Угроза эволюции - Коркханн

собирался сдать. Пришлось экстренно действовать. Но встретиться ещё раз с кем-то из допущенных к проекту я не могу, маскировка слетит окончательно, и за мной начнётся настоящая охота.

— Помнишь, что я говорил об убийствах и нашей следующей встрече? — я всмотрелся в зелёно-жёлтые глаза ещё пристальнее, зная, что даже столь сильной альсеиде давление такой концентрированной воли вынести тяжело.

— Да. Ты готов к поединку, я чувствую. Ты меня хочешь… — девушка запнулась — …убить?

— Я не убиваю. Это казнь. Заслуженное наказание, — я наклонился ближе.

Готовность к поединку претерпевала странную трансформацию.

Виву возбуждала моя воля — это было очевидно. Зрачки расширились до предела, дыхание участилось, девушка сглотнула и закусила нижнюю губу.

— Принять наказание от тебя — не такая уж пугающая мысль… — её голос прозвучал очень тихо.

— Думаешь, это может принести удовольствие? — настроился я на ту же волну.

— Я сейчас ни о чём не думаю… — уже просто шёпот.

Сексуальное напряжение между нами достигло пика без единого прикосновения. Я видел, как покраснели её щёки и нежное горло, которое мне хотелось сдавить рукой, но несильно. Набухшие соски проступили сквозь тонкую ткань, но я лишь на миг отвлёкся от бездонных глаз, затем восстановил концентрацию внимания. Вива упрямо смотрела на меня.

Мягкий и яростный поединок воль в пелене яркого эротизма.

Дыхание девушки сбилось, она сильнее закусила губу, веки мелко задрожали, а глаза закатились, на секунду прервав со мной зрительный контакт.

Атакуй я в этот момент, её защита не устояла бы. Арах неимоверно напрягся на предплечье, как, впрочем, и всё остальное в моём организме в тот миг.

Вива на этот самый миг прикрыла глаза, её тело сотрясла крупная дрожь, тонкая струйка крови скатилась-таки с прокушенной губы красивым восклицательным знаком.

Воля сдержала инстинкт палача. Я не смог казнить мою, теперь, казалось, в ещё большей степени мою альсеиду. Шумно выдохнув, встал из-за стола, шагнул к Виве, поднимая раскрытые ладони вперёд в жесте, который она любила.

— Пойдёшь со мной в спокойное место и всё расскажешь, — уверенно приказал я вибрирующим от напряжения голосом. Руки завершили движение и мягко сжали её тонкие запястья.

Девушка вздрогнула, посмотрела на меня и кивнула. Её затуманенные глаза — невинные глаза сильного убийцы — наполнились слезами.

Через минуту мы оказались в снятом ею номере на том же этаже. Вокруг было пусто и тихо, охрана явно очистила от постояльцев половину отеля.

Вива присела на край широкой кровати и посмотрела на меня снизу вверх. Мысли о мягкой постели не давали покоя, но баланс только что родившегося доверия был слишком хрупок, чтобы испытывать его на прочность столь примитивным образом. Я опустился в кресло, придвинув его так, чтобы мои глаза оказались прямо напротив её.

— Говори. Не медли, пожалуйста, не сомневайся.

Вива глубоко вдохнула, будто перед прыжком в ледяную воду, и начала быстро рассказывать.

— Я когда-то приглянулась руководителю проекта, и он решил предоставить мне допуск. Вовлечь в тайную игру, решив, что уж альсеида-то с моей силой точно будет разделять те цели развития, которые они декларируют. Естественно, это был ограниченный допуск. Я знала, что Институт пытается расширить границы инсекцикла, придать ему большую управляемость, понизить возрастную планку. Поначалу всё выглядело более-менее пристойно и вписывалась в разумную концепцию научных исследований. Но постепенно я убедилась, что меня и мои наработки используют втёмную. А мой шеф, Крат Дар Нимус, не прочь был бы ещё кое-как меня поиспользовать… — Вива скривилась. — Старый хрен!

Я хмыкнул, но воздержался от комментариев.

— Конечно, я знала, что он и другие коллеги по проекту — инсектанты. Это было оправданно с точки зрения направления изысканий. Но как-то раз, сильно перебрав и желая произвести на молодую ассистентку впечатление, Нимус намекнул, что проект патронируют "наши" из мэрии, а всё дело имеет политическую подоплёку и грандиозные перспективы. Небось, думал, что, услышав такое, я ему от счастья сразу же дам… Ну я и дала — как следует проспаться в одиночестве.

Я улыбнулся, отметив, что Вива неспроста намекает мне на свою моральную устойчивость. Но ни на секунду не отвлёкся от сути рассказа.

— Подожди. Ты сказала, что куча сотрудников Института нейроисследований — инсектанты. Да ещё и в мэрии они есть, если допустить, что старый хрен не соврал. Но этого не может быть. Так или иначе наши ищейки когда-либо это учуяли бы. Такая концентрация в одном здании Института…

— В этом одна из фишек проекта, известная даже мне с ограниченным допуском, — покачала головой Вива. — Разработана активная псиэм-маскировка, скрывающая лир. Собственно, и я этим успешно пользовалась.

— Мой парадокс двадцать шесть — шестнадцать, — усмехнулся я. Всё встало на свои места.

— Даже при близком контакте ты не смог сразу правильно определить моё лир. А уж за стенами Института, куда вашим ищейкам доступа нет, мы были надёжно укрыты. Для дальнего псиэм-восприятия там мы все кажемся обычными людьми.

— Но в городе — нет.

— По крайней мере, не столь надёжно. Так, должно быть, вы и выследили меня и моих преследователей во Вьеже. Но я посвятила много времени усовершенствованиям. Как видишь, в последние дни успешно пряталась от ищеек, разгуливая по городу.

— От меня не смогла.

— Не смогла, — улыбнулась она. — Или не захотела… Но это ты — ты слишком хорошо на меня настроился.

— Звучит интересно, — вернул я улыбку. — Однако давай снова к теме.

— По теме осталось самое главное. Вопрос с политическими амбициями я пропустила мимо ушей, запомнив только, что нити ведут в мэрию. Лично мне плевать. Но, принявшись осторожно копать, вскоре наткнулась на суть — они решили вводить в инсекцикл маленьких детей. И вот тут меня проняла насквозь эта мерзость. Втихаря проникнув в базу данных, я узнала, что за эксперименты проведены в рамках того самого проекта.

Вива посмотрела на меня с затаённой болью:

— Сиор, детский инсекцикл невероятно мучителен! Эти дети… — слёзы дождём хлынули из её глаз. — Я видела записи. Крики, судороги, круглосуточные мучения, полное истощение… Лопнувшая кожа, вылезшие глаза… Они умирали в муках… Но привозили новых… и новых…

Виву стала бить крупная дрожь, и я крепко обнял девушку. Альсеида не сопротивлялась, прижавшись всем телом. Немного успокоившись, она подняла на меня заплаканные глаза.

— А ты думаешь, мне легко далось решение убивать этих сволочей? Но я не могла простить такого…

— Теперь я тебя понимаю лучше, — моя ладонь стала гладить роскошные чёрные волосы, волнами спускающиеся ниже пояса. Вива не отстранилась. — Никто из малышей не выжил?

— Из первых подопытных нет, — она снова всхлипнула. — Это были обычные дети. Мальчики держались