Помещик 2 - Михаил Шерр

не о Пушкине, а о бульонных кубиках! — мне удалось узнать, что действительно отец Анны Петровны Керн, Петр Маркович Полторацкий, продвигал идею самых настоящих бульонных кубиков.

Петр Маркович вложил в это дело большие деньги, наладил их производство, и у него даже что-то начало получаться. Но начинанию ходу не дали, хотя вроде бы даже и был похвальный отзыв самого Государя.

А затем действительно пришла война, и это начинание заглохло окончательно. Кубики застряли в Москве и в итоге казались в руках голодных вояк Великой Армии императора наполеона, которые с голодухи все их съели.

Начинание заглохло тогда, в 1812-м. А сейчас на дворе сороковой. Еще немного поговорив с Анной Петровной, я понял, что ее отец еще жив. И он сейчас в Москве. И будет там еще почти полтора месяца, прежде чем отправиться в имение под Полтавой.

И, само собой, как говорится, все одно к одному. В голове у меня сразу же созрел план. И этот план включал в себя обязательную встречу с Петром Марковичем Полторацким, полтавским дворянином, который ждет — правда, он еще об этом не знает — меня в Москве.

Разговор с Анной Петровной как-то незаметно перешел на её личную жизнь. Я похоже понравился ей и она рассказала мне о цели своего нахождения в приемной.

Оказывается её муж, вернее не муж, а скажем так возлюбленный, Александр Марков-Виноградский действительно учится на офицерском курсе Михайловского училища. У них разница двадцать лет и уже есть совместный ребенок.

Марков-Виноградский решил уйти из училища и перейти служить в армию, чтобы быть вместе со своей возлюбленной и сыном, которые перебрались в Черниговскую губернию.

Официально Анна Петровна еще жена старого генерала Керна с которым реально давно рассталась.

Александра Сергеевича она тоже помянула и даже смахнула набежавшую слезу.

На этом мы с музой Пушкина расстались. Она любезно продиктовала свой черниговский адрес и предложила навещать её, если я окажусь в тех краях. Похоже любовь любовью, а старая закалка крутить лямуры на все стороны её вторая натура.

Евгений Петрович выскочил из начальствующего кабинета со скоростью пробки из-под шампанского, но с улыбкой до ушей.

— Давайте ваше письмо, — он чуть не порвал послание господина Иванова, которое выхватил из моих рук и тут же в приемной написал на свободном месте внизу листа, что он согласен и пусть Аndre всё оформляет.

Задерживаться более в Петербурге резонов не было. На одном из дилижансов, а они оказываются сейчас в Москву ходят регулярно, мы уехали в этот же день.

Ожидая отправления дилижанса, я выслушал рассказ Степана о том, куда занесла их судьба с генеральской посылкой. Самое главное в его рассказе было то, что за время ожидания ответа из Собственная Его Императорского Величества канцелярия прибыло два курьера к обитателям дома в приемной которого ожидая ответа сидели мои камердинеры.

Обратная дорога в Первопрестольную заняла четыре дня. Сказать что я устал, значит ничего не сказать.

Почти всю дорогу в Питер я спал, потому что еще плохо себя чувствовал после перенесенной болезни. Обратную дорогу я тоже почти всю проспал, но уже по другой причине.

Произошедшее в Петербурге было таким потрясением, что мой мозг, чтобы я повредился рассудком решил взять кратковременный отпуск в виде почти непрерывного сна.

То, что два путешествия между столицами Российской империи 1840 года фактически прошли мимо меня, нисколько не расстроило.

Ото сна я окончательно очнулся уже на подъезде к Москве и резонно рассудил, что у меня еще будет время спокойно и не торопясь, с комфортом проехать по этому маршруту и насладиться видами природы, оценит уровень гостиничного бизнеса нынешней России, присмотреться в жизни в этих местах и прочее.

Неожиданный возможный поворот в истории семьи Нестеровых вызвал у меня душевный трепет, когда я осознал до конца что здесь у меня возможно есть живая родственная душа.

Воспоминания Сашеньки о брате, которые начали всплывать в моей голове, были очень радостными и приятными.

Несмотря на разницу в возрасте, он не только любил меня, в смысле маленького Сашеньку, но и был настоящим другом. Сашенька горько плакал, когда брат уехал учиться в Петербург и бывал безумно счастлив в его короткие приезды домой.

Еще раз все уже спокойно взвесив, я решил, что надо попробовать заработать необходимую сумму. Несмотря на слова генерала Чернова я был уверен, что бандиты, захватившие брата не идиоты и не заломят совершенно не подъемный выкуп.

Конечно есть еще, на самый крайний случай, вариант с дядей. Но мне совершенно не хочется обращаться к нему. Это предпоследнее, что я сделаю.

А последнее, но я не дрогну и совершу этот шаг, отдаться Аглае Дмитриевне. Своего родного брата я твердо решил спасти даже такой ценой.

Выяснить где находится нужное мне имение отставного генерала Муравьева, труда не составило. Оказывается в Москве сейчас уже есть справочная служба, а Николай Николаевич человек достаточно известный.

Но сначала я решил нанести визит Петру Марковичу Полторацкому, отцу Анны Петровны Керн. Конечно у меня пока нет никакого плана как с ним разговаривать, но проблемы надо решать по мере поступления.

Сначала найду, разузнаю обстановку, произведу разведку и потом решу.

Глава 4

Разыскать Петра Марковича Полторацкого, отца Анны Петровны Керн оказалось совсем не сложно. Вернее не самого достойного полтавского дворянина, а гостиницу, где он остановился, приехав по каким-то своим сугубо личным делам в Москву. Кстати в приемной Михайловского училища у меня появились сомнения, что жена старого генерала была музой Пушкина. Некоторые её выражения меня откровенно покоробили.

Гостиничный бизнес в России сейчас процветает и довольно большая прослойка русских дворян, например, все время службы в столицах, квотируется в них годами, практически все время службы. Многие известные личности, в том числе, если мне память не изменяет, какой-то знаменитый русский мореплаватель, чуть ли не всю жизнь проживали в гостиницах.

Хорошая гостиница это сейчас настоящий дворянский дом. Тут есть все, что дворянской душе угодно: просторные шикарные номера, обставленные дорогой красивой мебелью, такие что у некоторых усадьбы хуже, рестораны, развлечения прямо тут на месте, даже балы проводятся и всякие приемы.

Лакеи и прочая всякая прислуга в гостиницах такая, что комар носа не подточит. Большинству русских дворян такое просто не по карману. Горничные все как на подбор, конфетки. Мужчины лакеи такие видные и важные, что даже не понимаешь где их набрали.

Во многих гостиницах уже не свечное освещение, а передовое — масляные лампы. Есть очень даже неплохие