Влад Савин - Союз нерушимый

— Туда! — сказал Валька — вы не против посетить еще одно примечательное место, пока не кончится гроза?

Выбирать не приходилось. Перебежав улицу, мы поспешили через сквер к указанному Валентином зданию, двухэтажному, бело-желтому, похожему на загородный дворец прошлого века.

— Бывшие конюшни графов Орловых — сказал Валька — а теперь, Минералогический музей.

Тут снова ударил ураганный пыльный вихрь, как мне показалось, даже более сильный, чем был на Воробьевском шоссе. С меня сорвало шляпку, и стремительно унесло как листок, куда-то вдаль. Вот наказанье, ну отчего мне с головными уборами так не везет!

— Новую купим, солнышко — сказал Михаил Петрович — а сейчас, скорее!

Это было что-то невероятное, похожее на тучу, катящуюся по земле, с воем и свистом. Мы бежали, подгоняемые в спину, Лючия изо всех сил вцепилась в Юрку, я в плечо Михаила Петровича, нам было уже не до приличия, не до удержания одежд, на ногах бы устоять! Плащ захлестнул мне на голову, ай, сорвет сейчас, юбка облепила лицо — хорошо, зевак в такую погоду точно нет, ой, а если из окон смотрят? Сумочку едва не выхватило из руки вместе с летящей тканью, при моей тщетной попытке что-то придержать — остается лишь бежать, в надежде скорее попасть в укрытие! А Лючии повезло — Юрка на последней "стометровке" подхватил ее и нес на руках, она обнимала его за шею. Наконец мы все вместе вбежали в музей, будто вдунутые внутрь, под шум начинающегося дождя, и мужчинам пришлось долго ждать, пока я и Лючия перед зеркалом в вестибюле приведем в порядок растерзанные прически. А снаружи было светопредставление с молниями и всемирным потопом.

Музей оказался не Минералогическим, как думал Валька, а Палеонтологическим (прим — в 1944 размещался именно там, здание было передано Минералогическому музею после — В.С.). Еще когда я в школе ходила в кружок к Перельману, он рассказывал, зачем это нужно, изучать окаменелые останки возрастом даже не тысячи, а миллионы лет! Ведь обнаружение их в каких-то слоях земли говорит, когда эти слои формировались, и какие полезные ископаемые там могут быть. Ну и конечно, интересно — хотя например, чучело мамонта я видела в Ленинградском зоологическом музее. А окаменелые раковины и прочее — с уважением отношусь к тем, кто разбирается в их отличиях, раз это столь нужное и важное дело, вот сама совершенно не могу о том судить! Интересными лишь показались красочные изображения древних животных, как имеющих сходство с современными тиграми, медведями, оленями, лошадьми, так и совершенно непривычного вида. Народу в музее было очень мало, и те в большинстве на студентов похожи. Так что наша компания, трое военных с орденами (у Михаила Петровича две Золотые Звезды, у Юрки одна), и две красивых и нарядных женщины, сразу обращала на себя внимание.

— Простите, я могу чем-то вам помочь? Вижу, вы о чем-то спорите?

Человек лет сорока, рослый, в клетчатой рубашке и поношенных брюках. Лицом похож на молодого Брежнева, с которым я в Киеве виделась десять дней назад. И где-то я его портрет видела, точно — память напрягаю, пытаюсь вспомнить. Но он представился сам:

— Ефремов, Иван Антонович. Заведую отделом низших позвоночных в этом музее.

Тот, который через тринадцать лет напишет "Туманность Андромеды"? Одну из любимых книг Михаила Петровича! И в то же время, несмотря на молодость (ему тридцать шесть, это он после болезни выглядит старше), один из крупнейших советских палеонтологов! Ни в коей мере не кабинетный ученый — совсем мальчишкой, воспитанник автомобильной роты РККА, дошел с ней до Перекопа. Затем в Питере работал автомехаником и шофером, тогда же прочел попавшую ему книгу и заинтересовался палеонтологией. Но успел еще закончить мореходку, ходил по морям Дальнего Востока, был знаком со знаменитым капитаном Лухмановым (тоже известным автором морских рассказов). И начался его научный путь — геолог, палеонтолог, с дипломом горного инженера, исходил в экспедициях всю Сибирь, Урал. Кандидат, затем доктор наук, в сорок первом просился на фронт, но был поставлен на Уральскую экспедицию, затем эвакуация, (Средняя Азия), профессорское звание, капитальные труды, ученики… и первые фантастические рассказы, написанные еще в сорок втором. Там изданы были в этом, сорок четвертом — но вот здесь были ли уже? Я прочла его биографию в предисловии к "Андромеде"… или к "Лезвию бритвы"? Учение из которой, "красота есть целесообразность", уже включил сам товарищ Сталин в одну из своих статей. Спасибо Вальке, да и погоде тоже, что нас сюда занесло! И никаких вопросов, Иван Антонович, что вы перед нами по-рабочему — хозяин ведь не обязан быть при всем параде, если гостей заранее не ждал?

Мы тоже вежливо представились. И Юрка, нисколько не смущаясь (а ведь должен был узнать!) указал на изображение тираннозавра, по поводу которого только что и спорил с Валькой. И спросил, а как такая туша, весом и размером со слона, способна быстро бегать на двух ногах?

— Слон тоже на дыбы встать может, в цирке видел. Но бегать, а тем более прыгать лягушкой — этого даже в цирке нет. А у этой твари на картинке ноги даже не тумбообразные, как у слона, это какая тогда нагрузка выходит на мышцы и кости? Уж простите, может я в ископаемых животных ничего не понимаю — но думаю, что если у него мясо и костные ткани из того же, что у современных живых существ, то как они мощность и прочность обеспечивали? Перельман про бегемота писал, отчего он толстомяс, массивен — а у этого, я думаю, все еще толще быть должно?

Перельман на примере мыши и бегемота показывал отчего разница в пропорциях — но я на фильме про Кинг-Конга объясню. Если гориллу просто увеличить в десять раз, то сила ее мышц и прочность костей возрастет стократно (квадрат линейного размера, площадь сечения), а вес в тысячу (ну это понятно). И будет выросшая обезьяна все равно что обычная, но попавшая на планету с десятикратной силой тяжести — она там двигаться не сможет, не то что с дерева на дерево прыгать! Так и тираннозавр — видела я на компе какой-то фантастический фильм из тех времен, там этот ящер за машиной скакал как кенгуру! Но тогда у него плоть и кости должны быть какие-то особые — достаточно общалась я с инженерами на Севмаше, и как конструкцию на прочность рассчитывать, понятие имею.

— Простите, товарищи, а вы про метод Герасимова слышали? Как по черепу лицо восстановить? Вижу, слышали. У нас, палеонтологов, задача сложнее — от организмов, живших миллионы лет назад, остались только окаменелости и отпечатки. Однако мы сравниваем кости ископаемых животных с костями современнных. Есть закономерность: животные, приспособившиеся к одинаковым условиям существования, похожи друг на друга. Например, крупные рыбы — акулы и морские звери дельфины похожи формой тела. Внутреннее строение их сильно разнится, но образ их жизни — быстрые движения в толще воды — определяет внешние очертания. Поэтому мы предполагаем, что и вымерший морской ящер ихтиозавр был похож на рыб и дельфинов. Тираннозавр пропорциями скелета похож на современных австралийских кенгуру. Поэтому его рисуют стоящим на задних лапах и опирающимся на хвост. Но задние ноги у него имеют много общего с ногами страуса. Поэтому можно утверждать, что он не прыгал, как тушканчик, а переступал ногами поочерёдно, как современные птицы. И про когти на лапах мы говорим уверенно — на последних фалангах есть характерные уплощения. А вот какой образ жизни он вел и чем питался — есть разные гипотезы. Но его зубы однозначно указывают на то, что он был хищником — они похожи на кинжалы, ими нельзя срывать листья или перекусывать ветки. Зато очень удобно прокалывать и резать шкуру и мясо. Однако хищник должен быстро двигаться, хотя бы накоротке — нападая из засады. Иначе добыча от него убежит.

— А если он был большой гиеной, то есть падальщиком? — сказал Михаил Петрович — как раз такие размеры, пасть и зубы, чтобы сожрать тушу сдохшего бронтозавра или диплодока. И самое то, чтобы отогнать гиен меньшего калибра. Не нужно ему было бегать и охотиться — а лишь найти и съесть. Потому, мог быть и медлительным, ходить вперевалку, как утка — для такого, достаточно.

— Оригинально — сказал Ефремов — такой гипотезы наука еще не выдвигала, насколько мне известно. Но есть другая, что в те времена сила тяжести на Земле была меньше. Потому что планета вращалась быстрее, добавляя к гравитации на поверхности центробежную силу.

— А ведь может быть! — вставил Валентин — если и летающие ящеры были таких размеров? Подсчитано, опять же — не мог птеранодон, размером с истребитель, летать вообще, мощности ему бы не хватило! А если он, как читал где-то, бросался со скалы и планировал, то как же он назад на гору лез? Или он как альбатрос, над морем в восходящих потоках — а как же детей выводил? Хотя, может тогда и состав атмосферы был иной — большая плотность среды, лучше крыло держит.