Отцовские земли - Наиль Эдуардович Выборнов

же обернулся, увидел, что я иду, и тут же набычился. Да, зол он на меня. Вроде и дерется на моей стороне, а все равно злится. Понятное дело, я ведь его близкого родственника убил, по уму, я теперь его кровник.

– Я пришел, – проговорил я. – Поговорить пришел по-хорошему. Подарок принес, и тебе, Владислав, и твоим воинам.

Он напрягся, а потом вдруг расслабился, даже меньше стал, как мехи, из которых воду вылили.

– Хорошо, – сказал он. – Поговорим. Вино принес?

– Да, – кивнул я.

– Володя, возьми один бочонок, и идите отдыхайте. Завтра караулов не будет, я договорюсь. Пойдем, князь, в шатер, наедине говорить будем.

Я забрал один из бочонков у новика, после чего двинулся следом за боярином в сторону шатра. Мы вошли внутрь, и там я обнаружил Анастасию. Хорошо хоть, что одетую, правда, не в доспех, а в легкую стеганую воинскую куртку. Одежда вроде бы мужская, но воительница смотрелась в ней удивительно женственно, будто в дорогом платье. Бывает ведь такое.

– Настя, иди к себе в шатер, мы с князем говорить будем, – негромко проговорил Славка.

Я подумал, что девушка воспротивится, что было вполне в ее характере, но нет, она только понимающе кивнула, надела пояс с саблей, после чего двинулась наружу. Видимо, они действительно друг друга мужем и женой считают, раз уж живут вместе. И над производством на свет наследника наверняка работают. Ну и правильно, чем раньше наследник родится, тем быстрее он вырастет и войдет в силу. Мне бы самому этим озаботиться, да не до женитьбы пока, война.

– О чем поговорить хотел, князь? – так же тихо спросил боярин Владислав.

– Выпьем сперва? – предложил я.

– Выпьем, – согласился он, отошел куда-то в угол, открыл сундук и достал из него два серебряных кубка. Раньше из глиняной посуды пили, а теперь, надо же, из серебра.

Я выдернул пробку из вина, и налил в оба кубка. Поставил бочку на пол, взял кубок, который Славка протянул мне.

– Присаживайся, – кивнул он на лежак, а сам устроился на том, что был напротив. – В ногах правды нет.

Я пожал плечами и уселся. Сделал глоток вина. Хорошо, что погода не очень теплая, не нагрелось на солнышке, так что пьется приятно.

– Молдавское? – спросил боярин. – Где ты его взял-то сейчас?

– Долгая история, – ответил я. – Специально принес, чтобы вспомнилось. Ну, знаешь, то время, когда мы в Ямполе сидели. Как молдаван Аурела вместе били, как в Рубленицу ездили отдыхать. Хорошее время было, и забот почти никаких не было.

– Да, – кивнул Славка. – С костеглотами быстро разобрались с твоей подачи. Потом, правда, Аурел пришел… Травы лечебные собирали, деньги зарабатывали. Помнишь еще те времена, князь, когда, чтобы заработать, приходилось травы собирать, да лекарства готовить?

– Помню, как их забыть-то? Они ведь и были не так давно. Знаешь, – меня вдруг осенила идея. – Я думаю школу открыть, специально для лекарей. Собрать там учителей, набрать детей, да еще и мало того, что учить их бесплатно, так еще и содержание давать на время учебы. И пусть учатся, как травы использовать, как раны врачевать, как лекарства готовить. Мне это сильно помогло, так пусть и другим помогают. А если лекарей много будет, в каждом селе, то и дела у людей пойдут лучше.

– Так может быть, не просто школу тогда открыть? – вдруг предложил Владислав. – Набрать людей, кто в разных науках разбирается. Взять дружинников, которые своих учат, там ведь не только мечом махать, но и как ночлег обустроить, как коня обиходить, как скрасть кого-нибудь, если надо, как незаметно пробраться. Пусть они учат. И взять других учителей, что в других науках понимают, не только в медицине. Ты же с монахами дружен, они тебе даже людей дали, вот их и позвать. И пускай учат разному. Представляешь, сколько человек сможет, если его всему этому научить? Если в год хотя бы двадцать человек такая школа будет выпускать, они ведь жизнь во всех Пяти Княжествах поменяют. Всем от этого лучше будет.

– Точно, – кивнул я. – Рассказывали мне в монастыре, была до Великой Войны такая штука, как университеты. Вот там и учили разному, и всему на свете. А жили тогда, не как мы сейчас. В городах в домах каменных жили, болезней меньше было, даже самых больных выхаживали.

– И купеческому делу учить, чтобы никогда при счете обмануть человека нельзя было, – продолжал Славка. – Так, через сто лет Пять Княжеств самой великой страной на свете станут. Бояре своих детей будут на учебу в эту школу посылать, а с них можно еще и деньги, и содержание брать. А на те деньги, скажем, учить тех, кто себе позволить обучения не может. Ну и на содержание тратить, конечно.

И мне как-то даже грустно стало, что я сам в таком университете не учился. Нет, школу я прошел хорошую, по местным меркам, так вообще считался образованным человеком. Прочел ведь несколько десятков книг в монастыре. Читать, писать, считать меня еще мама научила, да и лекарскому делу тоже. Потом Игнат учил уже не только бою, но и дружинным премудростям. А уж как меня в монастыре учили…

Да, и вся моя дальнейшая жизнь учебой и была, причем, опыт, который я получил, ни в каком университете не дадут. Да, я ошибки совершал, но ведь без них никуда, на то я и человек, чтобы иногда не опытом и знаниями руководствоваться, а эмоциями.

– Да, размечтались мы, – проговорил я, отпил еще вина из кубка и покачал головой. – У нас в селах больше половины народа ни читать, ни писать, ни считать не умеют. А мы университет построить собрались.

– А тебе только о великом и мечтать нужно, – ответил он. – Ты ведь великий князь, как никак. И Пять Княжеств любишь, это я знаю, иначе… Иначе, я бы за тобой и не пошел бы. Вернулся бы в имение и попытался бы отсидеться, как это многие из бояр сделали.

– Мечтать нужно о великом, а начинать с малого, – сказал я. – Хотя бы школы по селам для детей открыть, чтобы все писать-читать, да считать учились. Учителей набрать. Для дружины молодую поросль воспитывать, чтобы было кому страну защищать. Знаешь, иногда думаю, что война закончится, и все, дело сделано. А потом понимаю, что нет, это только начало будет.

– Точно, – кивнул Славка, взялся за бочонок и снова наполнил наши кубки. – Но тут тебе только учителей толковых разыскать нужно. А детей… Сирот много будет, после того, как война закончится. В войне люди гибнут.

– Да только тех сирот бою