Ферма - Елена Федоровна Янук

class="p1">— Шишка. Коробочка для семян сосны. Когда семена созревают, шишка раскрывается, и они высыпаются на землю.

— Ох, а я думала это цветок.

Доктор еще раз осмотрела мою находку.

— Что ж, похоже… — Тут она подняла взгляд на меня. — Ты сегодня ела?

— Нет, не успела.

Доктор, которая каждый день что-то мне колола, в очередной раз строго напомнила:

— Значит, давай так, с утра встала и первым делом поела… И не жди пока тебя пригласят. Чуть позже зайди, я сделаю тебе укол, чтобы подстегнуть аппетит.

Я кивнула и вышла. Да что за чудеса такие! Она меня предупредила и отправила есть. Где еще так с людьми обращаются!

Пребывая в удивлении от несоответствия поведения местных с моими представлениями, я отыскала Милану у себя. Старушка, судя по вкусным запахам, блуждающим по дому, пекла в большой печи пироги с мясом. Я передала просьбу хозяина насчет девушек и вернулась обратно, пока она не пристала ко мне с очередным кулинарным шедевром.

В доме было тихо. Хозяин на самом деле не знал покоя, решая текущие проблемы, его днем почти не было. Красотка, еще одна обитательница дома, из своей комнаты появлялась редко. Она спала до полудня, за что на нее постоянно ворчала Милана, так как завтрак остывал, и старушке приходилось готовить ей заново. Ложилась девушка поздно, а чем занималась в своей комнате, было не ясно.

В общем, она на самом деле оказалась красавицей, с темными выразительными глазами и великолепным телом. Которое она с удовольствием всем демонстрировала, таская обтягивающие полупрозрачные комбинезоны из тонкой ткани. Милана рассказала, что у Красотки есть настоящие шелковые платья, которые она надевает, когда у хозяина гости. Но я еще никого не застала, и оценить не смогла.

Меня Красотка совершенно не замечала. Иногда мне казалось, что она смотрит сквозь меня, что неплохо, так как мне было не до нее.

Дом на самом деле был огромный, а я к вечеру уставала так, что еле доползала до кровати. До своей великолепной кровати, которую никак не сравнить с узкими многоэтажными полочками, на которых я спала до сих пор. На них руки не помещались, их приходилось свешивать, к утру конечности затекали и болели. Теперь я просто наслаждалась сном в кровати.

Ко мне в комнату так никого и не прислали, так что сбылась моя мечта. Я спала одна! Какое же это было удовольствие!

Жизнь там и здесь настолько разнились, что иногда меня мучили сомнение, а не ловушка ли это? Может меня ждет что-то худшее, чем жизнь в питомнике. Но пока больше всего озадачивал хозяин, я все никак не могла понять его намерений, поэтому была с ним крайне осторожна. Неделя шла за неделей, я смотрела за домом, знакомилась с обитателями, ходила к врачу, ела, спала. Постепенно выясняя местные обычаи и законы.

Гостей не ждали, но я затеяла большую уборку. И попросила Милану кого-нибудь прислать.

Наконец подошли девочки, которых выбрала бойкая старушка. Их звали Светик и Эмма. Меня позабавила темная кожа и широкий нос Светика. Кто-то явно пошутил, называя мулатку таким именем, хотя чем больше я с ней общалась, тем сильнее понимала, что к ее характеру имя подходит идеально. Хуже дело обстояло с Эммой, девушкой лет четырнадцати при всей своей замечательной внешности, она была высокой голубоглазой блондинкой, она оказалась на редкость бестолкова и суетлива.

С первого момента с ней возникли проблемы, Эмма не отзывалась, когда я искала ее, кое-как выполняла просьбы и всячески избегала любого труда. Зато она могла часами рассказывать, как будет украшать новую шапочку бусами и ленточками с денег, заработанных на уборке дома. И об этом она настолько много говорила, что мне хотелось убежать лишь бы не слышать ее.

Посмеиваясь с ее наивной веры, что кто-то будет платить рабам за труды, я вытирала полы в главном зале, когда в дом вошли четыре человека, худой высокий старик с остатками седого волоса, и трое молодых мужчин в кожаных костюмах.

Высокий старик, который привел их, недовольно буркнул:

— Хозяин ждет, поговорить с ними хотел. Позови!

Я кивнула, поднялась с пола, и устало отложив щетку, поднялась на второй этаж.

— К вам пришли лю… — постучавшись в дверь кабинета, робко начала я, заглянув внутрь.

— Да, знаю. — Упырь поднялся, вышел из-за стола и прошел мимо меня и спустился прямо к ожидавшим его мужчинам.

— Семен, спасибо.

Старик поклонился и ушел. Хозяин, обернувшись к парням, спокойно спросил:

— Так вы не передумали? Хотите, чтобы вас продали?

Для меня сама постановка, даже нет, возможность появления подобного вопроса у человека в отношении упыря, была чем-то непостижимым, нереальным...

Распахнув в ужасе глаза, я отступила. Но, казалось, дерзости говоривших не было предела: самый старший из рабов, молодой мужчина с одутловатым лицом и жидкими остатками волос, начал первым:

— Да! Я не хочу пахать тут в полях, как ваши быки, это невыносимо! Продайте нас! — нахально заявил он, дерзко глядя в глаза хозяину.

В груди все сжалась в ожидании мгновенной расправы над наглецами. Я опешила и отступила, ожидая гнева и мгновенной кровавой смерти дерзкого раба, однако, хозяин только молча повернулся к двоим, что стояли за лентяем, и поинтересовался:

— Вы тоже так думаете?

Один, высокий рыжий неуверенно кивнул, второй, темноволосый пониже, вообще замялся и не ответил.

Хозяин задумчиво сказал:

— Что ж, молодняк купят быстро… — Тут он увидел меня, в шоке застывшую у двери с прижатой к груди пылевой тряпкой.

— Ивета, ты тоже не отсюда, значит, поедешь с нами!

— Я? Я хочу трудиться, я не…

Но меня никто не собирался слушать:

— Легче предупредить, чем исправлять последствия. Во избежание проблем в дальнейшем ты едешь с ними. Мой руки, собирайся, и поедем. Корбан встретит тебя у входа.

Хозяин отдал приказ и увел тех мужчин из дома.

Убитая мыслью, что меня сейчас отсюда продадут, я сложила щетки и тряпки в коробку, послушно отмыла руки и попросила Светика закончить с комнатой. Затем уныло пошла к входу в бетонные переходы, оставив все свои книги. Если меня продадут, я больше ничего не хочу: ни читать, ни знать, ни видеть, ни жить.

Волоча ноги, медленно приблизилась к переходу. Переполненная радостью и новизной жизни я почти позабыла привычное ощущение ужасной слабости, с которым жила последний год.

За высоким сетчатым забором меня ждал Корбан, помощник господина, руководящий местной армией упырей. Я вышла к