Русская Америка. Сухой закон 4 - Михаил Дорохов

собою и теперь проматывал часть из них, обдумывая, как быть дальше. «Сэведж» слыл местом для любовных утех. Здесь за небольшую взятку не спрашивали документов. И администратор уже помнил Граймса с прошлых визитов. Он с понимающей улыбочкой заселил его несколько дней назад в номер, не потребовав никаких бумаг. Поэтому можно не бояться, что полиция выйдет на его след. А его точно ищут! В этом бывший шериф не сомневался.

В дверь послышался стук. Фил вздрогнул, но тут же постарался себя успокоить. Нельзя постоянно дёргаться от каждого звука. Он поставил стакан с виски на журнальный столик, достал из кобуры револьвер и подошёл к двери:

— Кто там?

— Мистер! Мне нужна помощь! Я не понимаю, как доехать по такой погоде в Грин-Хаус. Вы местный? — раздался приглушённый женский голос.

— Я занят.

— Вы не поможете даме? Вам не стыдно?

Граймс вскипел. Женщин он рассматривал только как средство утоления своих поистине животных инстинктов.

— Проваливайте! — злобно ответил он, недовольный, что его отвлекли от выпивки и размышлений о дальнейших бегах.

— Что-о? — в голосе постоялицы отеля послышалось возмущение, — Как вы со мной говорите? Я пожалуюсь на вас в полицию!

В полицию? За что? За такую ерунду? Бывший шериф Аунего изумился, но тут же спохватился. Копам сюда нельзя. Категорически.

— Погодите! Я просто не расслышал. И выпил немного. Сейчас-сейчас!

Граймс завёл револьвер за спину и провернул замок.

В этот же миг дверь распахнулась от страшного удара. Фил уже давно не был хилым юнцом. Но даже он просто отлетел в сторону и упал на пол. Такова была мощь неожиданного удара с той стороны. Граймс хотел было поднять револьвер, но в номер ворвался… Не человек, а какой-то натуральный медведь. Незнакомец со всей дури пнул руку шерифа, и револьвер отлетел в сторону. А затем нанёс страшнейший удар пудовым кулаком в область солнечного сплетения.

Словно молотом по наковальне.

У Фила вылезли из орбит глаза. Он лишь успел рассмотреть, что незванным гостем оказался громила, которого он видел в коридоре.

Тот обернулся к ночной бабочке, что стояла в дверях. Бросил ей «котлету» из долларов. Девица сноровисто её поймала и тут же опустила в сумочку. Незнакомец на ломаном английском обратился к спутнице:

— Иди. Скажешь кому — будет плохо. Тебе будет… Понятно?

Девица молча кивнула и испарилась, прежде чем здоровяк закрыл перед её носом дверь. Он обернулся к Граймсу и шериф увидел, что в серых тусклых глазах убийцы нет никаких эмоций.

Фил попытался перекатиться и схватить револьвер, лежащий на ковре, но ему на руку наступил грязный ботинок гигантского размера. Ботинок с нажимом прокрутился, и руку Граймса пронзила острая боль. Шериф завыл.

Нога истязателя ушла в замах, а затем ударила под рёбра. Они хрустнули. Воздух полностью вышел из лёгких Фила, и он начал открывать рот как рыба. Кричать он больше не мог.

— Ну что, добегался? — спокойно произнёс Лесной, склонившись над душегубом из Аунего.

Николай деловито охлопал одежду Граймса на предмет спрятанного оружия. Нашёл нож, который в его руке смотрелся как зубочистка. Хмыкнул и отбросил в сторону. А затем заговорил по-русски:

— Вот и кончилась твоя песня. Сколько же ты душ на тот свет отправил? Вот честно, даже рука не дрожит с тобой разбираться…

Фил узнал этот язык. На нём говорили приезжие из Нью-Йорка в Аунего. Внутри него всё похолодело. Нашли! Тот странный парень, Алекс Соколов, всё же нашёл его и послал этого страшного человека.

Граймс перевернулся на живот и пополз. Куда — он и сам не знал. Его тело била паника. Он даже не обращал внимания на острую боль, что пронзала грудь при каждом движении. Руки и ноги не слушались. Они просто перебирали по ковру. Всё естество Фила хотело быть подальше отсюда. От этого прокля́того города. От этого отеля.

Лесной обошёл ползущего человека, презрительно смерив его взглядом, и подошёл к окну. Открыл его с натугой и уважительно посмотрел на большую крепкую раму:

— Умеют же делать!

Затем он вернулся и ещё раз от души приложился с ноги по убийце из Аунего. Рёбра у того снова хрустнули.

— Давай-ка сюда…

Николай с лёгкостью поднял Граймса словно пушинку. Подошёл к окну. Посмотрел вниз.

— Вполне…

Бывший шериф выпучил глаза. Он уже всё понял. И лишь мычал и хватался ослабевшими пальцами за пальто ночного визитёра.

Лесной слегка присел, напружинил ноги и резко разогнулся, перебрасывая Фила через подоконник. В последний момент Граймс выдавил из себя какое-то слабое подобие крика, который сразу же прекратился. Его тело со страшной скоростью понеслось к земле с двенадцатого этажа.

Снизу раздался слабый стук и звон стекла. Николай уже шёл по коридору к лифту. Он поднял воротник, спустился вниз. Спокойно прошёл мимо стойки администратора. Она пустовала — все, кто был в холле, выбежали наружу посмотреть — что случилось?

Граймс приземлился прямо на крышу припаркованного автомобиля. Её вмяло, а стёкла повылетали напрочь под страшной силой удара. Шансов выжить не было никаких.

Вокруг толпились зеваки, с ужасом смотрящие на эту картину. Лесной поглядел на изломанное тело того, кто ещё недавно истреблял индейцев в резервации Аунего по завету Пророка. Киллер пошёл прочь. Из толпы, собравшейся вокруг машины, на него никто не обратил внимания…

Глава 4

«Вяз на миллион долларов»

15 февраля 1920 года. Манхэттен. Нью-Йорк.

— Ублюдки!

Бильярдный кий со всего размаха ударился о стол и треснул пополам. Арнольд Ротштейн был в бешенстве. Он бросил обломок в сторону и отмахнулся от заглянувшего в зал помощника. Тот сразу же поторопился скрыться за дверью.

— Алонзо Доусон под стражей! На его место поставили этого Блейза! Его даже остальные судьи ненавидят!

— Что случилось, Арнольд? — вкрадчиво спросил Мейер Лански.

— Как это что? Теперь Блейз вовсю шерстит дела Доусона! Которому я, между прочим, отвалил прилично денег за то, чтобы он заминал это дело с «Блэк Сокс»! Вчера меня вызвали в комиссию по делам спорта! Мне пришлось давать показания. И знаешь что, Мейер? Меня конкретно взяли за яйца! Всех следователей поменяли. Они скомпрометированы тем, что работали под Алонзо. И теперь Блейз дышит мне в затылок!

Таким Ротштейна ни Мейер, ни Чарли ещё не видели никогда. Казалось, что всегда уравновешенный и спокойный «Мозг» способен держать себя в руках даже в самых критических ситуациях. Но сейчас он вышел из