Хроники Менталиста 2 - Ярослав Чичерин

слишком долго живу в этом дерьме, чтобы быть кристально чистым. — Он машинально потёр шрам на подбородке. — Хотя в моём случае у тебя есть одна небольшая гарантия — я дал клятву присяги твоему отцу. А такие клятвы…

Его голос упал до шёпота, в котором слышалась смесь почтения и горечи.

— Они как цепи, понимаешь? Держат крепче любой верности, любой привязанности. Даже когда всё внутри кричит «беги», ты не можешь.

Мне показалось, что в этот момент в его глазах промелькнула боль.

— Но хватит лирики. У меня новости. И представь себе, не все дерьмовые. — Он постучал по бумагам на столе. — Наши потери куда меньше, чем мы боялись. Большинство групп прорвалось. Есть раненые, но все ходячие. Мы выкарабкались, Макс.

— А что с базой? С «Пьяной Елью»?

— Серые сожгли ее дотла, — мрачно сказал Гаррет. — Пятеро наших остались прикрывать отход основной группы. Они… не успели выбраться.

Я молча принял эту новость. Еще пять жизней на моей совести. Невольно вспомнился Пастырь, пронзенный фонарным столбом. Сколько еще людей погибнет из-за меня?

— Это не твоя вина, — словно прочитав мои мысли, сказал Гаррет. — Они знали, на что идут. Все мы знаем риски.

— Легче от этого не становится.

— Со временем станет, — он потер переносицу. — Теперь о планах. Марта хочет, чтобы мы как можно скорее выдвинулись в Ростов. Там безопаснее, и князь Михайлов готов предоставить нам защиту.

— И как мы туда доберемся? Учитывая, что Серые перекрыли все выезды из города?

— Есть несколько маршрутов, — Гаррет развернул на столе карту. — Вот здесь, в южной части, старая система дренажных туннелей выходит за пределы городской стены. А отсюда, — его палец переместился к восточному сектору, — контрабандисты проложили тропу через болота. Опасно, но проходимо.

— Звучит не очень обнадеживающе, — заметил я, изучая карту.

— Другого выхода нет, — пожал плечами старик. — После той заварушки с конвоем и сегодняшнего прорыва Серые перекроют все официальные выезды. Будут тщательно проверять каждого.

Я невольно вспомнил сегодняшнюю перестрелку — агента, чьими руками я убил его напарника, его остекленевшие глаза, кровь на стене… То, что я сделал, было за гранью всего, что я практиковал раньше.

— Слушай, я хотел спросить… насчет моих способностей, — я сглотнул, собираясь с мыслями. — Сегодня на рынке я… я заставил одного агента застрелить своего напарника. Я никогда раньше не мог заставить человека убить кого-то.

Гаррет резко выпрямился, его глаза сузились.

— Ты что сделал?

— Увидел амулет у одного из них и взял под контроль второго. Заставил его открыть огонь по своему. — Мой голос звучал глухо. — Даже не знал, что так могу.

Гаррет долго смотрел на меня, потом медленно откинулся на спинку стула.

— Принудительное убийство… это высший уровень ментального контроля, Макс. Большинство Менталистов не могут преодолеть внутренний запрет человека на убийство себе подобных. — Он потер подбородок. — То, что ты смог это сделать… это подтверждает мои догадки. Твои способности растут, причем стремительно.

— И что это значит?

— Это значит, что ты готов к следующему этапу обучения, — в глазах Гаррета появился азартный блеск, смешанный с чем-то похожим на настороженность. — Я могу научить тебя техникам, которые позволят обходить даже защитные амулеты. Не все, конечно, но базовые барьеры станут для тебя проницаемыми.

Он пристально посмотрел мне в глаза:

— Но прежде мы должны поговорить о контроле и ответственности. Сила, которую ты начинаешь проявлять… она опасна, Макс. В первую очередь для тебя самого.

Это звучало одновременно интригующе и пугающе. Особенно учитывая, что часть меня до сих пор не могла поверить, что я заставил человека убить своего товарища, а другая часть… другая часть чувствовала странное, темное удовлетворение от осознания собственной силы.

— И когда начнём?

— Завтра утром, — Гаррет улыбнулся. — Нам понадобится пара часов тишины и спокойствия. Я покажу тебе кое-что интересное из арсенала Имперских Менталистов. Техники, которым не учат в Академии.

— Звучит заманчиво.

— Так и есть, — старик свернул карту. — А сейчас поешь и отдохни. Завтра будет тяжёлый день.

Я поднялся и направился к двери, но остановился на пороге:

— А если всё рухнет? — бросил через плечо, не оборачиваясь. — Эта авантюра с Ростовом. План Б вообще существует?

Гаррет хмыкнул:

— План Б — это выжить любой ценой. И с ней, Макс, ты справишься. Не потому, что у тебя есть выбор, а потому что я видел, как ты работаешь. Хладнокровно и эффективно.

— Хладнокровие тут не при чем. Я просто делаю, что нужно.

— Именно это я и ценю, — Гаррет кивнул. — До завтра. Тренировку начнем на рассвете.

— Не проспи, старик.

Я вышел в коридор и сразу же столкнулся с Мартой. Её напряженное лицо не предвещало ничего хорошего.

— Нам нужно поговорить, — отрезала она. — Немедленно.

— Я вообще-то собирался поспать. День выдался… насыщенным.

— Это не обсуждается, — Марта уже шла вперед по коридору, не оглядываясь. — За мной.

Она привела меня в другую комнату — судя по обстановке, бывший кабинет мастера. Здесь даже сохранилась часть мебели — стол, пара стульев, полки с какими-то документами.

— Закрой дверь, — скомандовала она. — Разговор не для посторонних ушей.

Я подчинился, прислонившись к косяку. Сидеть не хотелось — так проще контролировать ситуацию.

— Я весь во внимании, — произнес я, скрестив руки на груди.

Марта устроилась за столом, буравя меня холодным взглядом:

— Я видела фотографию, — начала она без предисловий. — И я не идиотка. Знаю, что она означает. Вопрос только один — как ты выжил?

Лгать не было смысла.

— Дело в том, что моя мать — не совсем моя, — сказал я, прямо глядя ей в глаза. — Натали Рыжикова служила при дворе. Она часто брала сына на работу и когда началась заваруха, она меня выкрала. К сожалению, настоящий Максим тогда погиб, поэтому она с легкостью выдала за своего сына.

Марта медленно кивнула, её губы сжались в тонкую линию:

— Значит, Гаррет прав. Ты действительно последний из династии Белозерских.

— К сожалению.

— К счастью! — поправила она. — Ты понимаешь, что это меняет? У сопротивления появляется реальный шанс. Не просто бороться с режимом партизанскими вылазками, а по-настоящему свергнуть узурпатора.