Николай Берг - Крепость живых

Вчерашний азарт кончился, начался отходняк. К тому же удачливый охотник отчетливо понял, что скоро станет тепло и все эти мешки с десятками килограммов мяса, на которое ушло до черта соли, сахара и приправ, придется банально закопать, потому что протухнет солонина.

Вяло ковыряясь ножом, который вертелся в одеревеневшей после вчерашней работы руке, Виктор лихорадочно думал: что делать? «Чернышевский, на фиг, за компанию с Белинским», – мелькнуло у него в голове.

– Ирк, что скажешь, как нам лучше мясо сохранить? – неожиданно спросил он подругу.

Ирка сдула прядь волос, но та осталась на месте, прилипнув к потному лбу, и незамедлительно сказала:

– Я считаю, ледник надо делать.

– Ледник?

– Ну да, погреб со льдом.

– Откуда я тут в лесу погреб возьму! Да еще со льдом!

– Погреб придется вырыть. А лед привезем, тут же озерцо есть недалеко.

– Как же, недалеко! Пять километров бездороги.

– Ну иначе не знаю…

Набив еще пяток мешков (причем Витя краем глаза заметил, что Ирка сыплет соль и прочие приправы, явно страдая), он понял, что не верит подруга, что это мясо долго будет съедобным… А работа мясника хуже, чем у грузчика… Жиловщик сия профессия называется вроде бы… Рука уже как чужая. Не хватает по своему мясу секануть… На мясокомбинатах-то перчатки кольчужные выдают…

Ничего другого, кроме как ледник, так в голову и не пришло. Взяв лопату, Виктор опять задумался: где его рыть? Если рядом с бункером, мухи задолбают. Запах уже есть, вряд ли ослабнет. Оттартать мясо подальше – тоже нюанс: опять, значит, грузить, а перекидывать эти мешки снова очень не хотелось.

Опять же неизвестно, что за зверье полезет…

Виктор отошел метров на двести и в теньке на склоне холмика наметил контуры квадратного погреба. Воткнул лопату в землю и начал рыть…

Через час он незначительно углубился в землю, но уже взмок. «Еще хорошо, что с этими чудиками таскался, – подумал Витя. – Если б не коп, уже сдох бы с непривычки, а так куда ни шло. До вечера яму вырою. Доски есть – они сырые и гнутые, но тут пойдут. Значит, еще колы вырубить для распора. И за льдом. Лед можно будет бензопилой резать… Правда, можно вместе с бензопилой под лед улететь – хреноватый сейчас уже лед… А везти на чем? В мешках в УАЗе? Засру весь УАЗ… Сани бы надо…»

Тут он немного опомнился. Какие сани?! Еще лошадку, конюшню, баньку, сарайчик с амбаром, хлев с коровкой и свинкой, курятник… Это ж цельный хутор строить… Домик в деревне… А Ирка уже мечтала вслух о бане… Чистоплюйка. Не, из города вся эта жизнь смотрелась куда как симпатичнее, романтичнее и героичнее…

С трудом сплюнув – рот пересох, Виктор прошелестел сам себе:

– Перекур!

Воткнул лопату и пошел к Ирке.

Боевая подруга билась насмерть. Видно было, что у нее тоже руки болят, но она, свирепо шипя сквозь зубы, пластала и пластала куски мяса.

– Погодь. Давай хоть чаю попьем.

Она обернулась, посмотрела как-то нехорошо и ответила:

– Если сейчас оторвусь от этого занятия, потом уже не смогу взяться. Пальцы не гнутся и руки болят сильно.

– Да ладно… Мы всяко полтора-два центнера уже накрошили. Больше не осилим. Да и соль еще пригодится.

– Жалко же… Когда еще повезет.

– Живы будем – повезет. А так я скоро сдохну. Руки отваливаются.

– Ладно. Чай на дрючке «вскяпитим»?

– Ага. В бункере-то жару устраивать неохота.

Попили чаю, вскипятив его на костерке. Когда Виктор делал бункер и закладки-тайники, тут разбивался лагерь из палаток. На этом месте осталось кострище с рогульками да шалаш – склад бракованных досок и другой строительной всячины.

Прикинули, что делать дальше.

Получалось, что надо копать, и никак от этого занятия не открутиться. Все тайники-закладки еще были полными. Пустой – на всякий случай – Виктор сделать в то, спокойное время не догадался.

Прикинули объем солонины. Прикинули, как ее размещать, чтоб переворачивать было можно. Прикинули, сколько надо будет привезти льда.

Немного ужаснулись объему работы…

И пошли копать: Виктор – ледник, а Ирка – яму под недогоревшую требуху лося.

Водила «хивуса» действительно знает номер телефона сварщика. Побурчав насчет расходов, звонит, но безуспешно. Занято, и все тут. На всякий случай записываю этот номер. Заодно обмениваемся номерами с водителем. Смотрим, не осталось ли на «галоше» чего-либо, что понадобится нам здесь. Но все наше добро на второй «галоше», той, которая сейчас стоит поодаль и винтовкой Ильяса контролирует весь склон парка.

Спрашиваю, когда собирается связываться с Кронштадтом? Водила обижается всерьез – он уже предупредил о наличии раненых, уточнил, какая нозология будет им доставлена. Не ребенок, дело свое знает.

Машины они уже осмотрели, собрав все, что подвернулось, и сейчас тараканят трофеи на свои «галоши». Невелики трофеи, честно говоря. Слили бензин, сняли аккумуляторы, разжились домкратом и парой огнетушителей. Какая-то одежка, одеяла… Замечаю, что лежащих на полу «хивуса» раненых заботливо укутали потеплее.

Интерес представляют разве что стволы и боеприпасы.

Стволов с десяток, три ПМ, два охотничьих ружья – помповушка и автомат, пара АКСУ да два «кедра». Патронов разного калибра ко всему этому – несколько магазинов, пачек и вроссыпь.

Предложение поделиться не вызывает восторга, но тем не менее готовы к этому.

Вопрос один, как делить.

С моей колокольни – не шибкое сокровище все найденное.

Звоню Николаичу.

Думает несколько секунд:

– МЧС и так ящик с Судаевыми получило. По уму, они даже не стреляли. Там к АКСУ сколько патронов?

– Э-э-э… Три рожка и еще десяток врассыпную.

– Тогда им АКСУ отдайте и помповуху. И то жирно будет.

– Обе АКСУ?

– Обе.

– Принято. Обе АКСУ и помповушку.

Подходит братец. Жует чего-то. В руке полупустой полиэтиленовый пакет.

– Мы еще там немного харчей нашли. Делить тоже?

– Да ладно, вам нужнее. Только не нажирайтесь сразу-то.

– На всех поделить – совсем смешно. Тут и одному-то мало будет.

– Ну двигайте. За агонизирующим приглядывай.

– Само собой. Там, говоришь, операционную готовят?

– Ну да. Так что еще и тебя припашут.

– Разве что как сильно нерасторопного ассистента.

– Ты ж хирургией увлекался.

– На четвертом курсе. Так что шить отвык вовсе.

– Ну живы будем, сегодня на семинаре встретимся. К слову, помыться не забудь. Там у них даже ванна есть.

– Пахну?

– Не то слово.

– Это из-за того, что в морге сидели.

– Ага. А так от тебя розами и амброзией пахнет обычно. Пока не уехал: может, нужно что?

– Нужно. Патроны к ПМ у тебя найдутся?

– Вот последняя пачка.