Генеральный попаданец 5 - Ал Коруд

сфере компьютеризации крайне важный недостаток. В Союзе каждое министерство под свои задачи разрабатывает собственные ЭВМ. Часто несовместимые. Так что даже простая унификация сложившегося спрута разработок давала жуткую экономию средств на развитие и бинарной и тернарной логик.

А недавняя дискуссия состоялась по поводу системы троичных цифровых машин, предложенных, как альтернатива сложившейся системе машин двоичных. ЭВМ «Сетунь" была вполне перспективной и не уступающее имеющимся ЭВМ на двоичной логике изделие. На 1965 было сделано на энтузиазме 48 экземпляров, из них 30 работают в институтах. Она использовала троичную систему счисления. Но международная корпорация 'Вычислительные машины», создатель «Рабочих станций ЭВМ» полагались лишь на обычную бинарную логику. Здесь же по инициативе заведующего кафедрой вычислительной математики С. Л. Соболева в МГУ в начале 1956 года началась работа по созданию собственной электронно-вычислительной машины, которая была бы недорога, малогабаритна и пригодна для институтских лабораторий.

Был организован ряд семинаров, на которых Брусенцов выступал с докладами. Идеи молодого учёного понравились Соболеву, и он добился его перевода на механико-математический факультет и поручил разработку новой ЭВМ. Он же организовал для Брусенцова стажировку в секретной лаборатории Л. И. Гутенмахера, где в то время шла разработка двоичной ЭВМ на магнитных носителях. По мнению Брусенцова, ЭВМ Гутенмахера имела ряд серьёзных недостатков, которые можно было устранить, используя троичную систему счисления. После окончания стажировки на основе двоичного ферритодиодного элемента Гутенмахера он разработал троичный сумматор, который устранял недостатки двоичной ЭВМ и показал высокую надёжность. Тем не менее первоначально этот вариант рассматривался как альтернативный. Но чем дальше продвигалась разработка ЭВМ, тем отчётливее становились преимущества троичной схемотехники.

Она позволяла создать очень простые и надёжные элементы, уменьшала их число в машине в семь раз по сравнению с элементами, используемыми Гутенмахером. Существенно сокращались требования к мощности источников питания, к отбраковке сердечников и диодов, и, главное, появилась возможность использовать натуральное кодирование чисел вместо применения прямого, обратного и дополнительного кода чисел. Решение Брусенцова создавать троичную ЭВМ было одобрено Соболевым, и к концу 1958 года был собран опытный образец принципиально новой машины, получившей название «Сетунь». В конце 1959 года для машины уже существовала система программирования и набор прикладных программ. «Сетунь» состояла из шести функциональных устройств: арифметического устройства, устройства управления, оперативного запоминающего устройства, устройства ввода, устройства вывода, запоминающего устройства на магнитном барабане.

То есть это была единственная в мире серийно выпускавшаяся троичная ЭВМ. В 1967–1969 годах на основе машины «Сетунь» была разработана ее усовершенствованная версия — троичная цифровая машина Сетунь 70 — машина нетрадиционной двухстековой архитектуры, ориентированной на обеспечение благоприятных условий дальнейшего развития ее возможностей методом интерпретирующих систем. Для Сетунь-70 был разработан собственный язык программирования — ДССП. Принцип этого языка программирования — «слово есть слово», это значило, что одно слово программы соответствует одному слову кода. Для ДССП характерна двухстековая архитектура, словари, поддержка нисходящего программирования, высокоуровневые структуры данных и операции, компактный код, а также мобильность, гибкость, сопрограммный механизм.

Троичная логика «Сетуни» в целом была обусловлена двумя факторами:

первый — математической экономичностью троичной системы счисления, теоретически в основе самой экономичной — основание натуральных логарифмов.

второй — хранение данных на ферритовых кольцах — три состояния намагниченности, два направления вектора намагниченности и отсутствие намагниченности.

Брусенцов в Комитете ИТ указывал:

— обработка данных в условиях троичной техники осуществляется при одном и том же физическом быстродействии элементов быстрее, а структура троичного устройства, как правило, оказывается проще, чем структура функционально равноценного двоичного устройства.

Его оппоненты из «Вычислительных машин» резонно указывали на недостатки существующей элементной базы. Для создания эффективной троичной ЭВМ нужны базовые элементы, способные быстро и надёжно переключаться между тремя состояниями, но электронные лампы и транзисторы лучше подходят для переключения между двумя. В итоге «Сетунь» была собрана на так называемых феррит-диодных ячейках Гутенмахера — бесконтактных электромагнитных реле. Они надёжны и просты в производстве, но слабо поддаются миниатюризации. К тому же на каждый трит таких ячеек требовалось по две.

И что самое главное: переход к интегральным технологиям позволит быстро наращивать количество транзисторов в схемах, а значит — делать ЭВМ более совершенными и функциональными. А поскольку двоичный компьютер может делать всё то же, что и троичный — пусть и ценой большего количества операций, — проще окажется увеличивать мощность двоичных машин, чем конструировать программно несовместимые с ними троичные.

Все споры тогда внезапно разрешил звонок от Генерального. Работы разрешено было продолжать. Ибо много не мало! Кто его знает, может, эта теория и разработки помогут нам в будущем на совершенно иных технологических условиях. На том и порешали. Ведь несколько предложений от Генерального было уже с блеском внедрено и работало. Непонятно, кто на него работал, но явно люди толковые. Например, в течение трех лет не без ругани, споров, но в итоге утвердили единый интерфейс сопряжения всей периферии ЭВМ, единую архитектуру, стандарты для жестких дисков. Потребовали сразу забыть про перфокарты и перфоленты, не стоит даже пытаться их делать.

Срочными темпами начали развивать производство гибких и жестких дисков. Для первых изделий даже закупали за валюту и даже нелегально через подставные фирмы. То же самое касалось операционных с систем. Лебедев и Глушков получили задание разработать единые ОС для планируемого комплекса ЕГСВЦ. «Большие ЭВМ» решено было оставить лишь для определенных задач, прекратить выпускать дальше весь накопившийся зоопарк. Вмешательство первого лица государства тогда сильно помогло, так что и в этот раз никто больше спорить не стал. Наоборот, оппоненты живо заинтересовались подноготной и пообещали конструктивную критику.

Мазуров же нечаянно задумался. С какой это стати Брежнев постоянно ставит его на острие атаки? Самые сложные задачи постоянно поручает именно ему. Проверяет? Доверяет? Вот и недавно в Завидово неожиданно завел разговор об очередном пленуме. В какой-то момент спина всесильного заместителя Косыгина взмокла. Его ведь снова позвали в Завидово. Косыгина там не будет, встреча предстоит с очень узким кругом лиц. Ему это по секрету Машеров поведал. Разговор шел у них по обычной телефонной линии. Глава Белоруссии в это время находился на новом заводе, а ЗампредСовмина в одном из НИИ. Так что их вряд ли бы прослушивали. Больно уж сложно на каждый коммутатор ставить заглушку. Мазуров не болел Гэбэманией. Ну следили, но не так уж бесцеремонно, как могли. Но сейчас он затаенно вспомнил слова белорусского товарища.

— Кому-то из нас скоро придется нелегко.

Леонид Ильич планирует его на свою должность? Мазуров не был тщеславным человеком, хотя цену себе знал. И именно сейчас отлично представлял всю тяжесть