Ферма - Елена Федоровна Янук

будет жить со мной. Но он уже ушел к себе в кабинет. Туда я постучаться не решилась.

Так что, скинув носки, укуталась в одеяло, лежащее на кровати, и прилегла с краю, очень надеясь, что мои соседки появятся здесь нескоро.

ГЛАВА ВТОРАЯ. Удивление

Георг

Я просматривал по общему каналу бегущие новости, одновременно прикидывая, куда все же выгоднее сбыть небольшое количество лишних шкур. Альтернатива была — купить себе специалиста, чтобы он шил одежду для элиты, но с каждым годом качество знаний у людей неудержимо падало, а брать на эту должность упыря — множить себе проблемы.

В кабинет постучались:

— Входи. — Доктор пришла с результатами осмотра моего последнего приобретения.

Сложив пакет на столе, Марина пояснила:

— Здесь результаты. Запись нашего разговора вы посмотрите позже, а пока я могу сказать, что двадцать первая серьезно больна. Если не предпринять срочные меры, то скоро умрет.

Марина никогда не паниковала, так что к ее мнению я прислушивался.

— …Двадцать первая совершенно не умеет распознавать и контролировать свои потребности. Она забывает, что надо есть…

Доктор говорила, говорила, говорила… Сыпала терминами типа: атрофированная мускулатура, остеопороз, анемия, брадикардия, необратимые изменения на клеточном уровне, повышенная утомляемость… Мне не хотелось думать, что столько золота потрачено впустую! Лучше бы я полоумную выбрал, может потомство ее развивалось бы нормально…

— Ты уверена?

Доктор кивнула:

— Уверена: девушка ехала сюда три дня, их не кормили, а когда Милана попробовала ее накормить, девушка по ее словам: «лизнула» молоко и надкусила крошечный пирожок… После трех дней без еды! Болезнь запущена, возможно, еще год назад это можно было легко исправить, подкармливая сливками и медом, то сейчас ее организм просто отказывается принимать еду… По статистике прошлого, из пятнадцати человек с подобным заболеванием, девять умирали, если не получали лечения.

— Лечение? Значит это обратимо? Так чем ее лечить? — Весть о том, что это можно исправить, подняла мне настроение.

— Вот об этом я и хотела с вами поговорить…

— Если ты о новых дорогостоящих лекарствах, то я не хочу тратить золото впустую.

— Нет, нужных для этого заболевания лекарств больше нет, они были в прошлом, но формулы остались… Я смогу его сделать, будь у меня такая формула и нужные вещества. — Я покачал головой, ну кто будет делать лекарства для людей, если только не для увеличения рождаемости…

— В любом случае, чтобы достать формулу, мне надо будет затратить золото…

— С таким отношением скоро людей вообще не будет, — возмутилась она, — я не о жалости и человеколюбии, а о том, что не станет людей — никого не останется…

— Я найму упырей, они будут разводить скотину! — раздраженно отозвался я. Терпеть не могу подобные беседы!

Марина безразлично парировала мой аргумент:

— И это займет у них ровно неделю, высосав последнюю корову, они возьмутся друг за друга, — отрезала она.

— Сам знаю… у тебя проблемы с чувством юмора, доктор.

Тут уж Марина оживилась:

— А в чем тут юмор? В смерти девочки, которая впервые в жизни видела вишню и пробовала молоко? Или заметила живую птицу? — Резко закончив, она поклонилась и гордо вышла из кабинета.

Нахалка! Вот чем больше с ними возишься, тем сильнее на голову садятся!

Я раздраженно подключил запись осмотра к своей системе. Она включилась на части восторженном рассказе Иветы:

— Вы живете так славно, я чувствую себя здесь, словно в сказку попала… неожиданную и счастливую…

Я включил запись с самого начала, сидел, смотрел и пил теплую кровь, без обработки. Не люблю кислинку от препаратов, не дающих ей сворачиваться.

В голове созревал план.

Ивета

Я изучила почти всю ферму, здесь было много-много домов для людей, каждая семья имела отдельное жилище. За поселением находились гигантские конюшни и коровники, а чуть дальше располагались цеха для обработки кожи, хлев, мельница и огромный склад.

Было еще одно здание, людской кровезаборник. В основном туда ходили мужчины, так как женщин и детей берегли, но самое странное непонятное и вообще удивительное было то, что хозяин за сданную кровь платил своим людям серебро!

Все это я выяснила, когда познакомилась с местным пьяницей и, на удивление, самым богатым человеком фермы. После смерти жены он нашел утешение в алкоголе, а сейчас постоянно ворчал, что его лишают удовольствия, переливаниями заменяя проспиртованную кровь здоровой.

Оказывается, он десяток лет назад изобрел аппарат и стал гнать алкоголь из хозяйских фруктов. За что был не только ни наказан, но еще и награжден, а также, связан договором, по которому за две цены сдавал свою кровь хозяину, который ценил ее как хороший алкоголь.

Я шла быстрым шагом по парковой тропинке, — наконец, выяснила, как все здесь называется, — пребывая в какой-то эйфории.

Все было просто замечательно! Чувство, что вот оно счастье — последнюю неделю почти не покидало меня. Новизна ощущений не укладывалась в голове. Как бы написали в старинных книгах — душа моя пела.

Мне надо было найти Милану и попросить дать мне девушек для помощи в доме. Хотя старушку видеть не хотелось, она замучила меня своими приставаниями, «съешь то, выпей это», выбора не было, дом оказался мне одной не под силу.

Еще хозяин выдал мне защитный комбинезон, который в Столице носили только высокопоставленные упыри. Эти костюмы не были редкостью, но стоили очень дорого и даже наши охранники в питомнике с завистью смотрели на обладателей этого чуда. Одежда из партии, последних космических разработок с внедренным интеллектом: в ней всегда тепло, тело дышит, при падении срабатывает защита и при необходимости выделятся антисептик. На ферме в таких ходили: хозяин, доктор, Корбан и еще с десяток охранников из приближенных к господину. Теперь вот и я.

Когда я его впервые надела, хозяин пробормотал что-то типа: «с тобой только в прятки играть, за шваброй не увидишь» и ушел к себе, чем-то озабоченный. Я проводила его недоумевающим взглядом, не разобрав, зачем он это сказал.

Тут я заметила под ногами странный предмет: который, словно окаменевший цветок, лежал на песке. Тут же подняла и внимательно осмотрела, наслаждаясь гармонией линий. Не понимая, что это такое, и очень смущаясь, что отрываю от дел, все же зашла к доктору и спросила:

— Извините, что отвлекаю, но я не знаю, у кого спросить. Что это такое?

Доктор мягко улыбнулась: