никого о помощи в том, что можешь сделать сам. Ну а коли помрешь — друзья и без просьбы тебя похоронят и за тебя отомстят. Кстати, спасибо тебе за Мартина.

— В смысле? — не понял я его последнего высказывания и иронии, с которой оно было произнесено.

— Я вообще-то собирался его убить, — напомнил мне Монброн. — А теперь мне как это делать? Он тебя спас, ты мой друг, и значит, у меня перед ним некий долг. Иллюзорный, но тем не менее. В любом случае просто так, без веского повода, мне его уже за Грань не отправить. А все ты.

— Ну да. — Я вспомнил блеск лезвия глефы и отлетающую в сторону руку с ножом. — Было дело. Если честно, я сейчас и сам удивлен. Не думал, что он мне поможет.

— Мартин в той схватке убил троих, — сказал Монброн. — И еще этого Ганса. Там, правда, сразу четверо отметились, но он вроде как был первый.

— Что интересно, Ганс, когда Мартин отсек ему руку, очень удивился и сказал что-то вроде: «Как ты мог», — припомнил я.

— Да, мне де Фюрьи говорила. — Гарольд почесал за ухом. — Интересно, что этот головорез имел в виду? Жаль только, что у него этого уже не спросишь. И ни у кого другого — тоже. Пока девчонки возились с тобой, Мартин добил всех разбойников, которые еще подавали признаки жизни. Всех до единого. И не только раненых. Там один ослеп, ему кто-то из девочек глаза выжег, он по улице бегал, орал и о заборы колотился, так Мартин и его убил. Видно, есть ему что скрывать.

— Наверное, — признал я. — В любом случае я ему благодарен за то, что он меня спас. Как ни крути, так оно и есть, ты же понимаешь.

— Это само собой, — согласился Гарольд. — Ладно, идем к наставнику. Он давно сказал всем, чтобы сразу вели тебя к нему, как только ты пробудишься.

— Ругать будет, — вздохнул я.

— Думаешь?

— У тебя какие-то другие предположения?

— Нет, — помолчав, ответил Монброн. — Хотя есть за что. Ты чего кольчугу не надел? Она же у тебя имеется.

— Знаешь, я сначала ее носил, а потом перестал, — честно ответил ему я. — Лень стало каждый день на себе этот груз таскать. Я же у принца Айгона служил, а он из тех смельчаков, которые на поле боя выходят только тогда, когда там заканчивается битва и нет никаких опасностей. Я и рассудил, какой в этом смысл?

— Вот и получил два удара в бок вместо обычных синяков, — поддел меня Гарольд. — Идем, не тяни. Пообщайся с Вороном, да начнем собираться в путь. Надоело мне тут, на побережье, хочу в замок.

Ворон обнаружился во дворе, он сидел на лавочке и наслаждался теплом и солнцем, которое наконец выглянуло из-за туч. Как я понял, выйдя на крыльцо и повертев головой, мы заняли как раз те самые дома, около которых и произошла стычка с разбойниками. Видно, не уцелели их хозяева, раз мы тут живем. Я снова испытал то приятное чувство, когда ты находишься среди своих. Ребята встретили меня дружным: «Ага, фон Рут, живой!» — и у меня даже как-то защипало в носу. Никогда такого не было.

Что удивительно, даже Ворон был на редкость благодушен.

— Везучий ты, фон Рут, — сказал он мне. — Даже завидно. Скажу тебе так — магом ты точно будешь средним, нет в тебе веры в свои силы, слишком ты полагаешься на сталь. Да ты не расстраивайся, таких много, не сказать — большинство. Более того: ты еще ничего. Вон Фальк, там вообще беда. Что с ним делать, ума не приложу. И толку из него не будет, и выгонять не хочется. Но речь не о нем, я о другом с тобой поговорить хочу.

— Секунду, мастер, — остановил я его. — Сначала я кое-что расскажу, а потом уже вы, хорошо? А то опять забуду.

И я рассказал ему про эльфов, что мы видели на обратной дороге с Востока, и про девушку Лианию с ее угрозами, и еще кое-что по мелочам, вроде того, что Виталия близко общается с Айгоном.

— Не удивил, — отмахнулся Ворон. — Про эльфов мы и сами сообразили, вот только их славному повелителю, солнцеликому Меллобару, предъявить нечего. Нет ни фактов, ни трупов. Ничего нет. А насчет остального — ну, есть враг и есть. Без них скучно жить. Что до Виталии, тут все ясно, она нас с Эви хотела лбами столкнуть. Она ее на меня во второй раз и натравила, теперь я в этом уверен. То-то Эви так на Ви посмотрела, когда та проголосовала за твою невиновность. Поверь мне, когда-нибудь она точно перехитрит саму себя.

— Хорошо бы поскорее, — с надеждой произнес я. — Очень я ее боюсь.

— И правильно делаешь, — заверил меня Ворон. — Виталия — серьезный противник.

— Очень у меня их много, не знаю, с какой стороны прилетит. Хоть из замка не выходи.

— Вот по этому поводу я и хотел с тобой поговорить. — Ворон щелкнул пальцами. — Я тут подумал: нечего тебе пока в замке делать. И вообще в этих краях. Слишком много тут пока ошивается тех, кто тебя не любит. Через месяц здесь состоится коронация принца Айгона, он станет полноправным наместником этого края, потому и Эви и Виталия остаются здесь, в гаванях, ждать этого мероприятия. Они такое любят. До замка отсюда рукой подать, и они наверняка нагрянут ко мне в гости, я их знаю. И если хоть одна из них не попробует тебя использовать в своих интересах или убить чужими руками, я очень удивлюсь.

— Куда же мне деваться? — опешил я. — А?

— Э-э-эх, — тяжко вздохнул Ворон и крикнул: — Монброн, подойди сюда.

— Наставник? — подбежал к нам Гарольд.

— Ты говорил мне, что у тебя дома неладно, — уточнил у него Ворон. — Еще в замке говорил, даже просил тебя ненадолго домой отпустить. Было такое?

— Да, — кивнул Гарольд.

—