Петр Третий. Огнем и Мечом - Владимир Викторович Бабкин

— полезай в кузов. Я прошлую жизнь, да и эту тоже, всегда исходил из принципа: «Родина тебя никогда не забудет, а Отечество твоё о тебе никогда не вспомнит». Ну, кроме случаев, когда ты должен заплатить налоги и прочие исполнить повинности. А в остальном, эта философия мне всегда помогала делать своё дело, а не заниматься ожиданиями не пойми чего. Лучшее средство от разочарований — не зачаровываться. Честолюбиво ожидать каких-то благ с небес и общественных признаний, сидя обиженно на попе ровно — не моё. Всё это пустое. Поэтому и тут у меня не было рефлексий особых. С момента попаданства я знал, что буду Императором так или иначе. Если не убъют, что запросто. Два покушения за четыре года были, несмотря на работу моей охраны и спецслужб.

Чего я добился за четыре года своего Царствования?

Малого. Но, многого. Я не бросил к ногам любимой женщины весь мир. Жаль. Каюсь. Плохой из меня рыцарь. Однако, женщина моя прекрасна, и я люблю её всем сердцем. Подарила мне счастье и кучу ребятишек. Умна и красива. И дети явно в неё, а не в меня-дурака.

Если кто-то думает, что для успеха Империи семья и душевное состояние Императора — это несущественная подробность, то он очень ошибается. Нет ничего хуже понимания, что Корону тебе просто некому передать. Тогда во имя чего это всё?

Елизавета Петровна правила достаточно мудро. Достаточно справедливо. У неё были свои дети. Но, она не могла им передать Корону, дело своё и жизнь свою. Это вечная трагедия Правителя. Кому передал Дело своё Иван Грозный? А Пётр Великий? Чехарда на Троне. Хаос и смута — вот венец правления. Лет и десятилетий усилий. Всё в топку Истории.

Стук в дверь.

— Да!

Князь Иван Сергеевич Барятинский доложил:

— Государь! К вам Наследник!

Киваю.

— Проси. Что там с церемонией?

— В Большом Тронном зале собираются люди. У нас всё готово, Государь.

— Хорошо.

Князь исчез, а вместо него появился Павел.

— Здравствуй, Пап.

Киваю.

— И тебе не хворать.

— Я готов. Когда идём в зал?

— Часы-Орган ещё не проиграли, так что ещё четверть часа у нас с тобой есть. Чай не предлагаю. Если во время церемонии захочешь в туалет, то будет некрасиво.

Сын вздохнул.

— Да знаю я. Сплошные церемонии. Не успело закончиться совещание, сразу церемония или поездка. И так всё время.

Усмехаюсь.

— А напомни мне, молодой человек, ты у нас кто вообще?

Мальчик уселся в кресло и хмуро буркнул:

— Наследник Престола Всероссийского.

— Тогда в чём состав жалобы? Кстати, о жалобах. Что там с уроками? Жалуются на тебя учителя. Невнимателен, мол. Это как понимать?

— Скука одна с этими уроками. Пап, тебе в моём возрасте нравилось учиться?

Иронично смотрю на сына.

— Хочешь, чтобы тебя учили, как меня? С розгами по заднице и стоянием в углу на коленях? Без еды и воды? Могу устроить, как было в Кильском замке. Тебе понравится.

— Нет. Не хочу.

— Тогда не умничай мне тут. Читал или в солдатики игрался?

Сын пожал плечами.

— Ты тоже играешься в штабе, двигая солдатиков.

Киваю.

— Согласен. Имеешь право и должен. Во что играешь?

Неопределённо:

— В сражения.

— Фигурок достаточно или ещё заказать мастерам? Я тебе целую залу отвёл под твои баталии. Со всякими ухищрениями в части местности поля боя. И пару толковых офицеров приставил из Генштаба. Но, смотрю, как-то пусто там у тебя.

Павел помолчал.

— Пап, когда ты меня на войну возьмешь? Надоели мне солдатики эти и пушки игрушечные. Я ж вижу, как на манёврах всё. И я так хочу. Я не маленький уже.

— Да, сын, ты — Наследник Престола. Беру тебя с собой везде, где возможно. А солдатики твои… В этом нет ничего зазорного или детского. Наоборот. Учись управлять войском. Я тебе прислал новые фигурки обоза. Ты разобрался с ними?

Пожатие плечами.

— Забавные. Но, не особо, Пап. Зачем они там в построении? Пользы от них нет никакой. Только лишние… Повозки всякие… Барышни там зачем?

— Мы с тобой ездили на манёвры? Ты там кушать хотел. И многое ещё к тому. И солдат твой хочет кушать. И не мёрзнуть. И чтоб порох у него был. И прочее. Без обоза никак не получится. А барышни… — ну, что тут сказать десятилетнему пацану? — А обстирывать твоих солдат кто будет?

И обслуживать.

Девка-Императрица Екатерина Первая не даст соврать.

Да, Катька-Один, в этом мире моя бабка, но не воспринимаю я её, как родню. Странная прихоть моего Царственного Великого деда.

Пустое.

Стук в дверь.

— Да!

— Государь! Пора. В зале всё готово.

Киваю.

— Идём. Пошли, Павел Петрович.

* * *

— Его Императорское Величество Государь Император Всероссийский Пётр Третий Фёдорович! Его Императорское Высочество Государь Цесаревич-Наследник Павел Петрович!

Да. «И в забой отправился парень молодой». Почти про меня. Мне-то тут всего двадцать девять лет. Смешной возраст.

В зале сверкают мои кирасиры. Кавалергарды сегодня вторым номером. Только там, где положено по протоколу. А вот кирасиры на виду. И пусть на них сугубо парадные кирасы, но новые кирасы уже в Гвардии. Новые кирасы стоят дорого. Почти бронежилеты. Не всякий раз пуля пробьёт. Но, и обученные кадровые войска стоят ОЧЕНЬ дорого. И в плане денег, и в плане времени на подготовку. А сточить в боях их можно очень быстро.

Это были мысли вскользь.

Ни о чём.

Я веду сына через зал. Толпа всякой аристократии и прочих послов. Реверансы и прочие поклоны.

Павел (моя школа) не реагирует на каждый знак внимания, лишь благосклонно кивает всем в целом. Впрочем, как и я.

Идём сквозь толпу подданных.

Павел не пугается этой публики. Как и толпы вообще.

Привык.

Я от него долго добивался умения смотреть холодным надменным взглядом. Величие и уверенность нужно уметь проецировать в толпу. Тем более на официальных мероприятиях и в залах дворцов. Впрочем, и на поле сражения тоже. Не зря в моё время говорили, что бегущий генерал в мирное время вызывает смех, а в военное — панику. Так это простой генерал. Что уж говорить об Императоре? Хоть конец света на дворе, но Император не должен внешне дрогнуть ни на миг.

Император — Помазанник Божий.

Без вариантов и сомнений.

Как и Цесаревич.

Мы на месте.

Три Трона. Мой по центру. Наследника — справа. Императрицы — слева.

Протокол. Никаких ошибок.

Паша уселся в своё Тронное Кресло. Он знает, что сейчас случится, потому и спокоен. Даже любопытен.

Занимаю своё.

Лина в Царском, так что третье Кресло свободно.